Муха в самолете

Донцова Дарья

Вера Ивановна возмущенно выпрямилась.

– Не смей хамить!

– А, – понеслась на струе злобы Ася, – правда глаза колет! Алкоголичка!

– Мерзавка! – вскрикнула старуха. – Алкоголик – это тот, кто в канаве валяется.

– Вовсе нет, – парировала девушка, – есть вроде тебя, с виду приличные, тихие, жрут водяру под одеялом!

И разгорелся скандал, бабка, разобиженная донельзя, и Ася, злая оттого, что ей нечего надеть на праздник, набросились друг на друга с кулаками. Катя кинулась разнимать их, но куда там! Из

уст драчуний сыпались оскорбления, они пытались побольней ущипнуть друг друга. В конце концов потерявшая всякое самообладание Вера Ивановна выпалила:

– Врала Ника всю жизнь! Жив твой папашка, жирует небось сейчас в собственном доме, еще в советские времена фазенду многоэтажную отгрохал. Ни в чем не нуждался. Только у него другой ребенок есть, от законной жены. Тебя же Вероника родила, его любовница. Небось думала бобра убить, да не вышло!

Ася села на пол.

– Врешь!

– Чтоб мне сгореть! – перекрестилась бабка. – Я честное слово Нике дала: никогда тебе правду не расскажу, да видишь, со зла все и выплеснула. Уж прости, Асенька, дуру! Только с какого ляду ты меня алкоголичкой обозвала?

Ася молча сидела на полу, а Катя стала тормошить бабку:

– Раз начала, договаривай.

Глава 17

На праздник Ася пошла красавицей, Катя одолжила у одной из своих подруг вечернее платье и туфли, сумочку купила Вера Ивановна, принесла и сказала:

– На, от меня в подарок, я ведь тебе почти родня, вроде тети.

Ася обняла старуху, и мир был восстановлен. Потом Катя обратила внимание, что соседка ходит задумчивая, и пристала к ней с расспросами, Локтева сначала отшучивалась, но через некоторое время сказала правду:

– Хочу отца найти!

– Зачем он тебе? – осторожно поинтересовалась Катя.

Ася горько вздохнула:

– Приду и скажу: «Здравствуй, папочка, это я, твоя доченька-брошенка. Неужели у тебя никогда на сердце не скребло, не царапало? Не думал, где я? Может, под дождем голодная плачу!»

– Не унижайся, – пробормотала Катя, – да к чему подобное свидание?

– Пусть денег даст!

– Если раньше сам искать тебя не начал, значит, ты ему не нужна, – справедливо заметила Катя.

– Он обязан мне до восемнадцатилетия алименты платить, – вспыхнула Ася, – а после смерти мамы я ни рубля не имела. Думаю, кстати, он и Нике после того, как законного ребеночка заполучил, помогать перестал, у нас никогда лишних денег не водилось! Должок за Марком Матвеевичем, пусть возвращает.

– Он тебя не признал, значит, и платить не обязан, – напомнила ей Катя, – заявишься и услышишь: «Пошла вон, много вас таких, самозванок, шляется».

– Ну хоть моральное удовлетворение получу, – ухмыльнулась Ася, – плюну ему в морду, скандал затею, в нос ткну.

– Милицию вызовет!

– И очень хорошо, я шум подниму, в газеты нажалуюсь, Марк Матвеевич человек непростой, пусть его имя

с грязью смешают, – зло заявила Ася, – женушка родная и ребеночек любимый должны свою порцию дерьма скушать. Не оставлю я так это дело! Ни за что!

Катя, напуганная решительным видом Аси, стала уламывать соседку, твердя:

– Плохо затея твоя закончится, не ходи к нему, не унижайся, забудь!

В конце концов Ася вдруг заплакала, а потом воскликнула:

– Ты права! Глупость мне в башку взбрела, жила сиротою, ею и останусь.

Катя обняла Асю.

– Верно, сами прорвемся, никто нам не нужен!

Ася кивнула:

– И это правильно!

Катя успокоилась, подруга, слава богу, пришла в себя и поняла: отца лучше не искать.

Потом девушки занялись сводничеством, у них появились лишние рубли. Примерно год назад Ася сказала Кате:

– Хочу купить отдельную квартиру.

– Ой, – испугалась соседка, – а комнаты свои куда денешь?

– Давай продадим апартаменты, – предложила Ася, – и каждый купит себе лично жилье. Я – однушку, вы – двушку! Накопили же немного, добавим, в случае чего мы можем рядом поселиться, в одном подъезде, даже на одной лестничной площадке, но лично мне очень хочется иметь свой санузел и кухню.

И Лена, и Вера Ивановна одобрили эту затею, Катя принялась подыскивать варианты, но очень скоро ей стало понятно, что выгодно родные апартаменты не продать. Да, они казались хозяйкам большими, но люди теперь предпочитают элитное жилье, многоэтажная блочная башня без лифтера, с подъездом, где стены испещрены надписями, не привлекала обеспеченных покупателей. Скоро Катя поняла – разъехаться не удастся, придется доплачивать за отдельные хоромы такие суммы, которых у них нет.

Вера Ивановна попыталась утешить девушек:

– Мы же живем одной семьей!

– Ага, – протянула Ася, – но не останемся же вековухами, выйдем замуж, и что получится?

– Незачем заранее волосы на голове выдирать, – заметила Вера Ивановна, – не фига плохое планировать, все равно денег нет, станем жить, как живется. А там поглядим, будет день, будет и пища, господь милостив.

– Это точно, – пробормотала Ася, – боженька добрый, только он по большей части дрыхнет, надо его под бок пнуть, чтобы он глазки раскрыл и сообразил: «Вон Катя, Лена и Ася, хорошие такие, я не помогал им до сих пор, дай пошлю по квартиренке».

– Дура ты! – укоризненно воскликнула старуха.

– Может, оно и так, – протянула Ася, – только нечего на высший разум надеяться, на земле клювом щелкать нельзя.

После этого разговора Ася стала пропадать по вечерам, моталась неизвестно где. Катя терпела, терпела, а потом сделала подруге замечание.

– У нас есть три заказа, давай работать.

– Без меня начинайте! – отмахнулась Ася.

– Нам с Ленкой не справиться.

– Ну откажите клиенткам, – предложила Ася.

Катя возмутилась: