Муха с капризами (с илл.)
Шрифт:
«Простите, я умываюсь сама!» — пискнула Европа. Но не отодвинулась. Чапа, пёс весёлый и вежливый, решил, что теперь, когда знакомство состоялось, можно и поиграть.
«Так вы охотились на воробьёв? Вы совершенно правы! Эти бездельники вечно всё таскают у нас из мисок! Айда за ними!»
И с такой готовностью бросился на воробьёв, словно веселее игры не было. Прыгал, бегал. Оглядывается, а Европа не тронулась с места.
«Надоело вам, барышня? Тогда поиграем во что-нибудь другое. Я тоже не очень люблю гоняться за птицами. Ещё ни разу не
Он моментально прижал её к земле, кошка жалобно запищала.
«Защищайся, что ж ты!» — уговаривал её Чапа и делал вид, что собирается её укусить. Но кошечка плакала всё жалобнее.
«Пусти, пусти! — кричала она. — Отстань!»
Чапа отскочил. Кошечка села и не на шутку разревелась.
«Никогда не думал, что ты такая плакса, — удивлялся Чапа. — Больно тебе? Что ж ты молчишь? Ну и странная ты личность!»
На дворе появились остальные собаки, и Чапа поспешил сообщить им новость:
«Знаете что? Тут есть какое-то такое, пахнет Крисей и тёткой Катериной, ест только молоко и хнычет ни с того ни с сего!»
«Где, где?»
«А вон на завалинке. Слышите, как ревёт?»
«Это кошка», — говорит Тупи. Он был солидный пёс и Чапу ни во что не ставил.
«Кошка, кошка! — передразнил с возмущением Чапа. — Ты погляди, как пахнет!»
Все собаки направились к рыдавшей Европе. Обнюхали её сперва издали, потом долго водили носами по её шерстке.
«Ну что? Ну что?» — допытывался Чапа.
«Гм, гм! Пахнет нашим домом, это точно».
«Так что же?»
«Так, значит, это наша кошка», — решил Тупи — самый сильный и самый старший.
«Понятно, наша», — согласились другие собаки.
«А как с ней играть?» — добивался Чапа.
«Никогда не играю с кошками», — с достоинством отвечал ему Тупи и пошёл прочь. За ним — остальные.
Вот как Европа была принята на дворе. Обращались с ней вежливо, но и только.
Один Чапа завёл с ней дружбу. Он был ужасный лакомка. Стоило звякнуть тарелкой, чтобы он всё бросил и помчался на террасу, где мы в хорошую погоду ели. В этом отношении Европа ему не уступала.
Задолго до начала завтрака, обеда и ужина оба они уже сидели на террасе на скамейке.
— Ну, гости уже тут! Надо поторапливаться, — говаривала Катерина, заметив эту парочку.
И надо признаться, что они никогда не отнимали друг у друга кусков. Чапа только всегда проверял, что получила Европа, обнюхивая её мордочку, когда она кончала есть.
«Ага, знаю, булка! С маслом! И мне, и мне!» — просил он, заглядывая нам в глаза и переступая от волнения с ноги на ногу.
Ворчал порой на Европу лишь один соседский Лорд, пёс глупый и грубый, готовый жрать с утра до вечера. Он не позволял ей подходить к собачьим мискам.
Исподлобья глядел он на приближавшуюся Европу:
«Ты зачем? Не тррронь! Пошла
И раз даже укусил её. Европа закричала. Тут за неё вступился Тупи.
«Наш кот, — говорит он Лорду, — или не наш?»
«Ваш, но нечего ему тут вертеться!»
«А миска твоя?»
«Моя!»
«Ах, так?!» — крикнул Тупи, и в мгновение ока Лорд очутился на земле вверх ногами.
«Ай-ай, больше не буду!» — скулил он.
«Смотри у меня», — пригрозил Тупи и пошёл прочь. А Европа сидела на крыше сарая и старательно умывалась.
С тех пор она могла делать на дворе всё, что хотела, и так сжилась с собаками, что спала всегда исключительно в собачьей конуре.
Только раз у неё с собаками едва не вышел скандал. И из-за чего? Из-за мыши. Вот как это было.
В одном месте пол сарая прогнил. И возле этой дырки Европа просиживала целыми часами. Она чуяла мышей. Но, вместо того чтобы тихонько сидеть и терпеливо ждать, когда мышь выйдет из норки, она сама залезала в дырку. Только хвостик её виднелся.
Однажды входит в сарай Куцый, приятель наших собак. Видит Европин хвост, мелькающий в отверстии.
«Кошечка, что ты там делаешь?»
Европа вышла из норы и на него с упрёками:
«Ты мою мышь спугнул! Это ты во всем виноват!»
Куцый заглянул в дырку, понюхал.
«Есть, — говорит, — есть там мышь, не сомневайся».
«Я сама знаю, — говорит Европа, — третий день уже сижу у этой дырки».
«Да? — усмехнулся Куцый. — И до сих пор её не поймала?»
«Попробуй сам!» — буркнула Европа.
Куцый ничего не ответил. Он повернулся и ушёл. Подождал, когда Европа выйдет из сарая во двор. Шмыг туда! И уселся перед норой.
Ждёт Куцый и ждёт. Выглянула мышка. Куцый не шевельнётся. А когда осмелевшая мышь начала подбираться к миске, пёс — хап! — и сцапал её.
С мышью в зубах он вприпрыжку выскочил во двор. Сбежались все собаки. Куцый милостиво позволил им обнюхать мышь. Лорд хотел её отнять. Больше в шутку, чем всерьёз, потому что собаки неохотно едят мышей, началась гонка по всему двору.
Вдруг на крыше сарая появляется Европа.
«Отдай мышь! Это моя мышь!» — кричит она Куцему.
Куцый не обращает внимания и продолжает носиться по двору. Увёртываясь от Тупи, он оказался как раз под сараем.
Только этого Европа и ждала. Камнем свалилась она на собаку. Куцый бросил мышь. Пустился наутёк. Но кошка вцепилась ему в затылок. Куцый — давай бог ноги. А Европа сидит у него на шее и лупит по морде!
«Ай, ай!» — скулит Куцый. Рванулся, подскочил, сбросил с себя кошку — и поминай как звали.
Европа — за ним. Проводила его до самых ворот.
«Ну, ну, ну! — сказал Тупи. — Дала она ему взбучку! Я сам видел, как у него из носа кровь шла. Надо с кошкой поосторожнее!»