Муниципальная ведьма - 2
Шрифт:
С лица Дины разом слетела весёлость, она поморщилась, как от зубной боли. Тяжко вздохнув, она вытащила из карманов халатика сигареты и зажигалку. Её мать недовольно скривилась, но промолчала. Выпустив дым первой затяжки, Дина придала лицу выражение воплощённой невинности, и обратилась ко мне с длинной речью. Оказывается, бедняжку оклеветали злые люди, которые наговорили на неё невесть что, и при этом широко распустили сплетни. В итоге на несчастную студентку ополчились все однокурсники мужского пола, даже те, которые ни разу не побывали в её постели. И настолько
– В общем, я, конечно, вела себя далеко не как монашка, но того, что мне приписывают, уж точно не стала бы делать.
Я решила не разбираться, что это были за сплетни и сколько в них содержалось истины. Но кое-что всё-таки хотелось для себя прояснить. Ну никак я не могла представить себе картину самого первого нападения на мою сестричку. Она гуляла со своим очередным кавалером, на них напали обиженные однокурсники. Кавалера избили, прекрасная дама спряталась под чьим-то автомобилем. Потом на помощь пришли Бубновый и Мешок. Но почему до их появления студенты не успели извлечь Дину из-под её четырёхколёсного убежища? Времени у них было достаточно. Или всё-таки не было?
– Папа, когда на Дину впервые напали, она позвонила тебе?
– Да. Я же тебе говорил. Сразу направил ей на помощь вот этих двоих, они были ближе всех, и тоже поехал туда, вместе с Таней.
– Мешок, через сколько времени после звонка вы вступили в бой?
– Да какой там бой?
– скривился Мешок.
– Сопляки, человек пять, а может, шесть. Они почти сразу разбежались, как только мы первых двух уложили. А ехали мы минут десять, не больше.
– Дина, если они хотели тебя избить, десять минут под машиной ты бы не продержалась, - уверенно заявила я.
– Вытащили бы и наваляли от души. Так что будь добра, прекрати вешать лапшу и расскажи, как всё было на самом деле.
Некоторое время сестрица молчала. Достала очередную сигарету и никак не могла прикурить. Думаю, просто тянула время. Наконец, решилась.
– Ладно, твоя взяла. Ты не думай, ничего плохого я не делала, стыдиться мне нечего. Просто не повезло. Парень, с которым я гуляла, оказался слизняком. Когда нас окружили, он сразу понял, что бить хотят меня, а не его, и сбежал. Никто за ним не погнался. Что мне оставалось делать?
– Как сбежал?
– вскричал Каретников.
– А кто тогда в больнице?
– Подожди, папа, - попросила я.
– Она всё сейчас расскажет. Продолжай, Дина. Ты здорово влипла, но я уверена, что выход нашла.
– Конечно. Сказала самому крутому из них, что люблю только его, а что мы расстались - это ужасная ошибка. И поцеловала его в губы, вот и всё.
– И этот самый крутой дрался с остальными, пока не прибыло подкрепление?
– Да. Только недолго. Их было много, его повалили и били ногами.
– Понятно. Он их предал, и они возненавидели его больше, чем тебя. Сама придумала этот фокус, или где-то вычитала?
– Вычитала, Лена. Называется ‘разделяй и властвуй’. Не помню, кто автор, да и какая разница? Главное, сработало.
– Так это я оплачиваю лечение в лучшей
– взревел отец.
– Дина, как ты это допустила? Ты же выставила меня клоуном!
– Так, пожалуйста, все уходите, - попросила Таня.
– Я попытаюсь успокоить Мишу, но ничего не гарантирую.
Мы с Юрой в сопровождении телохранителей пошли к выходу из здания, оставив Дина с родителями. Я всегда думала, что кабинет отца звуконепроницаемый. Учитывая, чем иногда занимается, секретность его разговоров вовсе не кажется лишней. Но мы отлично услышали его рёв через весь далеко не короткий коридор.
– Кошкодёр! Кошкодёр!
– выкрикивал Каретников, перемежая свои вопли взрывами сатанинского хохота.
– Кошкодёр! А-ха-ха-ха! Кошек дерёт! А-ха-ха-ха!
***
У дверей нас уже поджидали моя ‘Матиз’ и ‘БМВ’ Мешка. Бубновый заглянул под днища обеих машин, взрывчатки не увидел, и решил, что всё в порядке. Хотя из книг и фильмов я знала, что бомбу можно ставить и под капот, смотреть туда не стала, потому что всё равно не смогла бы отличить её от какого-нибудь карбюратора. Уже собиралась садиться за руль, но меня остановил Юра.
– Тётя Лена, ты говорила, что у тебя остался предпоследний вопрос, и ты его задала, - напомнил он.
– А какой был последний?
– Хотела спросить отца, не организует ли он мне встречу с Марио. Здесь это называется ‘забить стрелку’. Без Марио расследование можно бросать.
– И что теперь? Попросишь Михаила Павловича чуть позже?
– Нет, разберусь сама. Это совсем несложно, - я достала телефон.
– Елена Михайловна, шеф будет против, - предупредил Бубновый.
– Ему сейчас не до того. Он ржёт над погонялом Каскадёра. Да и не нуждаюсь я в одобрении отца на каждый чих. Всё, решение принято, конец обсуждения.
Выйти на Марио было не очень сложно. Телефон ‘Че Гевары’ - вовсе не секрет. Клуб сейчас посетителей не принимает, но там наверняка найдётся кому ответить на звонок. У этих людей наверняка есть номер Анжелы, а уж она свяжет меня с Марио, в крайнем случае, с Кошкодёром, а уже он - со своим шефом. Но позвонила я не в клуб, а совсем по другому номеру.
– Мелентий, я бросаю дело Карины, - категорично заявила я.
– Мне нужно поговорить с Марио, а это невозможно. Так что не трудись возражать, это бесполезно.
Мелентий привёл массу аргументов в пользу того, что расследование бросать нельзя. Наверно, он бы в очередной раз меня убедил. Но я, наученная горьким опытом, не дала ему шанса, пропуская его слова мимо ушей. Только повторяла к месту и не к месту ‘нет, нет, это невозможно’. Дождавшись, когда Мелентию надоест и он прервёт связь, я сказала Мешку, чтобы он ехал чуть позади, и удобно устроилась на месте водителя. В этот раз я никуда не спешила, так что ехала со скоростью беременной черепахи. Юра явно горел желанием задать кучу вопросов, но я попросила не отвлекать неопытного водителя во время езды. Почти сразу за воротами поместья я остановила ‘Матиз’ и повернулась к своему пассажиру.