Муниципальная ведьма - 1
Шрифт:
– Да, это бесполезно.
Губернатор нажал какую-то кнопку, и в кабинете мгновенно появилась секретарша.
– Эвелина Феликсовна, протрите, пожалуйста, мой стол, - попросил он.
– Тут кто-то здорово насвинячил, коньяк разлил. Только сначала соедините меня с прокуратурой.
– С городской или с областной?
– С той, что Мэрским занимается. Неужели непонятно?
– Минуточку, - она набрала номер, который, похоже, знала наизусть.
– Алло, Настя? Твой шеф у себя? Соедини, - и передала трубку губернатору.
Тот
– Привет, это я, - заговорил он заплетающимся языком.
– Конечно, по этому вопросу, по какому же ещё? Ну, вот, сам всё знаешь, чего же звонка моего ждал?
Отдав трубку секретарше, губернатор посмотрел на меня мутными глазами.
– Через полчаса его освободят. Но имей в виду, девка, пройдёт пара дней, и его заново посадят, и тут уже я ничего не смогу сделать, потому что… потому что…
Он закрыл лицо руками и зарыдал в голос. Странно, у нас в мэрии плакали только посетители, не имевшие достаточно денег на взятку для решения важного вопроса. В любом случае, пьяные мужские слёзы меня не трогали, так что я молча встала и ушла. Спиной я чувствовала преисполненный ненависти взгляд Эвелины.
***
Как только я вышла из здания на тротуар, рядом притормозила иномарка, и шофёр распахнул для меня дверцу.
– Колян, как вам удаётся так точно угадывать, когда подавать машину?
– поинтересовалась я.
– Ну, так я ж уже скоро десять лет, как персональный шофёр. Чутьё у меня. А как иначе? Если водила не подъезжает вовремя, его же выгоняют на хрен. Поначалу не получалось, шеф терпел, ни слова не говорил, только поглядывал на меня этак неодобрительно. Но за полгодика освоил эту премудрость, а что, дурное дело, оно нехитрое. Вы лучше, Елена Михайловна, скажите, куда вас везти. Домой?
– Нет, к Мэрскому.
– Так поздно уже. Не пустят вас внутрь.
– Мы снаружи подождём. А туда нужно подъехать через полчаса, не позже.
– Не вопрос. Минут за двадцать не спеша доберёмся. Пробок в такое время уже не бывает, так что не беспокойтесь. Пробки, знаете, жуткая вещь. Года три назад я вёз шефа к губернатору, и говорю ему, мол, надо в объезд, быстрее будет, а он мне - нет, Коля, кратчайшим путём давай, через центр. Не поверите, четыре часа простояли. Шеф ругался, как боцман. Это моряк такой. Я знаю, о чём говорю, у моей сожительницы двоюродный брат - боцман, ух, как он ругается, когда пьяный! Шеф тогда трезвый был, но загибал не хуже.
Я вполуха слушала болтовню Коляна, а сама мысленно произносила заклинания, чтобы Мэрский всё-таки вышел сегодня на свободу. Мало ли, вдруг лишнее заклинание склонит чашу весов в нужную сторону. Я представила эти весы и задумалась, какая из сторон в них нужная. Из этих размышлений меня вырвала внезапно заигравшая мелодия ‘Мурки’, и я далеко не сразу поняла, что это рингтон мобильного телефона Коляна.
–
– радостно завопил он.
– Вас выпустили? Да не вопрос!
Он затормозил, повернулся и открыл заднюю дверцу. На сиденье сразу же взгромоздился Мэрский.
– Коля, как тебе удаётся всегда подъезжать вовремя? Особенно сейчас, - удивился он.
– Шеф, я же говорил - у меня чутьё!
– похвастался в очередной раз Колян.
– А от вас тюрьмой пахнет.
– Было бы странно, если бы от меня после тюрьмы пахло лесной свежестью. Так что поехали домой, я быстренько приму душ, смою с себя тюрьму, так сказать. А после этого мы с Еленой Михайловной обсудим наши дела. Точнее, моё дело.
– Нет, - отказалась я.
– Вы на свободе, а я получу от Мелентия десять тысяч. Мне этого хватит.
– Скромные у вас запросы. Подумайте, ведь если вы мне поможете избавиться от облыжного обвинения, я заплачу гораздо больше.
– Я была нужна, пока вы в тюрьме. А сейчас вы прекрасно справитесь без меня. Это ваш мир - политика, взятки, откаты, чиновничья карьера, торговые центры вместо парков и детских площадок. Вы в нём, как рыба в воде, а меня от всего этого тошнит. Так что ограничусь деньгами Мелентия.
– Не хотелось бы вас разочаровывать, но вы их ещё не заработали.
– Как это? Вы же вышли из тюрьмы!
– Да, но если ничего не предпринять, через пару дней вновь буду на нарах. Причём не один, а с моим дорогим тестем.
– Мне-то что с того? Вы вышли, и всё, конец истории. Я получу деньги, а что с вами будет дальше, меня уже не касается.
– Поймите, Мелентий - адвокат. Он так просто свои десять тысяч не уступит. Он говорил, что заплатит, если я до конца недели выйду из тюрьмы. Но если на конец недели я опять окажусь там, он наверняка заявит, что это не означает ‘вышел’. Быть может, нейтральному арбитру вы бы что-то и смогли доказать, но лично ему - нет. Решать ведь будет заинтересованное лицо, то есть, он сам. Так что даже не надейтесь. Вот если мы с вами сможем быстро определить злоумышленника, тогда совсем другое дело.
Пока мы с Мэрским вели этот неприятный разговор, Колян завернул в подземный гараж. Охранник едва скользнул взглядом по мужчинам, их он наверняка знал в лицо, и внимательно посмотрел на меня, явно запоминая. Колян проехал вглубь стоянки, освещённой тусклыми лампочками, заглушил мотор, и мы втроём направились к лифту.
Я ожидала, что Колян, как телохранитель, первым и войдёт туда, и выйдет, чтобы убедиться, нет ли поблизости каких-нибудь киллеров, а в случае чего прикроет собой шефа, но он скромно держался в сторонке и если и имел желание героически погибнуть, то тщательно это скрывал. Зато когда мы подошли к квартире Мэрского, с дверью, которую увидишь в хранилище не каждого банка, Колян преобразился. Жестом он показал нам прижаться к стене, а сам достал пистолет, я не смогла понять, откуда.