Муравейник. Дилогия
Шрифт:
Чтобы быть со мной в этот день, бабушка заранее договорилась на работе со сменщицей, и та подменила ее до вечера. Вот только Грузину я об этом говорить не стала. Боялась, что он заявится ко мне ночью.
Мы посидели за столом вчетвером и мило поболтали. А потом все разошлись по своим делам: Поля – к отцу, бабушка – на работу, а мы с Митей – кататься по городу на его тачке.
Автомобиль несся на огромной скорости, а в салоне, как всегда, громко играла музыка (через открытые окна ее слышали все прохожие). Ближе к десяти часам мы с Грузином вернулись во двор и решили поворковать на лавочке: обнимались,
Я долго думала, делать мне это или нет, ведь прекрасно понимала, чем все кончится. Но так хотелось отдохнуть и расслабиться, что я решилась. Своему парню я доверяла, и под его присмотром могла себе позволить выпить. Никогда не забуду, как он нес меня домой чуть ли не на руках после первой неудачной дегустации вина.
Спустя час, а может и меньше, я начала нести какой-то бред, путаться в словах и в итоге решила попрощаться с ребятами и пойти домой спать. Когда я встала на ноги, то тут же упала рядом с лавочкой. Вторая и третья попытки подняться тоже не увенчались успехом.
Недолго думая, футболист предложил мне вздремнуть в его машине, на заднем сидении. «БМВ» Грузина не подходила, потому что была двухместной. Идея показалась мне разумной, и, с горем пополам дойдя до автомобиля, я удобно устроилась сзади. Ребята же сели на передние сидения, тихонько включили музыку и стали о чем-то разговаривать.
Находясь в прострации, я напоминала себе овощ с вертолетами в голове и смутным рассудком, но в какой-то момент поняла, что ко мне пристает Митя. Не знаю, как он оказался на заднем сидении автомобиля, – наверное, пересел, а я не заметила.
Грузин касался моего тела, целовал в шею, губы и грудь, начал медленно меня раздевать… Артем же наблюдал всю эту картину в зеркало заднего вида и иногда поправлял его.
Я понимала, что происходит, но ничего не могла сделать: руки и ноги не слушались, а рассудок вообще периодически покидал меня, улетая куда-то в космос. Тогда в короткие промежутки осознанности, которые посещали меня не более, чем на несколько секунд, я думала позвонить Полине или Руслану, но не смогла даже взять в руку трубку телефона. Отчетливо помню слезы обиды за предательство, которые тихонько капали из моих глаз сами собой.
Легко догадаться, чем закончилась эта ночь: Митя и Артем изнасиловали меня по очереди – использовали, как одну из тех подстилок в ночных клубах, которые я посещала с ними.
Уж не знаю, сколько времени длился весь этот ужас, но домой я попала только под утро. Артем довел меня до входной двери. И хотя в глубине души я считала его конченным ублюдком, искренне сказала:
– Спасибо… Спасибо, что проводил, – я щелкнула дверным замком, и прямо на пороге меня вырвало – то ли от алкоголя, то ли от той мерзости, которая со мной приключилась.
А Митя… Бог его знает, куда он тогда делся. Наверное, видел тридцать третий сон дома или трахал очередную бабу. Мне было плевать, меня мутило и рвало…
Если честно, я надеялась,
«Ненавижу… ненавижу… ненавижу тебя, чумазый ублюдок!» – эта фраза не выходила из моей головы.
– Чтоб ты сдох, а лучше мучился от боли всю свою жизнь, – твердила я свою мантру.
Почти весь следующий день я провела дома: много думала и приходила в себя. В мыслях то и дело прокручивались воспоминания вчерашней ночи. Они заканчивались и тут же начинались снова: вино – машина – подъезд, Митя – подъезд – «БМВ», вино – Артем – Митя… Я пыталась уловить связь всех этих событий друг с другом и искала ответы на многие свои вопросы, которые кружились в голове вальсом. Но вместо этого я совсем запуталась, и меня опять начало тошнить.
Днем Полина пошла на встречу с Русланом и Владом и позвала меня с собой. Я сказала ей, что неважно себя чувствую и подойду к ним ближе к вечеру. Когда в шесть часов я вышла из дома, во дворе с мороженым в руках меня ждал Митя. Помню, я так удивилась, что не сразу нашла, что сказать.
Грузин внимательно осмотрел меня со всех сторон, а потом выпалил:
– Привет, киска! Ну, как ты? – он улыбнулся.
Я думала, меня вырвет прямо на него – такое чувство отвращения вызывала его мерзкая рожа. Но я сдержалась и ответила:
– Привет!
Я хотела понять странное поведение Мити.
– Это тебе, – он протянул мне любимое мороженое.
Меня снова замутило.
– Ты шутишь?! – удивилась я.
– Что, прости? – не понял Митя.
– Я спрашиваю, не сошел ли ты с ума, подойдя ко мне как ни в чем не бывало и предлагая мороженое?! Или ты думаешь, что я ничего не помню?
Грузин улыбнулся.
– Похоже, что так, – ответила я сама себе. – Так вот, дорогой, к сожалению, я помню абсолютно все, каждую деталь… И знаешь, что? – я умолкла на время и начала наблюдать за его поведением. Но Митя ничуть не изменился в лице, лишь побледнел. Он не нервничал, не переживал, не волновался… Грузин был пуст, как бутылка из-под пива. Я почувствовала себя дурой, которая в очередной раз доверилась человеку, продавшему меня за «БМВ». – Ты навсегда потерял не просто очередную девушку, ты потерял единственного и настоящего друга! – я глубоко вздохнула. – Больше мне нечего тебе сказать… Прощай, – я говорила так, будто репетировала весь день. Затем медленно прошла мимо него, обернулась и напоследок сказала: – Запомни, Бог все видит…
Вечером в парке я встретилась с Полиной, Русланом и Владом. Держалась как могла, и ребята бы ничего не заметили, если бы не «психолог» Руслан, от которого ничего не скроешь. Он обратил внимание на мое подавленное настроение, и я им все рассказала. На моменте, когда Артем в моей истории принес цветы и бутылку вина, Владик убежал.
– Куда это он? – спросила я недоумевая.
– Наваляет этим двум уродам и вернется, не переживай, – Руслан сел на скамейку, глубоко вздохнул и сказал: – Меня прямо в пот бросило… Не продолжай. Я и сам могу закончить.