Мутант

Кук Робин

– Это как приглашение поиграть в русскую рулетку, – усмехнулся Виктор, беря записку. – Еще?

Коллин прошлась по своему списку, отмечая галочками тысячи проблем – в основном мелких, но тем не менее требовавших решения. Попутно она записывала указания Виктора. На эти обсуждения у них ушло полчаса.

– Теперь моя очередь, – сказал Виктор. – Мне не звонили из фирмы по безопасности?

Коллин покачала головой.

– Хорошо. Теперь я хочу, чтобы ты села на телефон и, используя все свое обаяние, выяснила, где вчера около девяти вечера были Рональд Бикман, Уилльям Херст и Шарон

Карвер.

Коллин все записала, но продолжала стоять и ждать дальнейших указаний. Поняв, что на этом задания кончились, она вышла из кабинета.

Виктор начал просматривать груду входящих документов.

Через тридцать минут Коллин вошла в кабинет, держа перед собой блокнот. Она начала зачитывать свои записи:

– Доктор Бикман и доктор Херст находились весь день в «Кимере», правда, доктор Херст отлучался во время обеденного перерыва. В кафетерии его не видели. Никто не знает, где он был. Что касается мисс Карвер, то мне ничего не удалось выяснить.

Виктор кивнул, благодаря ее. Подняв трубку, он набрал номер одной из фирм по безопасности, «Эйбл протекшн». Ответил женский голос. Через какое-то время его соединили с мужчиной. Виктор попросил организовать наблюдение за домом с шести вечера до шести утра.

Коллин снова вернулась с листком бумаги и положила его на стол Виктору.

– Это новые данные об оборудовании, которое исчезло стараниями Гефардта.

Виктор просмотрел список: полипептидные синтезаторы, центрифуги, электронный микроскоп...

– Электронный микроскоп! – воскликнул Виктор. – Как он-то мог исчезнуть? Как ему вообще удалось все это вывезти, не говоря о том, чтобы пристроить? Желающих приобрести электронный микроскоп не так уж много.

Виктор вопросительно взглянул на Коллин. Он вспомнил фургон, припаркованный около дома Гефардта.

– Не знаю. – Единственное, что могла ответить Коллин.

– Позор. И он столько времени безнаказанно этим занимался. Вот тебе наша отчетность и наша охрана.

К одиннадцати тридцати Виктору наконец удалось улизнуть через заднюю дверь кабинета в лабораторию. Необходимость исполнять административные обязанности сегодня больше чем обычно выводила его из себя. Но, еще только входя в лабораторию, он немного успокоился. Это была моментальная, почти рефлекторная реакция. Он организовал «Кимеру» ради научных исследований, а не ради этой бумажной возни.

Виктор уже собирался войти в свой кабинет в лаборатории, когда к нему подошла одна из лаборанток.

– Вас искал Роберт, – сказала она. – Он просил вам сообщить, как только мы вас увидим.

Поблагодарив ее, Виктор стал разыскивать Граймса. Он обнаружил его около установки для электрофореза.

– Доктор Фрэнк! – Роберт выглядел очень довольным. – Два из ваших образцов дали положительные результаты.

– Ты имеешь в виду... – начал Виктор.

– В крови присутствует цефалоклор.

Виктор онемел. У него перехватило дыхание. Передавая образцы Роберту, он и не думал, что там будет обнаружен цефалоклор. Он делал это больше ради проформы, как студент-медик выполняет весь набор стандартных исследований.

– Ты уверен? – с трудом произнес он.

– Так сказал Харри. А на него можно положиться. Для вас

это неожиданность?

– Едва ли, – выдавил Виктор. Он уже думал о последствиях обнаруженного. Обернувшись к Роберту, он добавил: – Проверь еще раз сам.

Виктор пошел обратно к себе в комнату. В ящике его стола лежал пузырек с капсулами цефалоклора. Прихватив одну капсулу, он направился через основное помещение лаборатории в комнату, где содержались животные. Отобрав двух «умных» крыс, он отсадил их от остальных в отдельные клетки и добавил содержимое капсулы в поилки. Посмотрев, как растворился белый порошок, он прицепил поилки к клетке.

Выйдя из отдела биологического развития и поднявшись этажом выше, он направился в отделение иммунологии, где работал Хоббс.

– Я вижу, вы снова на работе. Как у вас идут дела? – спросил Виктор Хоббса.

– Я не могу полностью сконцентрироваться, – признался Хоббс. – Но мне лучше быть здесь, занимать себя чем-нибудь. Дома я схожу с ума. Шейла тоже.

– Мы рады, что вы вернулись. Я вот о чем хотел еще раз вас спросить. Могло ли такое случиться, что вашему сыну все же дали цефалоклор?

– Исключено. А почему вы спрашиваете? Вы думаете, цефалоклор мог стать причиной опухоли?

– Если он его не принимал, значит, он не мог стать причиной, – сказал Виктор, давая понять, что разговор закончен. Оставив Хоббса в некотором замешательстве, Виктор направился в бухгалтерию поговорить с Мюрреем. Он получил тот же ответ. Ни один из мальчиков не мог принимать цефалоклор.

На обратном пути в лабораторию Виктор заглянул в компьютерный центр. Увидев Луиса, он спросил его о планах на вечер.

– Мы будем наготове, – ответил Луис. – Люди из телефонной компании прибудут сюда к шести и начнут готовиться. Главное, чтобы хакер, войдя в компьютер, оставался на линии необходимое время. Постучим по деревяшке.

– Я буду в лаборатории. Если он выйдет на линию, пошлите за мной, я сразу приду.

– Само собой разумеется, доктор Фрэнк.

Виктор шел обратно в лабораторию, пытаясь привести в порядок свои мысли. Только после того как он сел за свой письменный стол, Виктор разрешил себе обдумать, что означало наличие цефалоклора в крови двух несчастных малышей. Ясно, что антибиотик был каким-то образом туда введен. Несомненно, что он запустил ген ФРН, который, ожив, дал импульс к активному размножению мозговых клеток. Ограниченный черепной коробкой, мозг мог увеличиваться в объеме только до определенного момента. Вскрытие показало, что под давлением основание мозга вошло в спинальный канал.

Виктор вздрогнул. Поскольку ни один из детей не мог получить цефалоклор случайно и поскольку оба приняли его, очевидно, в одно и то же время, оставалось признать, что обоим антибиотик дали намеренно, чтобы их убить. Виктор потер лицо, пробежал пальцами по волосам. Зачем понадобилось убивать двух необычных, сверходаренных детей? И кому?

Он едва сдерживался. Вскочив с кресла, он начал ходить по комнате. Только одно объяснение приходило в голову: какой-то недоделанный моралист-реакционер узнал о подробностях экспериментов с ФРН. В качестве возмездия, пытаясь помешать экспериментам, этот сумасшедший убил малышей.