Музей магических артефактов
Шрифт:
Этим последним обстоятельством заинтересовалась госпожа Амелия. Уж конечно, она никак не могла пройти мимо такого явления, как ещё один внук, возможно – маг. Она стеной встала на пути своей невестки, которая попыталась вышвырнуть мальчика вместе с матерью на улицу, и спокойно сказала, что Франсин права, ей надлежит искать работу, а мальчик – его звали Мишель, по отцу Жермона и покойному супругу госпожи Амелии – останется при ней. А потом вернётся господин Дюваль, и замолвит за него словечко в магический колледж, в десять лет уже можно.
Мальчик захотел убежать от перемен в судьбе куда-нибудь
Эжени страдала, что ей пока не нашлось жениха. Но Эрмина обещала пригласить её зимой в столицу, и вполне возможно, что там её кто-нибудь приметит. Эжени была готова отправляться прямо сейчас, но, как и Мишелю, ей пришлось подождать.
А чего ждали? Да того самого бала в Равноденствие.
Рита пригласила всех чего-то стоящих горожан – пусть посмотрят, какая здесь красота, ходить по комнатам всё равно не выйдет, дом не пустит посторонних дальше столовой, бальной залы и нескольких комнат первого этажа, переделанных под гардеробные – для дам и для кавалеров. Меню придумывали вместе с Люсей – та тоже никогда не кормила столько человек разом, но была готова попробовать. И обязательно нужно было постряпать уже ставший знаменитым после презентации торт, потому что гости, получая приглашение, прямо спрашивали – удастся ли попробовать. Что ж, раз так понравился, значит – будет.
Приглашения разносил Валентин, и с музыкантами договаривался он же. Музыканты прибыли даже не из Совилье, а из столицы позавчера, и вчера они играли в бальной зале, проверяя, как звучат инструменты, а молодёжь танцевала. Рита разве что заглянула туда и порадовалась – хорошо-то как, всё работает.
Правда, потом её всё же позвали – пройтись по списку танцев и уточнить мелодии. Список танцев был составлен заранее, и занималась этим молодёжь, потому что Рита до сих пор не слишком ориентировалась в том, что именно здесь танцуют. Оказалось, что кадрилей множество, у каждой своя последовательность движений и своя музыка, а для вальсов и полек просто много разных мелодий, и их все знают. Нет, конечно же, каждый год музыканты придумывают что-то новенькое, но есть любимые мелодии, под них и танцуют чаще всего.
Да что говорить, если даже у Риты успели завестись любимые мелодии! Здесь не знали Вальса цветов Чайковского и Ласкового и нежного зверя, но и здесь водились композиции ничуть не хуже. И она попросила, чтобы их обязательно сыграли.
Благодаря окружающим прекрасным мужчинам Рита начала входить во вкус. Это на самом первом балу в Ратуше она поначалу не ощущала себя на месте – потому что оказалась в разодетой толпе, и очень боялась сделать что-нибудь не так,
Также оказалось, что граф очень вовремя подсуетился, когда договорился с ней о танцах заранее. Потому что желающих пригласить Риту на танец хватало, и она устала объяснять, что не знает ни императорской кадрили, ни франкийской, и никакой другой не знает тоже. Зато она вполне сносно танцевала вальс и, как оказалось – польку. А фигуры кадрили – дело наживное. И гранд-марш в начале – иди себе да иди. Правда, тем, кто в первых парах, посложнее, потому что они ведут, но – там тоже вариантов не слишком много, можно запомнить.
На своём первом балу Рита танцевала почти всё – кроме некоторых совсем замороченных кадрилей. Потому что её брали за руку и вели, а на её несмелые возражения радостно говорили – я проведу вас, госпожа Маргарита! Там совсем не сложно, госпожа Маргарита! Вы только попробуйте!
Она перетанцевала со всеми знакомыми кавалерами, и с некоторыми незнакомыми, которых ей сначала, впрочем, представили. И была довольна если не как Эрмина и её сестра, но – как почтенная дама, которая выбралась из домашней рутины на праздник.
И вот теперь ей предстояло рулить таким праздником. Чтобы всем было хорошо, комфортно и радостно. Ну что ж, она справляется много с чем, может быть – и с балом тоже справится?
И с этой мыслью Рита подскочила с постели и принялась умываться и одеваться. Погладила кота и пошла вниз – там уже Люсенька, ненаглядная девочка, что-то приготовила.
Люся приготовила, и не только она – у порога дожидалась корзина роз, глубоко алых, невероятно красивых. Карточка извещала, что это дело рук графа. Спасибо, Раймон, вы умеете поддержать. Правда, чуть позже притащили ещё одну корзину – от Донатьена Дюваля, так было сказано. Что, неужели появятся? Было бы неплохо.
Первыми появились девочки Руа – вместе с госпожой Амелией. Оказывается, камердинер Жермона Руа умел грузить её кресло в экипаж, а её саму доставлять на любой нужный этаж.
Затем появилась госпожа Анна Фонтен – с обещанным новым платьем. Оно было из бархата глубокого синего цвета, с хитрой юбкой – спереди поплоще, сзади пошире, госпожа Анна сказала – это последний писк столичной моды. Причёску Рите сделала Бабетта, а сапфировый гарнитур от Паучьей Матери отлично дополнил композицию.
Уже некоторое время назад многочисленные добрые люди дотянулись и до Филиппа – и граф де ла Мотт вышел помогать Рите встречать гостей в отличном фраке по фигуре, этот фрак был ему презентован ещё перед первым балом в Ратуше. Эрмину и Эжени, судя по всему, одевала тоже госпожа Фонтен, также по бальному платью получили Люсиль и Бабетта – Рита сказала, что прислугу наймём, а вам, девочки, тоже веселиться надо. Тут Валентин усмехнулся и сказал, что не нужно никакой прислуги, дом справится.
И вот сейчас Рита, полностью готовая к приёму гостей, погладила стену дома и сказала: