Мулен Руж по-русски. Трилогия
Шрифт:
– Может быть и вышел, - усмехнулся Агеев, удобно устраиваясь возле какого-то железного ящика.
В это время на улице поднялся сильный ветер, который через пустующие рамы прорывался в цех, поднимая пыль. Агеев выругался, поминая шайтана.
– Что вы сказали, Марсель Ринатович?
– оглянулся на него Кузьменко.
– Говорю: "Ветры дуют не так, как хотят корабли", шайтан их побери.
– А это, на каком языке?
– На арабском, Егор Сергеевич.
– Вы знаете арабский?
– Ага, знаю.
Тут на улице хлынул ливень, и упругие
– Егор Сергеевич, вы список составляете? Так как нам спешить некуда, пишите всё подробно.
– Конечно, конечно, составляю, - Кузьменко достал из внутреннего кармана пиджака блокнот и стал что-то в него записывать чёрной с серебристым колпачком шариковой ручкой.
Вдруг возле входной двери послышался мат и ругань и в цех заскочили несколько человек в мокрых чёрных робах. Это были Лапин, Кощеев, Маллер и Муравьёв.
– Каким вас ветром сюда занесло?
– внимательно глядя на них спросил Агеев.
– Так ливень же, гражданин начальник, - ответил за всех Лапа.
– Мы из столовой в клуб шли, а тут как потекло! Смотрим, двери открыты. Ну, и заскочили переждать.
– А в клубе чего забыли? Вроде кино и танцы на сегодня не запланированы, - пошутил Агеев.
– Праздник же через два дня, День России! А Маляр у нас художник от бога. Клуб к празднику украшают, вот решили узнать, может наша помощь будет не лишней?
– Понятно. Кстати, Лапин, видите, сколько здесь мусора?
– Да, многовато.
– Вашему отряду придётся из этой первобытной пещеры, сделать Эрмитаж.
– Эрмитаж не обещаю, но "Кузнецу кадров" для российской промышленности запросто! Хотя, мне больше по душе Мулен Руж.
– Мулен Руж?
– засмеялся Агеев, - так это же бордель.
– Эх, молодёжь, ничего-то вы не знаете, - вздохнул притворно грустно Лапа, - Мулен Руж - это кабаре, в котором...
В этот момент на улице ярко сверкнула молния, и в цех залетел светящийся жёлтый шар. Все находящиеся в цеху уставились на него. Тут же здание потряс сильный удар грома, а шар метнулся к железному ящику, у которого расположились шестеро мужчин и, врезавшись в него, накрыл всех ярким светом. Ослеплённые светом люди почувствовали, что они погружаются в какую-то тягучую кисельную массу, которая пережёвывая и обсасывая их, стирает все мысли, чувства, желания. И как только погасла самая последняя искорка сознания, кисельная масса выплюнула наружу жвачку, потерявшую свой вкус.
ЧАСТЬ II
СЕДЬМОЙ.
МУЛЕН РУЖ ПО-РУССКИ.
Агеев открыл глаза. Он лежал абсолютно голый в снегу возле тоненькой молодой берёзки.
– Это что же такое, Марсель Ринатович?!
– по барабанным перепонкам хлестанул истеричный вопль Кузьменко, голос которого сорвался на фальцет.
– Это "Мулен Руж", Егор Сергеевич, с концертной программой: "Здравствуй, жопа, новый год!" - ответил Агеев, пытаясь подняться из сугроба.
–
– Ты чего кричишь, Валет? Что там с твоими наколками?
– Их нет, Лапа! Они исчезли!
– продолжал возмущаться Валет.
Агеев наконец-то встал на ноги и обвёл взглядом небольшую заснеженную поляну, на которой они находились. Все, кто в момент грозы был в старом цеху, оказались на зимней лесной полянке, и все были совершенно голыми.
– К лесу надо двигаться, а то замёрзнем здесь, - это сориентировался Печник, - нужно веток с хвойных деревьев побольше под ноги накидать, да костёр разжечь.
– Как вы собираетесь разжигать костёр, чем?
– снова голос Кузьменко дал петуха.
– У нас ничего нет, мы голые!
Но Муравьёв уже никого не слушал, он устремился к лесу. Все дружно последовали за ним, уже начиная замерзать. В лесу первым делом придавили к земле пару небольших ёлочек, что росли рядом и встали на них, прижимаясь, друг к другу телами. Холод уже чувствовался довольно сильно. Печник стоял на коленках и пытался первобытным способом добыть огонь. Он тёр между ладоней сухую веточку, которая упиралась нижним концом в такую же сухую ветку, только большего размера. Рядом лежала береста. Минут через пять огонь был добыт. Костёр понемногу начал разгораться. И тут чуть не началась драка, все хотели подойти поближе к огню.
– А, ну, успокоились, - крикнул грозно Лапа.
– Валет, Печник, сторожите костёр. Остальные быстро метнулись собирать дрова.
И первым подал пример, устремившись в лес. Никто не посмел спорить. Растерявшиеся люди, находясь в экстремальной ситуации, привыкли выполнять приказы тех, кто ведёт себя спокойно и уверенно. Через полчаса уже большой костёр весело потрескивал рядом с опушкой леса, согревая всех своим теплом. Когда люди более-менее пришли в себя и страх перед холодом отступил, Лапин задал всех мучающий вопрос:
– Думаю, все понимают, что долго тут мы высидеть не сможем? Бегать голышом по лесу и собирать дрова - это, конечно, весело, но лично я зверею, когда анекдот постоянно повторяют. Может, у кого-то есть умные мысли, как нам быть дальше?
– и он обвёл всех взглядом.
– Слышь, Лапа, может лес, на хрен, спалим?
– сказал Валет, рассматривая свои ладони, покарябанные о сосновые иголки.
– Нее, не канает. Это нам ничего не даст, сами сгорим вместе с лесом.
– А, может быть, огонь увидят и прилетят пожар тушить, заодно и нас спасут?
– подал голос Кузьменко.
– Может, и прилетят, а может, и нет. Неизвестно, где мы оказались. Вон, неведомым способом из тёплого июня сразу в зимнюю сказку попали. Где в июне на земле снег лежит?
– В тундре снег, но деревья здесь не характерны для той местности. Да и снег не весенний. Скорее начало зимы, - высказал свои наблюдения Муравьёв.
– А ты чего молчишь, гражданин начальник?
– обратился Лапа к Агееву.
– Я думаю, что на дерево высокое нужно залезть, да посмотреть вокруг, может чего и увидим.