Муравейник3 -Тейя-2-Рой
Шрифт:
" Как же ты сюда зашёл?- подумал Грязнов , - двери-то под меня сделаны? Ну и монстры!"
Остальные присутствующие глазели на Грязнова с угрозой и интересом. Прапорщик откудато знал, что представляет из себя каждый. Одно из чудищ оказалось деревом с глазами и носом, руками и головой на ножках с ветками. Второе весело переливалось с места на место - вода, решил человек. Жидкость усмехнулась и весела брызнула на наблюдателя прохладой. Рядом, Грязнов мог поклясться был ветер, медленный и меняющийся. как облако с небе. Каменная глыба сухо хрустела породой перенося вес с одной конечности на другую. Волкокошкам размером с половину мамонта села и принялась облизывать переднюю правую лапу. Зверь неотрывно наблюдал за человеком не мигая. Глаза монстра размером с блюдце, окрашенные в бордовый цвет, пересекал и вертикальные полосы
– Доброй ночи, пришелец!
– старик чуть улыбнулся краешком рта, наблюдая реакцию человека на голос льющийся сверху.
– Хм, и вам не хворать?! По какому случаю имею честь наблюдать? Вроде не карнавал леших? И зоопарк не приглашал в гости? Что за зверинец в святом месте?
– "дипломатично" поприветствовал окружающих Грязнов и почесал правой пяткой голень левой ноги.
– Не дерзи, человек. Мы пришли с добром.
– Снова ответил старик и кивнул головой на остальных.
– Ааааа. А я не понял. А вы вообще кто?
– проакал военный и попытался облокотиться на быльца солдатской кровати. Старик усмехнулся и снисходительным смешок поддержали остальные здоровяки-животинки.
– А ты как думаешь?
– старец подался вперёд и оглядел присутствующих. Те одобрительно закивали в сторону кресла, как старшему среди равных.
– Вы мой сон. Вы ненастоящие. Я проснусь и здесь никого не будет.
– Старшине показалось, что он пропищал как комар, услышав в ответ оглушительную волну смеха.
– Возможно. Хаха. Ч е л о в е к! Не боишься! Хорошо.
– Грязнов готов был поклясться, что после этих слов старика - чудовища изобразили или попытались создать на мордах, пастях, челюстях и щеках, как минимум обычную людскую улыбку. Мамонт даже закачал головой сверху вниз, кивая и мотыляя хоботом. 'Хорошо храм высокий да широкий, а то б развалил бы, - тревожно подумал старшина, беспокоясь за постройку, - Хм, а чо вас бояться? Хотели б сожрать, давно б порвали. Вон вас сколько'.
– Так и будем ржать или добро своё покажите?
– разозлился старшина.
– А куда нам спешить?
– иронизировал седой гигант.
– Спать хочу, - зевнул старшина.
– Недосуг мне.
– И потянул одеяло с кровати, чтоб запахнуться. Старику слова старшины не понравились. Громадина нахмурила брови и глянула на змея с крокодилоящером. Ящер неожиданно резво приподнялся и промчался на коротких лапах к кровати, повернул головорот боком и вцепился немыслимой пастью в край одеяла посредине. Потянул на себя, отступая к креслу предводителя. Прапорщику пришлось бы или отступить от собственной лежанки, или отпустить одеяло. Виктор Иванович предпочел остаться без теплой вещи нежели, уступить и пойти, как собачка на привязи, к трону пришельца. Тут змей и подобрался. Неприятная штука змеи. Не моргают паскуды. И этот язычок, что всё время то появляется из приоткрытой пасти, то исчезает - на нервы действует. Это если вы живете в Европе. Старшина жил и служил в Туркмении - где змей летом - как деревьев в лесу. Поэтому качающуюся фигуру с распущенным капюшоном не проигнорировал. Потянул быльце кровати сильнее и оторвал от железных стоек. Тяжелая, полированная, блестящая и изогнутая металлическая труба сверкнула на замахе и не ударила - только пугнула, остановившись в воздухе и предполагая мгновенный переход от имитации к настоящему отпору. Морда змея отпрянула для ухода от возможного удара и разгона, и зашипела. Остальные
– Ты думаешь, что сон пройдёт быстро?
– прочитал мысли Грязнова старик.
– Ты ведь не веришь? Грёзы не опасны?
– Вы мой сон, - крутнулся на месте старшина, отпуская простыню. Белая материя упала на пол, отвергая переговоры.
Змей метнулся в прыжке, удар старшины пришёлся по мускулистой шее за головой. Железка вжикнула, словно теранулась о наждак брони чешуйчатой кожи. Пресмыкающее даже не пошатнулось. Огромная пасть раскрылась и два передних зуба ползучей гадины блеснули влагой. Рот змеи почти полностью обхватил правое плечо прапорщика со спины и груди и два 'укола' пребольно впились в бок сзади выпуская яд организм старшины... Грязнов почувствовал, что сознание помутилось. В глазах появилась пелена отсутствием резкости окружающих предметов и существ. Последнее, что он услышал, теряя не сознание, а возможность двигаться, удивило и озадачило.
– Держите его, не дайте упасть, а то проснётся!
– что-то мягкое, чешуйчатое и сильное подхватило и подняло в воздух.
– Куда его?
– Грязнов ничего не видел, но хорошо слышал. Тому, кто спросил, тотчас ответили
– Клади на кровать. Осторожно голову. Подушку подложи.
– 'Странно,- подумал Виктор Иванович, - Берегут, а прежде пугали? И укусил всамделишно - гад - болит место и одеревенело тело'.
– Он уже очухался. Глаза позволь открыть, - прозвучал не вопрос, а приказ. Иваныч лежал на собственной кровати. Пелена и мрак медленно рассеялись. Вокруг вполне дружелюбно скучились чудища. Смотрели. Ждали. Старик сидел напротив возвышаясь.
– Они меня все по очереди кусать будут или мне скажут, что нужно?
– еле-еле проворочал языком старшина и повёл глазами на огромную кобру.
– Пока не поверишь.
– Развел в стороны ладони размером со стол старец на троне. Хочешь, волкокошка ногу откусит?
– Зверь рядом тут же присел для прыжка, прижал огромные уши, собрал складки на морде в гримасу ярости и оскалился с рыком. Хвост волкокошки агрессивно заметался кончиком перед атакой.
– Вперёд, - коротко скомандовал таинственный заседатель и страшный хищник прыгнул на неподвижного и беспомощного старшину. Кошка упала на грудь, мордой к ногам. От тяжести зверя воздух покинул лёгкие человека с хрипом и свистом. На мгновение к телу вернулась возможность двигаться и чувствовать. Действие яда испарилось. Тут же, жуткая и немыслимая боль пронзила Виктор Ивановича. Волчина ухватил левую ногу у колена коренными зубами почти поперек и сдавил челюсти с хрустом ломаемых костей,чвяканьем раздираемых мышц и дроблением коленного сустава. И дЁрнул - отрывая напрочь!
– ААААА!
– беззвучный вопль человека никого не тронул. Скорее смотрели с любопытством. Волкокот спрыгнул с кровати, давая возможность старшине - дышать и выплюнул кусок тела человека под ноги старика. Вернулся, облизывая кровь на свое место. Старшина почувствовал, что ему специально не дают отключиться. Мысль о том, что после отделения ноги кровь вытечет из порванных сосудов, и он быстро умрет во сне и проснется наяву - не спасла, а скорее подставила. Старик явно умел читать в голове человека, как амазонка. Теперь можно было и крикнуть по настоящему.
– ААААА! Твари!
– Нет, погоди умирать, человек, - старик дунул в сторону обрубка ноги на теле. Ветерок материализовался в черную вязкую, горящую и расплавленную смоляную пробку, которая вонзилась в рваные ткани на конце бедра. Боль поднялась на порядок выше, и в соборе мерзко запахло палёным мясом. Пробка закупорила и обволокла обрубок, не давая крови вытекать, заодно и прижгла порванные ткани.
– УУУУУУУУ. Вы что, садисты местные?
– сквозь болевой вал прошипел сквозь зубы старшина. Старик, казалось, не обратил внимания на вопрос
– Зеркало!
– мамонт держал между бивней, зажав хоботом причудливо бесформенное по краям стекло. Короткая прическа старшины и брови в отражении побелели, лицо покрыли стариковские морщины.
– Ты так можешь и не проснуться человек? А время я остановил, пока, здесь!
– довел информацию о состоянии дел во сне небожитель Тейи.
– Да что ж тебе надо, гад?
– как-то совершенно безразлично спросил Грязнов, закрыв глаза от терзающей боли.
– В принципе, как вы выражаетесь, мелочь, - прогремел старик с отголосками отражений по стенам собора.