Муза винодела
Шрифт:
— Тогда, может быть, стакан воды? — предложил де Морсе.
Симона глубоко вздохнула и сделала несколько судорожных глотков.
Глаза Рафаэля потеплели.
— Мерзавка, — пробормотал он, целуя ее в висок. — Напугала меня. Ну как, тебе лучше?
Симона поставила стакан на стол:
— Да. — Все равно она должна защитить Рафаэля от этого человека. Она повернулась к правителю Мараси: — Прошу извинить меня, ваше величество. И примите мое запоздалое приветствие.
Привычным жестом он отмахнулся от извинений и подарил ей чарующую улыбку. Симона ошеломленно
— Раньше вы называли меня Этьеном, юная леди, — напомнил де Морсе. — Почему бы не продолжать так и дальше?
— Благодарю вас, ваше величество. — Она предпочла бы гореть в аду.
— Ну а теперь в мой номер?
— Нет, — отказалась Симона. — Голова больше не кружится. Так что все в порядке.
— Ты уверена? — Рафаэль стоял перед ней. Как же они похожи!
— О, Раф… — Ее сердце разрывалось. Все эти годы его окружала ложь. Как давно знает об этом Габриель? Знает ли Люк? Харрисон наверняка был в курсе. Но вот что известно Рафу?
— Мы не задержимся здесь, — пробормотал он. — Посидим несколько минут, чтобы ты окончательно пришла в себя, а потом пойдем.
Симона выдавила из себя улыбку, призывая на помощь все свои дипломатические навыки, выработанные за долгие годы:
— Хорошо.
Этьен пригласил их за свой столик, тут же заказав еще воды и фруктов.
— Это поможет, — пояснил он. — У моей жены часто бывали головокружения в начале беременности.
— Я не беременна, — сказала Симона, бросив на Рафаэля быстрый взгляд, чтобы проверить, как он отреагирует на эти слова. — Я слышала, что ваша жена умерла. Мне очень жаль. Она была замечательной женщиной.
— К сожалению, ей ни разу не удалось стать матерью, — вздохнул Этьен.
— Печально. — Ей казалось, она понимает, куда клонит де Морсе. С чего бы ему просто так откровенничать насчет своей бездетности? — Рафаэль говорил, что вы собираетесь восстанавливать свой виноградник, — осторожно начала Симона.
— Да.
— Мимолетное увлечение?
— Скорее долго откладываемый проект. Я еще несколько лет назад хотел за него взяться.
— Жаль, что вы не смогли сделать это раньше. Когда долго откладываешь, часто бывает слишком поздно.
— Время покажет. — Этьен повернулся к Рафаэлю: — Конечно, я не жду, что вы не глядя возьметесь за заказ, однако надеюсь уговорить вас приехать и посмотреть.
— Но у Рафаэля есть свои виноградники, — вмешалась Симона. — Вы полагаете, что ради вашего проекта он должен все бросить?
— Симона… — Рафаэль неодобрительно покачал головой.
— У вас наверняка есть помощники, Раф, — сказал де Морсе.
— Но хозяин-то я. — Рафаэль даже отдаленно не мог предположить, почему это вдруг Симона решила его защищать. Он не нуждается в этом. Откуда столь странное отношение к старому другу ее отца? — Опасения Симоны вполне обоснованы. Поэтому любой проект должен согласовываться с моими собственными планами.
Взгляд, который Симона послала де Морсе, был триумфальным и отнюдь
— Рафаэль, — заявила она, — я хочу уйти. Сейчас.
— Еще минуту. — Рафаэль повернулся к Этьену: — Я совсем неизвестен в Европе. Да и здесь, в Австралии, все еще продолжаю зарабатывать себе репутацию. Совершенно непонятно, как вы узнали обо мне.
— Я всегда знал о тебе, Рафаэль.
— Нет! — воскликнула Симона, поднимаясь из-за стола и не сводя глаз с Этьена. — Вы не можете сделать это.
— Обстоятельства вынуждают, — тихо проговорил де Морсе, слегка наклонив голову и тоже вставая.
Рафаэль растерялся.
— Чьи обстоятельства? — Симона походила на пантеру, приготовившуюся к прыжку. — Ваши?
— Моей страны.
— Нам нет никакого дела до вашей страны.
— Я вижу. В свое время меня это тоже не очень беспокоило. — Плечи Этьена поникли. Казалось, он постарел сразу на десять лет. Де Морсе медленно повернулся к Рафаэлю. — Я надеялся, что все произойдет несколько иначе, — сказал он. — Но у меня нет выбора. Я хочу, чтобы вы знали.
— Назовите вашу цену, — предложил Рафаэль, считая, что речь идет о заказе.
Все это ему очень не нравилось. Открытая враждебность Симоны. Непонятная реакция Габриель, когда он сообщил ей о своей встрече с Этьеном. Пристальный взгляд синих глаз де Морсе. Было что-то странно знакомое в этих глазах. Что? Ему никак не удавалось вспомнить.
Де Морсе старался взять себя в руки. Наконец он заговорил:
— Мое имя Этьен де Морсе. Я — муж Мариетты Сулемон Арденн, недавно скончавшейся. Сын покойного Франсиско де Морсе, внук Пьетера, правнук Алайна. Я король Мараси, государства на границе с Испанией. И ты, Рафаэль Франсиско Пьетер Александер, мой сын.
Рафаэль молча глядел на него. Эти глаза. Эта фигура. Бог мой, это лицо! Он видел его каждое утро, когда смотрел на себя в зеркало. Зажмурив глаза, он тряхнул головой:
— Нет!
— Да, — настаивал Этьен.
— Нет. Мой отец — Харрисон Александер.
— Это не так.
Рафаэль выдержал удар. Сильный, сокрушающий удар. Знает ли Харрисон? А Габриель? Он почувствовал, как сердце его пронзил нож. Конечно же Габи знала. А Симона? Боль перешла в ненависть, когда он повернулся к ней и увидел ее глаза.
— Ты знала. — Его голос дрогнул. — Знала.
— Нет.
Казалось, она готова расплакаться. Но его уже тошнило от женщин, от их слез и их двуличности.
— Ты знала. Вот почему ты сочла меня подходящим кавалером после стольких лет молчания. Вот почему ты снизошла до того, чтобы провести со мной время в постели. Тебе было известно, что я — чертов принц!
— Нет! Рафаэль, клянусь…
— Ты хотела уйти? — прохрипел он. — Так давай, уходи.
Симона молчала и смотрела на него — огромные темные глаза на неестественно бледном лице. Покачав головой, она протянула ему руку: