Мурлин
Шрифт:
Уже неделю Мурлин жила у него на чердаке, и всё было просто чудесно. Как будто у Тиббе появилась ещё одна кошка.
Мурлин спала в коробке, и в основном днём, а по ночам выбиралась через чердачное окошко на крышу. Там она гуляла и болтала обо всём с другими кошками, возвращалась домой под утро и укладывалась в свою коробку.
Самое главное – она всегда приносила новости. В самом начале Пушок тоже старательно собирал сведения, но они вряд ли могли подойти Тиббе для заметок. Чаще всего это были сплетни о кошачьих драках, о том, какую огромную
Самым главным источником новостей была Замарашка. Она всегда всё знала.
Во-первых, она сама была бродячей кошкой и постоянно разыскивала что-нибудь съестное, что можно стащить. А ещё у неё имелась целая куча родственников. Повсюду в городке жили дети и внуки Замарашки.
По ночам Мурлин встречалась с ней на крыше Страхового банка и всегда приносила для неё в пакетике рыбу. Замарашка с аппетитом принималась за еду и начинала рассказывать:
– Моя дочка Важная кошка, что живёт в ратуше, поджидает тебя сегодня на каменном льве у входа. У неё для тебя есть новость.
Или:
– Кот мясника хочет тебе что-то рассказать. Он сейчас сидит в третьем саду отсюда, если считать от каштанового дерева.
И сразу после встречи с Замарашкой Мурлин спускалась с крыши Страхового банка по пожарной лестнице, быстро перебегала через площадь и пробиралась через маленькую калитку в узкий неприметный переулок. А уже оттуда бежала на встречу, о которой договорилась Замарашка.
– Вскорости нам придётся видеться в другом месте, – предупредила однажды Замарашка. – Чувствую, мои котята родятся уже через пару дней, и тогда я буду возиться с этой мелюзгой, так что лазить на крышу станет некогда. Но ты не переживай. Наша служба доставки новостей будет работать по-прежнему. Я уже всех предупредила. Все знают, что твоему хозяину очень нужны новости, и будут стараться как следует прислушиваться и принюхиваться. А что узнают – передадут по цепочке.
– А где ты собралась поселиться с котятами? – спросила Мурлин. – Уже нашла подходящее место?
– Пока нет, – отмахнулась Замарашка. – Что-нибудь найду.
– Хочешь к нам на чердак?
– И речи быть не может! – взвилась Замарашка. – Свобода превыше всего! И не уговаривай!
– Но мой хозяин ужасно милый… – попыталась Мурлин.
– Знаю, он добрый человек… Насколько люди, конечно, могут быть добрыми… Но я их вообще недолюбливаю… Пока они ещё дети, куда ни шло… И то не все… Ты знаешь Биби?
– Нет.
– Она рисует мой портрет, – гордо сообщила Замарашка. – Я ей позирую! Она считает, что я очень красивая, вот такая, как есть, да ещё с этим животом! Вот тут есть о чём подумать. Ну да ладно, я пришлю тебе весточку, когда время придёт. Устроюсь где-нибудь в городе, чтобы
– Для чего тебе радио?
– Мне нравится рожать детей под музыку, – сказала Замарашка. – Как-то легче. И веселей, опять же. Запомни, тебе когда-нибудь тоже пригодится.
Когда Мурлин возвращалась домой с очередной новостью и рассказывала, как она обо всём узнала, Тиббе не переставал удивляться:
– Вот это организация! Один узнает, передаёт другому, тот третьему… Прямо кошачий телеграф. Как у репортёров… то есть журналистов.
Для Тиббе кошки-репортёры оказались настоящим спасением. Дела у него теперь шли лучше некуда.
Как-то, вернувшись с работы, он обнаружил Мурлин сидящей в углу чердака. Она не издавала ни звука, уставившись на дыру в стене у самого пола.
– Мурлин! Вот от этого вы должны отучиться в первую очередь! Ещё чего не хватало – ловить мышей! Настоящие дамы такого себе не позволяют.
Она быстро подскочила и потёрлась о него головой.
– И это тоже никуда не годится, – вздохнул Тиббе. – Дамы никогда так не делают! Если кто-то вам симпатичен, можно просто приготовить ему чашку чая.
Как бы мне хотелось, чтобы вы поскорее избавились от ваших кошачьих замашек.
– Мне не нравится слово «замашки», – сказала Мур-лин. – Это называется «манеры».
– Хорошо, пусть будут манеры. Но из-за этих ваших манер вы всё больше становитесь похожей на кошку. Было бы намного лучше, если бы вы стали больше общаться с людьми, а не только с кошками. Попробуйте чаще бывать на улице, а не на крыше. И желательно днём.
– Мне страшновато… Я боюсь людей, господин Тиббе.
– Что за глупости! С чего бы вам бояться людей?
Но она только взглянула на него своими раскосыми глазами и смущённо отвернулась.
«Как у меня язык поворачивается говорить такие вещи, – подумал Тиббе. – Я сам тот ещё трус. Да и с кошками мне намного проще, чем с людьми».
Но не стал себя выдавать.
– А это что ещё такое! – воскликнул он.
Мурлин как раз умывалась. Она лизнула ладошку и начала тереть себя за ухом.
– Это уже ни в какие ворота не лезет! Фу, гадость какая! – завопил Тиббе.
– Но я только… – виновато пролепетала Мурлин. – Ведь так намного быстрее.
– Что быстрее? Быстрее мыться?
– Нет, мыться быстрее, конечно, под душем. Но так быстрее стать кошкой. Я ведь всё ещё надеюсь… Мне бы так хотелось снова превратиться в кошку.
Тиббе в отчаянии плюхнулся на диван.
– Послушайте, – сказал он. – Я попросил бы вас прекратить нести эту бессмысленную ерунду. Вы никогда не были кошкой, вы всё это просто придумали. Это ваша фантазия!
Она промолчала.
– Наверняка это так, – добавил Тиббе, – обычные выдумки.
Мурлин поднялась и зевнула.
– Что вы собрались делать?
– Пойду к себе в коробку, – сказала она.
Пушок потёрся о её ноги, и они вместе отправились в кладовку, где стояла коробка.