Муза, Муров и Мороз
Шрифт:
– Ху! – резко выдохнул волшебник, крутанул посох в воздухе, как иногда делают эквилибристы в цирке, и, ловко подхватив вращающийся шест, ударил торцом о землю.
– Ё-моё, – парень замер с раскрытым ртом.
Перед ним стоял самый настоящий Дед Мороз, в шубе, шапке, сапогах, с шикарной бородой и опирался на серебристый посох.
– А? – подмигнул живой символ самого любимого праздника. – Как?
– Да, пипец, – не удержался от вульгарщины литератор, – всё по чеснаку!
– Я ведь тебе говорил.
– Обалдеть, рассказать кому – не поверят. Да я и сам до последней секунды мальца… как бы это помягче?
– Думал, что я гоню? – улыбнулся Дед.
– В общем… конечно! Ну а что? Чтобы вот так запросто и с настоящим
На всякий случай он пощипал себя за щеки. Ведь только что на его глазах действующий бомж превратился в могучего волшебника, который способен, вероятно, на очень многое, и который, кстати, кое-что Мурову обещал.
А Дед Мороз, угадывая, о чём думает его молодой партнёр, опередил, заговорив голосом более соответствующим нынешнему состоянию, чем до этого: теперь он обстоятельно негромко рокотал красивым баритоном, почти басом, хотя этого простужено сипел:
– Давай, Борис, поступим согласно уговору. Ты мне помог, теперь моя очередь. Я не люблю ходить в должниках. Подойди чуть ближе. Сейчас попробуем тебя отправить к твоей музе. Не передумал? С тобой быть не могу, уж извини. У меня дел ещё по самое небалуйся… Тут до дня рождения Главного всего ничего остаётся, не могу пропустить мероприятие. А после – полтора месяца и всё, праздники. Надеюсь, понимаешь. Придётся тебе самому. Тем более, что некоторый личный опыт в розыске ты уже получил. А там почти общага, не совсем, конечно. Думаю, справишься и один. На самый крайний случай, вот, возьми с собой книжицу, которую выбрал.
– Это про кулинарию, что ли? – хмыкнул литератор. – Про соленья с консервами?
– Сам ты – консерва солёная, – обиделся Дед Мороз. – То ж я специально обложку иллюзией поменял, чтобы на тебя повлиять. Проверить на годность и склонить, так сказать, к сотрудничеству. Книга самая настоящая. Не разберёшься с ситуацией, зови. К примеру, если захочешь назад вернуться побыстрее. Есть там подсказка на десятой странице… или на тридцать второй… В общем, увидишь. Даже если я сам не смогу прибыть, пришлю помощь – домой доставим обязательно. Не передумал? Тогда поехали?
– Опять поехали? Не понял, – в очередной раз удивился Борис, принимая книгу и раскрывая её для уточнения заветной страницы, нужно же знать точно, мало ли… – И это ещё… Я вот не соображу никак. Ну, не укладывается в голове. Вы же настоящий, а позволили себя в ментовку. Что, разве нельзя было пару пасов и изобразить чего-нибудь. Фокус там или… пфр. С шубой, например.
Борис изобразил руками фейерверк. Хотел ещё развить тему, но не успел.
– Долго объяснять, не поймёшь, – констатировал Дед Мороз и тут же начал перед лицом парня рисовать своим вновь обретённым посохом замысловатую фигуру, одновременно свободной рукой изображая покачивающуюся кобру. Посох чуть заискрил, цифры номера засветились, набирая яркость, и воздух будто бы загустел. По всему чувствовалось, что накапливается магия и вот-вот должна «бабахнуть».
– Сейчас, сейчас, ещё немного поднакопить нужно. Износ, понимаешь ли, большой и при разрядке много энергии потребуется, – вроде как оправдывался Дед Мороз, чувствуя, что действие затягивается.
Но вдруг посох нижним концом зацепился за шубу Мороза, заусенец на нём оказался или остался тот самый гвоздь от поперечины швабры, но факт свершился – посох выпал из руки волшебника и будто обычная палка стукнула Мурова в лоб. Не сильно, но…
В глазах у Бори сверкнуло, на какое-то мгновение ему показалось, что воздух вокруг не то, чтобы загустел, а застекленел и сдавил тело со всех сторон стразу, отчего молодой писатель стал маленький и… Точно, как комар в куске янтаря. Затем, наоборот, стало распирать изнутри – Борис ощутил себя огромным шаром, со слона размером, но очень лёгким, почти невесомым. Потом какая-то сила потянула Мурова в сторону мощной тягой, будто воронка смерча засасывала, и запустила
– Да твою ж мать, – Дед Мороз подхватил падающий посох и уставился на цифры. «Восемь» и «два» светились ровно и ярко, а «один» и «три» немного уступали по силе свечения. «Тройка» так вообще мерцала хорошо, если на треть.
– Тьфу, – сплюнул старик, ощупывая край посоха, стараясь найти торчащую помеху, – совсем немного не хватило. Эх, паря. Где теперь его искать? Да ещё зацеп этот. Это я сильно косяк упорол. Ладно, главный подождёт. Придется мне попрыгать.
Волшебник с озадаченным видом, видимо старался просчитать варианты, куда он мог отправить парня, провел руками по древку от концов к середине два раза, как затвор передёрнул, прижал посох к груди, сжался до толщины иголки и взлетел тонким лучом вверх – бросился вдогонку. Не простая ему предстояла задача – найти человека на пути из Воронежа в неизвестность.
Если был кто-то, кто мог со стороны наблюдать за событиями на детской площадке, то он бы увидел, что Дед Мороз (при полном параде) без видимых на то причин ударил парня лет двадцати пяти – тридцати по голове своим посохом, отчего парень вспыхнул тысячами блёсток и исчез, а через мгновение и сам волшебник, пробормотав малопонятные слова, рассеялся в воздухе, только облачко мелких снежинок осыпалось на землю, для того, чтобы тут же растаять. Как неожиданное сгорание метеорита (только не при падении, а при взлёте) в атмосфере, то ли было что-то, то ли нет, лишь смутное ощущение непонятного. И снова вокруг плохо освещённая пустая детская площадка. Даже, если и был наблюдатель… и что с того: была пустая площадка, она такая же и осталась, а остальное – мираж, фикция, морок… Может, у того наблюдатели глюки от переедания или на нервной почве. Опять же выпить мог незадолго до того. Короче, никто ему не поверит.
Прибытие
Борис сразу же после контакта с чудодейственным посохом перестал что-либо конкретное видеть, кроме сужающегося до малюсенькой звёздочки светового круга и сгущающейся темноты, а когда снова обрёл зрение, то обнаружил себя стоящим на склоне зелёного холма в незнакомой местности на хорошо утоптанной тропинке. Во время полёта парень рефлекторно задержал дыхание и вот сейчас сидел, потому что при «приземлении» не удержался на ногах, раздув щёки, и осматривался через мельтешение звёздочек в глазах, восстанавливая фокус. Со всех сторон до самого горизонта зеленели, синели и укрывались в белёсую дымку тумана склоны и вершины холмов, большей частью поросшие лесом, а выше абсолютно прозрачное, идеально чистое, голубовато-розовое небо в разной формы и оттенка бело-розовых облаках, разбросанных щедрой рукой бесконечно великого дизайнера. Литератор осторожно выдохнул. Коротко вдохнул – воздух чистый, свежий… годится! – и задышал спокойно и ровно. Первое за что схватился парень – это был мобильник: нужно же своё местоположение определить. И хорошо, что сразу его достал – пластик телефона уже порядком нагрелся и, конечно же, проверить работает аппарат или нет не получилось.
– Фу, блин, – Борис выронил чудо китайской электроники, потому что не так давно приобретённый Xiaomi нагревался всё больше и уже обжигал ладонь. Вероятно, от перелёта нарушились химические процессы аккумулятора и он возмутился, о чём ярко заявил, изобразив небольшой костёрок. Несколько секунд и путешественник даже не стал наклоняться за искорёженным кусочком передовых технологий.
– Да, – печально заключил парень, – повезло баксов на триста.
В сердцах зафутболив бывший телефон в траву, Борис начал осматриваться. Что жалеть о невозвратном, нужно жить реалиями. А реалии таковы, что стоит он в незнакомом месте. Ни жилья, ни намёков на присутствие человека, ни, тем более, намёка на музу, то есть указателя на гору Парнас, к источнику вдохновения, или хотя бы пасущихся Пегасов, Муров не заметил.