Мудрые остроты Раневской
Шрифт:
– Она такая страшная, что пришедшая за ней смерть с перепугу весь газон выкосила…
– Как дела, Фаина Георгиевна?
– Стабильно. Каждый день в жопе.
– Вот интересно, читала ли «Голова профессора Доуэля» о «Всаднике без головы»?
– Неприятности в нашей жизни не просто так, это чтобы человеку жизнь медом не казалась.
– Он водку пьет от большой занятости.
– ?!
– Она готовой
– У нас так много любителей бороться, что когда не с кем, борются с отсутствием объектов. Иногда просто назначая таковых.
– Полное безобразие в виде мокрого снега с ветром в метеосводках почему-то упорно зовется погодой. Брали бы пример с разумных людей – непогода она и есть непогода.
– Курить вообще не вредно, вредно курить много и всякую гадость.
– Трудней всего ждать, когда и на нашей улице наступит праздник тем, кто с похмелья.
– Говорят, у страха глаза велики. У зависти они еще больше.
– Мы все так рвемся в светлое будущее, потому что в спину дышит темное прошлое?
– Решила стать другой.
– Измениться, Фаина Георгиевна? В чем?
– Нет, просто другой. Лучшие роли всегда у других, как и остальное – деньги, квартира, даже хорошие соседи сверху. Выхода не вижу, кроме как стать этой другой.
Под лежачий камень вода не течет.
– Интересно, вы часто встречаете другие камни, например, сидячие или стоячие?
Язык мой враг мой.
– В чем трудность? Если он ваш, прикусите так, чтоб замолчал, и все.
– Хорошее пусть длится долго, тогда меньше времени останется на ожидание следующего хорошего.
– Мало, чтобы мы не ведали печалей, надо еще, чтобы они не подозревали о нас.
– Не вижу смысла в своей жизни!
Раневская советует:
– Поищите в чужой…
Законченный дурак.
– Таких не бывает, нет предела совершенству.
– Почему-то умная мысль приходит только после того, как глупость уже совершила…
Мыслю, значит, существую.
– Если посмотреть на существование большинства, становится понятно, чем они мыслят.
– Чтобы любой человек стал приятен, нужно увидеть в нем лучшее. Только не стоит долго к этому лучшему присматриваться.
Услышав жалобу: «Приходится пробивать головой стену…»:
– Голубчик,
У нас нет выбора…
– Еще неизвестно, что хуже, иногда выбрать трудней, чем совершить что-то без выбора.
В перерыве между съемками в гримерке обсуждают, как сохранить зубы целыми надолго. Перебрали все: не есть сладкого, чистить дважды в день, полоскать после еды…
Раневская добавляет:
– Не нарываться на неприятности.
– Нет ничего глупее зуба мудрости, ума от него не прибавляется, а боли вон сколько.
– Промахи вовсе не всегда обидны. Чем же плохо, если промахнулся тот, кто бросил в тебя камень?
– Ничто не радует так, как неудача врага или просто противника.
Раневская на гастролях простыла и стала чихать.
– Фаина Георгиевна, как же вы подхватили у нас грипп?
– Не обольщайтесь, голубчик, микробы я привезла с собой из Москвы.
– Фаина Георгиевна, что самое страшное для любви?
Со вздохом:
– Старость.
Немного подумав, добавляет:
– Впрочем, отсутствие самой любви еще хуже…
– Я вовсе не против учебы и сдачи экзаменов, но проходить эти мучения еще раз совершенно не хочется.
– Хотите услышать мнение женщины о себе – потребуйте от нее замолчать. Только не в очереди, мнение всей очереди может оказаться слишком впечатляющим.
– Он такой воспитанный, что даже гадости делает с извинениями.
– Зачем вам шоколадные конфеты, Фаина Георгиевна, вы же не едите сладости?
– В гости иду. Надо же хоть на время чем-то заткнуть рот их ребенку.
– У нас очень любят поддерживать тех, кто говорит ни о чем. Им и аплодировать любят.
– Некоторые тыкают от невоспитанности, а некоторые, чтобы понять вашу переносимость хамства. Первых хоть можно попробовать воспитать, а вторые так и будут испытывать ваше терпение, пока не нарвутся на ответное хамство. В чем вас и обвинят.
– Знаете, лучше не встретить мужчину своей мечты и думать, что вы просто разминулись, чем встретить и понять, что мечтала не о том…
– Неужели вы не пытались найти мужчину своей мечты?
– Понимаете, на поиски уходит столько времени, что, когда он найден, оказывается, что сама мечта уже изменилась, и приходится все начинать сначала. И так раз за разом.
«… и жили они долго и счастливо…»
Раневская добавляет: