Музей Дракулы
Шрифт:
— А где девушка? — немного взволнованно спросила она.
На что Макс попросил жестом замолчать и указал на комнату графа.
— Ты что? Решил кормить туристами отца? — зашипела Агнешка. — Совсем спятил?
— Он же не съест ее целиком, всего-то крови выпьет. Живая будет твоя туристка, не переживай.
— Это не моя туристка, а твоя. И вообще, мне эта идея не нравится.
— Ну, извини, если они хотят поглазеть на обиталище Дракулы, пусть и заплатят за это.
И только Агнешка собралась что-то сказать, как отворилась дверь. Из комнаты вышла улыбающаяся литовка, правда, немного бледная:
—
— Еще какой, — ответил вампир с самодовольной физиономией.
— Если что, ты звони, — и красотка вложила в руку виконта записку с номером телефона.
— Всенепременно.
Макс сопроводил девушку к остальным, а Агнешка так и осталась стоять около двери графа. По ее лицу было видно, что она сейчас готова лопнуть от злости. И непонятно из-за чего, потому ли, что Макс решил отправлять людей на корм своему папаше, то ли, из-за того, что флиртовал с этой литовкой. Но Агнешка испытала сиюминутное желание покинуть это дьявольское логово, поэтому немедленно отправилась в свою комнату, чтобы собрать чемодан. И пока Макс выслушивал благодарности от посетителей и выпроваживал их из замка, полька усердно упаковывала свои вещи. И только она собралась взять в руки чемодан, перед ней, как всегда неожиданно, возник виконт.
— Ты куда это собралась? — он закрыл за собой дверь и подошел к ней, отодвинув ногой багаж. — Я еще снизу услышал, как ты бурчишь и звенишь вешалками. Неужели ты думала, что люди сюда будут приходить просто так. Да и разве это такое уж преступление, чтобы вампир выпил немного крови одного из них?
— Это не по мне, Макс. Я привыкла жить там, где люди ходят в церковь и пока еще боятся Бога.
— Остынь, не все так плохо. Мы здесь не устраиваем вакханалий и массовых жертвоприношений. Ты же должна понимать, что мы — вампира, источник пищи которых — кровь.
— Все я понимала ровно до того момента, пока не увидела собственными глазами. Не хочу пособничать вам.
— И что? Вот так просто возьмешь и уйдешь?
— Почему нет? Ты же сказал, что смогу уйти, если мне не понравится.
После этих слов виконт изменился в лице, он потупил взгляд и зашагал в сторону двери, сказав напоследок:
— Подумай хотя бы до вечера. И если решишь-таки покинуть нас, я отвезу тебя на вокзал после заката.
— Хорошо.
И он ушел, оставив Агнешку в растерянности. Все же она провела здесь уже неделю и неплохо подружилась с такими странными и необычными существами. Особенно ей было приятно общество Стеву, этот призрак всегда такой утонченный и спокойный, не то, что взбалмошный вампир Макс. Да и Кристина оказалась еще той кокеткой и шутницей. Филипп, конечно, выделялся на фоне остальных, но в нем тоже присутствовало нечто особенное, какой-то шарм. И главный хозяин замка, который являл собой величие, от его рассказов порою стыла кровь, но в то же время невозможно было не слушать.
Чтобы подумать, Агнешка вышла на улицу и уселась около старинного колодца во дворе. Она смотрела как медленно опускается солнце, как постепенно спадает жара, уступая место прохладе, как суетится мошкара недалеко от этого колодца. А через некоторое время к ней присоединился Филипп, такой же любитель созерцания вечерней природы. Он заворожено посмотрел на небо:
Говорят
— Уехать хочешь? — спросил он.
— Да. Что-то не по сердцу мне здесь.
— А мне казалось, ты здесь пришлась как нельзя к месту.
— Здесь любой человек к месту.
— Ну, да, — усмехнувшись, произнес Филипп, — только вот не я.
— Почему же? Ты парень Кристины, а она за тебя готова этот замок в щепки разнести.
— В том-то и дело, что я парень Кристины, а не Кристина моя девушка. Только сейчас я начал понимать, насколько это все неестественно и неправильно. Пока были в Польше, ее особенность была не так заметна и значима, она больше времени находилась в облике человека, не общалась с вампирами и другими призраками. Теперь же все изменилось. Еще эти двое дружков-покойничков кружат вокруг, как стервятники. Не удивлюсь, если однажды проснусь мертвым.
— Кристина не позволит им.
— Агнешка, я не хочу, чтобы меня защищала женщина. Все должно быть наоборот. Здесь же я и ты — самые слабые звенья.
— Мыслишь съехать?
— Не знаю. По крайней мере, пока здесь ты, я хотя бы чувствую себя не единственным человеком в этой «обители Зла».
— Если любишь, надо держаться до последнего. Пусть Кристина и особенная, но ты не побоялся, пошел за ней, так чего теперь отступать?
— Сложно все, очень сложно. Мне уже думается, что все это просто самообман, — затем Филипп посмотрел на Агнешку с каким-то особым интересом, — а между тобой и Максом что-то есть? Он так и вьется около тебя.
— Сплюнь! Что может быть между мной и ним? Если бы не работа, то отношения строились бы по принципу «Хищник — Жертва». Да и жених в Варшаве дожидается.
— Так у тебя парень есть? Чего же ты тогда здесь?
— Веслав замуж зовет, а я сомневаюсь. Вот и поехала к тетке, подумать хотела. А тут этого упыря встретила. Он спас меня от какого-то кретина. Если бы не тот факт, что он кровосос, давно бы уже в дупу послала.
— Смелая ты, Агнешка.
— Да не смелая, глупая. Говорил мне дед, берегись нечисти всякой, но нет. Агнешка своими ножками притопала. Да и куда? В замок самого Дракулы. Кому расскажешь, не поверят. Хотя, с другой стороны, сегодня хороший денек выдался, забавно было.
— Ну, ты тогда подумай, может и стоит еще попытаться. Уж больно мне не хочется, чтобы ты уезжала.
И Филипп ушел. Агнешка сидела до последнего, когда же солнце зашло за горизонт, а на небе воссиял месяц во всей своей красе, появился Макс. Он просто возник из ниоткуда.
— Так, что решила?
— Останусь пока. Филиппа жалко, а то вы его совсем за плинтус загоните.
— Ты извини за литовку. Надо было предупредить тебя.
— Да понимаю я. Вы вампиры и бла-бла-бла, — изобразила Агнешка Дракулу из старого фильма.
Максимилан тогда рассмеялся и неожиданно приобнял ее, а она почему-то не воспротивилась. Видимо, слукавила полька, когда отвергла мысль о возможной симпатии.
Глава 8
Под веткой сирени…
Каждый из нас что-то скрывает, будь то крупная или мелкая ложь. Тайны сопровождают человека на протяжении всей жизни, а иначе, и быть не может. Мы врем, недоговариваем, утаиваем. Все это для того, чтобы возвести вокруг себя стену, закрыться от прошлого и не дать ему повлиять на будущее.