Мумия блондинки (Сборник)
Шрифт:
Конечно, я подумала, что он просто хотел запугать меня.
Затем Трент вновь устремил взгляд на листок в моей руке.
— Итак, вы не назовете мне имя человека, который отвез Г рейс Хау к карьеру.
Я покачала головой.
— О’кей.
Он стал внимательно разглядывать свои руки. Я уже поняла, что такое «безразличие» бывает опасным.
— Видимо, я запутался в ваших амурных делах. Сначала я считал, что вашим счастливым избранником является Джерри Хау. Но судя по тому, как вы защищаете Стива Картериса, нужно отдать пальму первенства
— Почему вы думаете, что это был Стив?
Трент пожал плечами.
— Я знал это с самого начала. Проверил в гараже колледжа. Машина Картериса вернулась туда в пятом часу утра.
Упорствовать дальше было бессмысленно.
— Хорошо, это был действительно Стив. Поговорите с ним сами. Ведь именно это вы намерены сделать, да?
— Конечно. Но сперва надо заняться кое-чем еще.
— Чем же?
— Я хочу взять вас с собой и поехать к каменоломне. Там вы увидите кое-что.
Вдруг он шагнул ко мне и выхватил из моей руки листок, который тотчас порвал на мелкие клочки.
— На будущее я советую вам хранить всю информацию у себя в голове, Ли Ловеринг. Тогда до нее труднее будет добраться не только детективам, но и убийце. А так, откуда знать, кто склеит воедино эти кусочки? Такое случается, и часто.
После этого я поняла, что лейтенанту Тренту известно куда больше, чем мне казалось. Знал он и то, что здесь, в Вентворте, мне грозит реальная опасность.
Глава 13
Итак, наше сотрудничество, наполовину дружеское, наполовину враждебное, продолжалось. Я снова сидела с лейтенантом в его машине.
Трент молчал, когда мы выехали из кампуса и помчались по узкой дороге, связывающей Вентворт с шоссе на Нью-Йорк. Молчали, пока серая лента дороги не свернула резко вправо.
— Где-то здесь, не так ли?
— Да,— дрожащим голосом ответила я,— сразу же за поворотом.
Трент поставил машину на обочину. Мы прошли метров двадцать до поворота дороги, где и начинался вход в каменоломню, темную и заброшенную. Карьер вытянулся в сторону от дороги метров на тридцать. Он был виден с шоссе. Камень отсюда вывозили много лет назад, когда строились первые здания колледжа. Теперь про карьер совсем забыли — лишь изредка сюда забредали парочки в поисках уединения. Узкая дорога поросла травой и сорняками, а развороченные обломки торной породы — кустарником.
В карьере царил полумрак. Трент шел молча. Метрах в двух от входа он внезапно остановился и стал медленно подниматься вверх по насыпи, глядя по сторонам. Он что-то искал. Что именно, я не знала, но от этого мое нервное напряжение лишь усиливалось. Меня страшили уродливые тени в полумраке и тошнотворный запах холодного камня и сорняков.
Лейтенант был весь поглощен медленным, тщательным осмотром кустарников и сорняков у входа в карьер. Вдруг он наклонился и что-то поднял.
— Ли Ловеринг!
Я взобралась по крутому склону к нему. Трент протянул мне маленькую дамскую сумочку с
— Да, это сумочка Грейс.
Лейтенант осторожно открыл ее. Я стояла рядом и тоже заглянула внутрь. Розовый платочек Грейс, авторучка, два корешка от театральных билетов, немного мелочи и сложенный листок бумаги. Трент развернул его. Наверное, он, так же как и я, ожидал там ч го-то найти, но листок был чист.
Трент молча защелкнул замок и сунул сумочку в карман. Я с любопытством посмотрела на него.
— Значит, Грейс была здесь?
— Похоже на то.
Лейтенант спустился с насыпи и пошел по дороге в глубь карьера. Его глаза были прикованы к земле, будто он отыскивал какой-то предмет, который непременно должен был найти. Я пошла за ним, но он крикнул:
— Не двигайтесь!
Я замерла на месте, а Трент опустился на колени и пристально во что-то вглядывался. Потом, не повышая голоса, сказал:
— Взгляните-ка.
Я осторожно подошла. Сначала ничего не увидела, но потом сообразила, что привлекло его внимание.
— Следы покрышек, да?
— Не просто следы, а нечто гораздо большее: свежие следы покрышек, оставленные здесь после сильного ночного дождя. Иными словами, как раз в то время, когда Грейс была убита.
На мгновение я утратила дар речи, потом пробормотала:
— Почему вы так считаете?
— Я справлялся о погоде в Вентворте. Здесь было очень сухо, прошел всего лишь один сильный дождь за последнее время — примерно в половине четвертого ночи, в прошлую среду. Следы были оставлены сразу после дождя, потому что через час земля снова затвердела.
Я хорошо помнила этот ливень. Брызги дождя и подняли меня с постели. Тогда же я заметила желтый «седан» Пенелопы, а позднее — машину Мерсии.
— И вы сможете определить, чья машина их оставила?
— Это совсем несложно. Сделаем гипсовые слепки, сравним их с покрышками местных машин — и вопрос будет решен.
Он двинулся дальше по дороге, теперь и я от него не отставала. Мы увидели еще следы покрышек, крупнее первых.
Лейтенант начал тихо насвистывать. Раньше он никогда этого не делал. Наверное, он был доволен результатами экспедиции.
Мы находились в дальнем конце карьера, под высокой стеной утеса. Слева от нас громоздилась груда обломков, скопившихся за долгие годы. Трент направился к ней, я — следом за ним.
Не знаю, кто из нас первый увидел тот неровный обломок. Наверное, одновременно, потому что, когда я тихо ахнула, детектив оборвал свой свист и опустился перед грудой на колени.
Взглянув на камень, я сразу поняла, почему он заинтересовал Трента.
Он осторожно потрогал обломок: большой, но не настолько, чтобы мужчина или женщина не смогли его использовать как орудие убийства. Верхняя часть камня была гладкая, нижняя же, с зазубринами, покрыта засохшей кровью. Пятно крови — большое и устрашающее.