Мудрость Толтеков в новой эпохе

Классен Норберт

Суть тезисов наследников дона Хуана по этому вопросу Флоринда Доннер-Грау определяет следующим высказыванием: «Причина, почему ничего не меняется, состоит в том, что мы, как отдельные личности, не готовы измениться, — не имеет значения, идет ли речь о политических догмах, об экономических или социальных вопросах или о чем-то ином. Как же можно ожидать от кого-то другого, что он изменится в угоду нам, если мы сами не готовы измениться?»

При этом она, как видим, еще раз подчеркивает точку зрения воина, который принимает на себя ответственность не только за себя, но и за свой мир. Если мы сталкиваемся с проблемами, мы не должны ждать, пока они

решатся как-нибудь сами по себе или будут устранены государством и обществом, но должны относиться к ним как к вызову и сами активно действовать.

Однако, говоря об изменениях, Флоринда Доннер-Грау и ее спутники не имеют в виду, что мы начнем прилежно сортировать мусор, займемся политикой или будем жертвовать деньги голодающим странам Третьего мира. Подобные акции, хотя и могут успокоить нашу совесть, но в конечном счете ничего не изменяют. Происходит это потому, что речь здесь идет не об изменениях, но, как и во всех наших современных проектах разрешения проблем, только о перегруппировке и новом упорядочении элементов внутри все той же старой системы. А именно система больна.

С одной стороны, мешает господствующая мужская парадигма, которая дает нам ощущение оторванности от мира и от намерения, в то время как мы являемся интегральной частью целого. Глубоко укоренившееся в нас чувство оторванности поддерживают и воладорес, разделяя нас с нашим энергетическим телом, а также из-за отражения в лужице нашего осознания, раздувающем наше эго, и чуждой инсталляции, которую мы называем «нашим» разумом. Все это делает нас подходящими объектами для подчинения и позволяет воладорес содержать нас как скот и воровать наше осознание.

Самое фатальное в данной ситуации, однако, что мы ее не замечаем и твердо убеждены, что, когда мы говорим об эго, о разуме и о социальном порядке, мы говорим о самых что ни на есть человеческих свойствах и качествах. Нас нисколько не тревожит даже то, что во всей живой природе мы не находим явления, подобного нам, — напротив, это только повышает нашу наглую заносчивость, нашу уверенность, что мы являемся венцом творения, в то время как мы ведем нищенское существование, которое можно сравнить только с позорными условиями существования наших домашних животных.

Если что-то действительно должно измениться, то этим «чем-то» являемся мы сами, — мы должны изменить себя, одновременно освободив. Однако это не означает, что мы должны воевать против господствующего порядка, но что мы все больше и больше отрываемся от него и начинаем учиться самостоятельно думать и действовать. Путь воина и магические пути дают нам средство разорвать цепи социализации, проснуться из повседневного транса. Они освобождают нас из нашего рабства, и мы впервые научаемся чувствовать разницу между жизнью свободного человека и зависимым существованием.

Но даже если все вышесказанное нам удастся, мы все еще остаемся обезьянами, животными-разбойниками, которые заняты собственным благополучием и воспроизведением рода. Лежащие в основе биологические императивы самосохранения и продолжения рода — неопровержимые факты бытия, против которых даже все магические искусства кажутся бессильными. Однако это впечатление, к счастью, обманчиво, потому что при этом мы не учитываем еще один императив, который для магов является центром их интересов.

Флоринда Доннер-Грау поясняет: «С точки зрения природы, первый императив состоит в сохранении рода, однако он нас больше не интересует. Нас интересует развитие, эволюция, поскольку она представляет собой

равнозначный, если не более ценный императив, чем продолжение рода. Если мы не развиваемся, если не превращаемся во что-то другое, то мы поистине сами убираем себя с этой планеты, и я думаю, что это будет необратимо.

Мы уже исчерпали наши ресурсы, и я думаю, мы исчерпали их полностью. Осталось ли у нас еще 50 или 100 лет — не играет роли во временных масштабах Земли как планеты. Это совершенно не важно. Как вид мы обречены на вырождение. И в этом смысле эволюция — наш единственный выход».

В последней книге Кастанеда пишет, что у магов имеется собственное представление об эволюции видов. В то время как большинство современных биологов полностью в традициях дарвинизма защищают мнение, что историческое развитие родов определяется наследственными факторами, случайными мутациями и естественным отбором специфических признаков в постоянной борьбе за выживание, маги весьма сомневаются в этом. Эта теория, согласно Кастанеде, хотя и вписывается во многие наблюдения, но ни в коей мере не объясняет многочисленные эволюционные скачки, которые ставят перед сегодняшними палеонтологами все больше загадок.

Например, в кембрийский период в течение всего нескольких тысячелетий в морях развилось неисчислимое количество видов, в то время как миллионы лет до и после этого периода все, казалось, протекает по дарвиновской схеме. Привели ли тогда глобальные изменения и климатические катастрофы к так называемому кембрийскому взрыву, как предполагают в ученых кругах? Или за всем этим стоит что-то другое, сила, которую они до сих пор не замечали? Подобные изменения хотя и могут обосновать необходимость нового развития или эволюции, но они не объясняют, чем же на самом деле эволюция является и какая сила побуждает жизнь ко все более сложным видам и формам. Неужели речь действительно идет только о случайности и борьбе за выживание?

Дон Хуан, как говорит Кастанеда, был убежден, что побуждающей силой в данном случае является намерение и что у каждого существа имеется способность намеревать свое собственное развитие. Он думал, например, что динозавры не вымерли, а превратились в рамках такого акта намеревания в птиц: «Он сказал, что динозавры летали, потому что они намеревались летать. И он добавил, что крылья представляют собой только одно из возможных решений для намерения летать. Возможно, их выбрали потому, что тогда это было самое простое решение, а может, потому, что они были особенно доступны для динозавров. Их потомки, птицы, и поныне летают на крыльях».

Этим вначале звучащим притянутым за уши объяснением дон Хуан оказался на несколько десятилетий впереди исследователей, потому что сегодня наука подтвердила, что птицы действительно являются потомками теплокровных динозавров, а не произошли от холоднокровных рептилий, как очень долго предполагалось. Однозначно, теория магов получила «плюсик», и — для нас — очень важное указание: мы можем себя развивать, если мы это намереваем.

В индивидуальной сфере это удается практикованием магических путей и, прежде всего, пересмотром жизни, в котором намерение присутствует само по себе. Если быть точным, то, практикуя техники магии, мы подключаемся к намерению всех поколений магов, которые практиковали эти техники ранее и с их помощью развивали себя дальше. Мы подключаемся, таким образом, к эволюционному полю намерения, в котором мы просто повторяем то, что предпринимали другие, чтобы успешно завершить подобную трансформацию.