Мулен Руж по-русски. Трилогия

Решетников Александр Валерьевич

– И тут я с вами согласен.

– Одни охраняют, другие разыскивают, но нужны ещё и третья группа.

– Это какая же?

– Силовая.

– Это как, Марсель Каримович?

– Вот нашёл, допустим, сыщик разбойников, но в одиночку их захватить у него не хватает сил. Звать патрульных, тогда кто за порядком останется следить? Звать солдат, так пока согласуешь это дело с военными, все разбойники разбегутся. А если подчинить себе военных, то опять это неправильно, да и офицеры не больно на это согласятся. Это то же самое, как булочника заставлять туши мясные

рубить.

– Да уж...

– Вот для этого и нужна третья, силовая группа, которая без лишнего шума, быстро и чётко будет задерживать преступников, с которыми не в силах справится сыщик. Да, и патрульным они могут помочь, если безобразия слишком большие будут.

– Тоже верно, - согласился воевода.

– Глядите, Михаил Иванович, почему ещё я не хочу солдат для этого дела привлекать. Солдат, сражается с врагом в основном в поле, его главная задача, убивать врага. А полицейская силовая группа действует в основном в городе, им убивать никого не нужно, если только в самом крайнем случае. Им нужно задержать разбойников, стараясь не нарушать спокойствия жителей города. Бегать с длинным неудобным ружьём по городу, им ни к чему. Им придётся действовать в узких пространствах, где ружьё будет больше мешать, чем помогать.

– Как же ружьё им помешает?

– Сейчас объясню, а для этого расскажу вам два случая, один из мировой истории, а другому я лично был свидетель.

– Интересно, интересно.

– Первый случай, когда непобедимая македонская фаланга проиграла бой римскому легиону. Битва при Киноскефалах. Узкое и неудобное пространство на поле боя, в котором оказались фалангисты, не позволило им применить свои длинные копья, тогда как короткие мечи римлян оказались очень эффективны в ближнем бою.

– Но ружьё и копье, разные виды оружия.

– А вот для этого я расскажу вам историю, очевидцем которой был.

– Ну-ка, ну-ка, - в нетерпении заёрзал на стуле воевода.

– Один человек вооружённый кинжалом смог вывести из строя десяток солдат, которые ворвались с ружьями в дом.

– И как это у него получилось?

– Вот глядите, - с этими словами Агеев подошёл к двери и встал у её края так, чтобы вошедший его не видел, - если солдат забегает с ружьём в комнату, он сможет сразу в меня выстрелить?

– Нет, конечно, солдату нужно отойти в сторону, да и ударить штыком человека, который будет стоять, как вы, очень неудобно.

– Зато очень удобно наносить молниеносные удары кинжалом. Пока солдат держит ружьё двумя руками, человек с кинжалом может свободной рукой увести ствол оружия в сторону, а вооружённой рукой нанести удар. И прятаться за углами можно вечно, пули никакого урона не нанесут.

– И где же вы такое видели, Марсель Каримович?

– В Персии и видел. Солдаты понадеялись на свои ружья, но их никто не обучал вести бои в узких пространствах. Были бы у них пистолеты или небольшие сабли, то дело могло бы повернуться по-другому. Даже саблей неудобно работать в такой обстановке. Поэтому я и говорю, что нужна именно силовая полицейская группа, которую нужно обучать совсем по-другому в отличие от солдат. Я даже готов лично

продемонстрировать вам, как находясь в помещении, легко смогу справится с несколькими солдатами, которые будут вооружены ружьями.

– Верю вам, Марсель Каримович, верю. А что ещё вы хотите сделать, для улучшения порядка в городе?

– Хочу обязать жителей нашего города, чтобы они на улицах, на которых проживают, установили через каждые пятьдесят шагов фонари единого стандарта. Чтобы по ночам тати боялись выходить на свет.

– С этим я, пожалуй, соглашусь. А патрульным отслеживать, чтобы фонари были и в тёмное время суток горели.

– Точно! Кстати, эту идею мне подал Его благородие Казанцев Алексей Петрович, а изготовить хорошие фонари взялся господин Маллер. Считаю, что этим делом должен заняться один человек. А то если поручить это нескольким мастерам, то и сделает каждый по своему разумению.

– Думаю, вы правы, - призадумался Тихомиров.

– А ещё, Михаил Иванович, я хочу запретить курить.

– Как запретить? Многие будут недовольны!
– недоумённо посмотрел на Агеева воевода.

– Вы не так меня поняли. Запретить курить где попало. От курения часто бывают пожары. А у нас в городе сами знаете, и деревянных строений много, и сухая солома разбросана рядом с этими строениями. Какой-нибудь пьянчужка бросит сигаретку не потушенную, от сигаретки солома вспыхнет, а от соломы сарай и дом, а там глядишь, и полгорода уже горит...

– Ох ты, боже правый, - перекрестился воевода, представив эту картину.

– Нужно определить специальные места, где курильщики смогут спокойно сесть и покурить, не отравляя табачным дымом других. Вы знаете, Михаил Иванович, что курение очень вредно?

– Чем же оно вредно?

– Оказывается, курение очень вредит нашим лёгким, затрудняя дыхание, а так же ухудшает работу сердца. Вы знаете, что в Европе производят вскрытие тела умершего человека?

– Да разве же так можно?
– недоверчиво посмотрел на Агеева воевода.

– Если причина смерти неясна, то с согласия родных, чтобы установить эту причину и производят вскрытие. Так же препарируют найденные трупы бродяг. Так вот, доктора заметили, что лёгкие у тех, кто не курил, нормального розового цвета. А у тех, кто курил, как будто деревяшки обугленные, и сердце похоже на испорченное мясо. Поэтому причины некоторых заболеваний европейские доктора связывают именно с привычкой курить. И ещё, те, кто сам не курит, но находится рядом с курящим, подвергаются аналогичной угрозе. Например, курит отец возле ребёнка, и ребёнок вырастает слабым и болезненным.

– Ох, какие вы мне страсти, Марсель Каримович, рассказываете, никогда бы не подумал. Неужели это правда?

– Уверен, что лёгкие чёрного цвета - это точно плохо. Вот поэтому, чтобы избежать пожаров и сохранить здоровье людей, нужны отдельные места для курения. Там будут скамейки, чтобы сидеть удобно и урны из несгораемого материала, куда любители покурить будут выбрасывать окурки. И за этим тоже будут следить полицейские, а за нарушение, штраф. Городской казне лишние деньги не помешают.