Муниципальная ведьма - 2
Шрифт:
– В очередное бандитское логово, - тяжко вздохнула я.
– Надеюсь, последнее, потому что мне уже надоело.
– Лучше, если не последнее. Не хочется, чтобы нас тут убили. Ладно, тебя, ты сама сюда припёрлась, а меня-то за что?
Тем временем предводитель бандитской группы захвата собрался с духом, шагнул вперёд и заорал гнусавым голосом, подражая героям голливудских боевиков:
– Всем немедленно выйти из машины и лечь на землю! Руки держите так, чтобы я их видел, мать вашу! Считаю до трёх и открываю огонь! Раз, два…
***
В
– Бубновый, мне кажется, что ты плохо меня охраняешь!
– заорала я в открытое окно.
– Или думаешь по-другому?
У моего телохранителя отвисла челюсть, но он быстро вернул её на место, спрятал пистолет и начал деловито распоряжаться:
– Так, братва, стволы убрали. Тут свои. Это, в натуре, дочь шефа! Валите отсюда, мы с Мешком сами разберёмся.
Озадаченные бандиты послушно попытались принять вид мирных обывателей и начали нехотя расходиться. Впрочем, некоторые из них меня узнали и заулыбались, хотя даже с улыбкой выглядеть бандитами не перестали. Кроме Мешка. Этот, как всегда, своей внешностью производил впечатление не бойца криминального мира, а потомственного интеллигента. Юра говорил, что Мешок похож на молодого оксфордского аспиранта. Никогда не видела аспиранта из Оксфорда, но поверила знатоку.
Бубновый открыл мне дверцу, и я с достоинством ступила на грешную землю. Юра выбрался из ‘Матиз’ сам. В этот момент ко мне подлетел незнакомый торпеда, совсем мальчишка, почти ровесник Юры, и, размахивая вновь извлечённым на свет пистолетом, крикнул:
– Ты что, не видишь, это же не она! Девчонка намного моложе!
Один из псов угрожающе зарычал, я даже не поняла, на меня или на торпеду, а Бубновый, не раздумывая, ударил своего коллегу в грудь. Мне показалось, что удар не сильный, но мальчишке явно так не показалось, он свалился на землю и захрипел. Я перепугалась, что пострадавший в ответ откроет огонь, ведь оружие никто у него не отобрал, но, видимо, я плохо разбиралась в их взаимоотношениях. До стрельбы и на этот раз дело не дошло.
– Хавальник откроешь, когда я разрешу!
– рявкнул Бубновый.
– Понял?
Тот, не вставая, кивнул. Мешок тем временем вытащил из ‘Матиз’ ключи и бросил их на лежащего.
– Отгонишь машину на стоянку, - вежливо и спокойно произнёс он.
– Там машину запрёшь, ключи принесёшь Елене Михайловне или одному из нас. Да, Елене, а не Диане. У шефа две дочери. Слышал когда-нибудь, что у некоторых бывает двое детей? А есть и такие, у кого, о ужас, трое и больше.
– Чего разлёгся? Давай, шмелём!
– достойно закончил его тираду Бубновый.
– Идёмте, Елена Михайловна. Только смотрите, чтоб малец не потерялся. А то тут есть такие закоулки, где уже пару лет никто не бывал.
Мы пошли по длинному коридору, где пол и стены были прикрыты коврами. Удивительно, как никто не догадался прицепить
– Тётя Лена, так это резиденция твоего отца?
– догадался Юра.
– Да, скромная хибарка, в которой он обитает, тоже скромно. Раньше здесь был какой-то завод, по документам он и сейчас здесь есть. А встретили нас трудящиеся, то есть, инженеры и рабочие. В основном, конечно, рабочие. Целая бригада, со своими рабочими инструментами.
– Больше похоже на королевский дворец.
– Тогда я - принцесса. Ты рад?
– А я кто?
– поинтересовался Бубновый.
– Ты - шут. Комедиант, - ответил ему Мешок.
– А ты?
– Я - первый королевский советник.
– Гонишь! У шефа первый и единственный советник - Татьяна Викторовна.
– Он с ней советуется, - многозначительно пояснил Юре Мешок.
– Ну, ты понял. А раз я не советник, буду королевским призраком. Мои обязанности - всех пугать, греметь цепями и таять с первыми лучами утреннего солнца.
– А не от кукареканья петуха?
– уточнил Юра.
– Нет, малец. В нашей бригаде петухов не держат. Козлов - тоже. И не спрашивай, как мы без них обходимся. Это большой секрет.
– А разве петухи и козлы - это не?…
Я отвесила Юре лёгкий подзатыльник, и он замолчал. Через полминуты мы зашли в рабочий кабинет моего отца. Двое торпед, охранявших дверь, даже не шевельнулись.
– Тьфу ты, чёрт!
– произнёс отец, увидев меня.
– Я уже невесть что подумал. Здравствуй, Леночка! А это - Юрий Александрович, верно? Что ж, будем знакомы - Михаил Павлович.
– Очень рад, - откликнулся Юра, с достоинством пожимая протянутую руку, и было видно, что он действительно рад, ведь с ним обращались, как со взрослым.
– Присаживайтесь. Какие-нибудь напитки?
– Чай, если можно, - как обычно, заказал Юра.
– Потом, - поначалу отказалась я.
– Или нет, папа, хочу холодный сок, лучше всего вишнёвый или яблочный.
Отец для кого-то повторил по селектору наш заказ, добавив для себя пива, и вскоре входная дверь открылась, пропустив девушку с подносом. Бубновый и Мешок, охранявшие вход, только мельком на неё взглянули, зато у Юры загорелись глаза. Неудивительно, красотой она почти не уступала ‘экономке’ Берендея, и лёгкий домашний халатик совершенно не скрывал её прелестей. Выглядела она моей ровесницей, ну, может, на пару лет старше, но я знала, что ей под или за сорок. По крайней мере, Дине, её дочери - девятнадцать.
– Привет, Таня!
– поздоровалась я.
– Это Юра, сын моего мужа. А перед тобой, любезный мой пасынок, Татьяна Викторовна. Мачеха твоей мачехи. Вы можете стать хорошими друзьями, ведь враг твоего врага - твой друг. Не всегда, но почти.
– Неправду говоришь, Лена, - улыбнулась Таня.
– Мы с тобой не враги, и, уверена, с Юрой ты тоже прекрасно ладишь. Может, и не дружите, но вражды точно нет. Примерно как и у нас с тобой.
– Не Юра, а Юрий Александрович, - напомнил о себе отец.