Мушкетер
Шрифт:
— Замечательно, — мягко сказал Сухов. — В таком случае, у нас с вами есть шанс порадовать его высокопреосвященство. Задача проста. Герцог ныне тщится сломить сопротивление французов под Ла-Рошелью. Он отчаянно нуждается в подкреплении, и Генри Рич, граф Холланд, собирает эскадру в помощь Бэкингему. А нам с вами надо сделать всё, чтобы корабли не покинули Англию хотя бы до октября.
Леди Карлайл поднялась с места и отошла к окну.
— Мне известно, — проговорила она задумчиво, — что крестьяне отказываются поставлять провизию ведомству лорда-адмирала, возмущаясь незаконными поборами. На этом можно сыграть…
— Вы сможете представить меня достопочтенному Уэстону? — встрепенулся Сухов.
— Безусловно, — кивнула Люси.
— Отлично. И ещё мне надо будет повидать лорда Холланда. Передам ему одно письмецо и заодно весточку о том, что сподвижник лорда-адмирала, герцог де Субиз, тайно встречался с кардиналом Ришелье…
— Да-а? — округлила глаза графиня.
— Нет, — улыбнулся Олег, — но пускай уж Холланд считает де Субиза изменником.
— А ведь де Субиз сейчас в Лондоне.
— Да-а?
— Вот уж да! — рассмеялась Люси.
— Ага… — погладил Сухов бородку, соображая. — Тогда мне следует сначала навестить де Субиза.
Обернувшись к скучающему Быкову, Олег прищурился.
— Не спи, замёрзнешь, — сказал он по-русски и сразу перешёл на язык Шекспира: — И для тебя найдётся работа. Возьмёшь с собою обоих слуг и выедешь в Портсмут. Там переоденетесь и, изображая из себя морячков, пройдётесь по кабакам… В общем, миссия ваша будет вполне выполнима: напугать солдат и матросов, которых собираются отправить под Ла-Рошель, чтобы те прятались и дезертировали.
— Войной пугать? — деловито осведомился Яр. — Лишениями?
— Хворями. Распиши, как там люди мрут от лихорадки и холеры. Кстати, они там реально мрут. И вообще, прояви фантазию!
— Сделаем! — ухмыльнулся Быков.
Наскоро отведав пирожных (миндальных, свежих) с молоком (цельным, средней жирности), Сухов вызнал у миледи нужные адреса и отправился наносить визиты.
Прижимистый Бенжамен де Субиз остановился на постоялом дворе «Рыцарский плащ» у Лондонского моста.
Весьма осторожный, чтоб не сказать — трусоватый, герцог снял комнату на втором этаже, откуда через балкон легко можно было перебраться на крышу да и перескочить на соседнюю. И уйти с концами.
По счастью, Олег застал хозяина поднимающимся по внешней лестнице. Полноватый, среднего роста, герцог являл собой человека не развитого физически и слабого духом.
Надвинув шляпу на лоб, Сухов негромко окликнул его:
— Сударь!
Герцог вздрогнул, стал нервно оглядываться, не зная толком, как же ему поступить — то ли спуститься на пару ступенек, то ли подняться бегом наверх и захлопнуть дверь за собой.
— Не оглядывайтесь! — резко сказал Олег. — Вам не нужно меня видеть. Достаточно того, что я хочу помочь вам.
— Помочь? — отрывисто переспросил де Субиз. — В чём же, милостивый государь?
— В спасении вашей жизни, Бенжамен. И хватит вопросов, слушайте! Королю Англии известно, что вы якшаетесь с кардиналом Ришелье.
— Да я… — задохнулся герцог. — Да никогда…
— Повторяю: королю известно! Поэтому вас ищут повсюду и скоро будут здесь. А уж виновны вы
76
Тайберн — деревня в графстве Миддлсекс, сейчас часть Большого Лондона, до конца XVIII века — место публичных казней в Лондоне.
77
В Англии головы рубили на плахе, топором. Французские палачи пользовались мечами, отсекая головы стоящим на коленях.
Тут отворилась дверь на первом этаже, и оттуда выглянул довольно молодой человек с надменным выражением лица, тем более смешным, что щёки его были усеяны конопушками, уши торчали врастопырку, а пухлые губы завершали портрет этакого деревенского парубка.
— Эй! — крикнул он повелительно. — Я граф де Бранкас! А вы кто такой?
— Не ваше дело, граф, — любезно ответил Олег.
— Тысяча чертей! — вознегодовал де Бранкас, отчего его уши-оладьи приобрели малиновый окрас. — Я заставлю вас ответить! Защищайтесь!
С этими словами пылкий дворянин выхватил шпагу, однако виконт д’Арси действовал куда быстрей — выбитая шпажонка полетела в сторону, звякая по камням, а вот острие Олегова клинка пропороло кружевной воротник графа и упёрлось тому в шею.
— Вам повезло, сударь, — холодно проговорил Сухов, — по утрам я не столь кровожаден, как обычно.
— Ах, перестаньте, граф! — проговорил де Субиз в раздражении. — Право, не время для ссор! Скорее поднимайтесь…
Герцог громко затопал вверх по ступеням, а бледный граф потоптался в растерянности, не зная, что же ему предпринять, да и поплёлся на второй этаж.
Хорошо еще, что зевак не было — постояльцы разошлись по делам, а во дворе стояла только пара телег и одна карета.
Развернувшись, как по команде «кругом», Сухов вышел вон. Мигом размотав поводья, затянутые на коновязи скользящим узлом, он вскочил в седло и дал шенкелей.
«Северус Снейп» ехал и не оглядывался, уверенный, что герцог непременно последует его бесплатному совету. Правда, люди иногда ведут себя непредсказуемо. Ну-у, если де Субиз окажется таким недоверчивым, то ему же хуже — дождётся, что к нему нагрянут два заезжих джентльмена.
Свернув с Уиткомб-стрит на Португальскую улицу, Олег подъехал к дому Генри Рича, графа Холланда.
Португальская в эти времена особой роскошью не блистала, хотя особняки, выстроившиеся по обеим сторонам улицы, принадлежали явно не низшему сословию.
Под окнами дома лорда Холланда даже был разбит небольшой садик, хотя что в этом удивительного? Генри, второй сын Роберта Рича, графа Уорвика, мог себе позволить и не такое.
Именно принадлежность к влиятельному клану Уорвиков позволила Генри, лишённому наследства, быть принятым при дворе. Забавно, что герцога Бэкингема злила независимость Рича, а уж как он ревновал!