Мулан. Герой из рода цветов

Лин Грейс

Пекарь сделал, как было сказано. На следующее утро, растерев клейкий рис в муку, он открыл нефритовый горшочек и обнаружил, что внутри серебристо-белый порошок. Он взял щепотку и всыпал в готовую муку. Потом замесил тесто, наделал рисовых булочек и поставил их готовиться на пару. Как только они были готовы, по дому разлился потрясающий, волшебный аромат. От чудесного запаха проснулась мать пекаря. Едва поднявшись с постели, она тут же воскликнула:

– А что это так восхитительно пахнет?

Днём же, как и предсказывал нищий,

у деда не было отбою от покупателей. Изысканный аромат соблазнял даже самых прижимистых, и точь- в-точь как под Новый год, дед с успехом продал все свои булочки – кроме двух, конечно. Потому что ещё с утра он предусмотрительно отложил одну для матери и одну для бедняка.

Однако никакого бедняка он больше не встретил. Вместо него на дороге его ждал хорошо одетый господин, который, завидев моего деда, улыбнулся и обратился к нему:

– Здравствуй, пекарь! Ну что, разогнал я твои печали? Говорил же, с этим будет нетрудно справиться.

Мой дед внимательно всмотрелся в лицо господина. Без всяких сомнений, перед ним был человек высокого положения и достатка, но он напоминал...

– А вы... Вы не... Вы – тот бедняк? – выпалил, наконец, дед.

Человек рассмеялся.

– Моё имя Янь, – сказал он.

* * *

– И это был твой дядя! – закончила историю Ли Цзин. – С ним наша жизнь в корне изменилась. С тех пор торговля у моего деда никогда не останавливалась. Он перестал ходить коробейником и смог открыть свою собственную лавку в городе – нынче её держит мой отец. Все говорят, что у него лучшая выпечка на острове – а то и вообще лучшая. Мне с детства рассказывали, как нам помог господин Янь и какой он добрый друг нашей семьи.

Мулан улыбнулась – её очень радовало то, что благоденствие этому дому принёс не кто иной, как Лю Тин-Пинь, и что именно благодаря ему выпечка здесь так божественно вкусна – хотя у неё и закрались подозрения, что сам Лю Тин-Пинь заботился больше о втором, нежели о первом.

– Можно вопрос? – вдруг сказала Ли Цзин и, когда Мулан кивнула, понизила голос: – Твой дядя – Бессмертный?

Мулан перестала жевать, впопыхах соображая, что ответить. Когда-то Лю Тин-Пинь действительно был одним из Восьми Великих Бессмертных – однако кем он был ныне, пока шло его искупление? Да и хотел бы он посвящать в это семью Ли Цзин? Подумав, Мулан выдавила:

– Не знаю.

– Мы тоже не можем понять, – вздохнув, признала Ли Цзин. – Но он же, наверно, очень старый? Он знал ещё моего деда, и потом отца. Он появляется у нас где-то раз в десять-двадцать лет и всегда выглядит так же. Ой, я ужасно рада, что наконец-то сама с ним познакомилась!

– А раньше ты его не видела никогда? – удивилась Мулан. – Горка булок перед ней уже почти растаяла, и она сама дивилась тому, сколько успела слопать. Хорошо, что Ма этого не видела – вот уж поистине несдержанное поведение.

– Да нет... – задумчиво ответила на вопрос Ли Цзин. – Но по

внешности он точно такой, как мне описывали. Отец рассказывал мне о нём всё, а когда я была маленькой, даже слепил его однажды, чтобы показать, как он выглядел.

– Слепил? – переспросила Мулан, отхлёбывая чай и с удовольствием ощущая, как приятное чувство сытости наполняет нутро. – Это не ту ли статую он слепил, что стоит у входа в пещеру на дальнем конце острова?

– Ой нет, что ты! – рассмеялась Ли Цзин. – Мой отец – пекарь! Он просто состряпал фигуру из теста. А ту, каменную, сделал, конечно, не он!

– Ну да, ясное дело, – засмеялась и Мулан. – Но кто же сделал ту?

Внезапно вся весёлость Ли Цзин куда-то исчезла, и её лицо приобрело мрачное выражение.

– Мы стараемся не говорить о Каменной статуе, – тихо проговорила она. – Это не к добру.

– Почему? – Мулан тоже понизила голос.

– Не знаю, – уже шёпотом ответила Ли Цзин, боязливо озираясь. – Статуя появилась там ещё до моего рождения – лет двадцать назад. Поговаривают, что это какой-то мужчина, который влюбился в злую чародейку, до смерти надоел ей и она обратила его в камень.

Странное волнение вдруг овладело Мулан.

– А как...

Но Ли Цзин уже вскочила со своего места, закусив губу.

– Пойду проверю, как там отец, – не нужно ли чего. Я скоро.

И она поспешно удалилась. Мулан еле могла усидеть на месте. Злая чародейка? Превратила мужчину в каменную статую? Девочка бросилась к Кролику – скорее узнать, что он думает по этому поводу, но её ждало разочарование.

Потому что Кролик – весь нос в крошках – крепко спал мордой в миске.

Глава 44

Пропавшая трава

К столу, за которым сидела Мулан, стремительно подбежал Лю Тин-Пинь.

– Я кое-что разузнал насчёт вашей травы! – выпалил он. Затем нахмурился и спросил: – А где Туци?

Мулан указала на пол.

Лю Тин-Пинь опустил глаза на спящего Кролика, покачал головой и, присев рядом с ним на корточки, мягко толкнул его.

– Туци, просыпайся!

Кролик фыркнул – очевидно, пробудившись ото сна, и крошки посыпались с его носа. Мулан подняла его с пола и положила к себе на колени.

– Я кое-что разузнал насчёт той травы, – повторил Лю Тин-Пинь. – Пекарь Ли говорит, что лет двадцать назад всю растительность на острове сгубила какая-то болезнь, и вот до сих пор ничего не восстановилось.

– Лет двадцать назад? – проговорил Кролик, навострив уши. – Хм. Не может же болезнь столько держаться на растениях.

– Такое впечатление, что это полностью изменило почву на острове, – пояснил Лю Тин-Пинь. – С тех пор она совсем не плодородная, на ней почти ничего не растёт. Хорошо ещё, что остров и раньше жил в основном за счёт рыбной ловли и торговых связей, так что люди, как видишь, не померли.