Музей разочарований
Шрифт:
Неважно, что говорили об этом месте, потому что когда я поднялась на холм, с которого открывался вид на воду, мой разум очистился: ни злости, ни печали, только пустота и благоговение.
Пляж был покрыт бутылками, создавая причудливую мозаику из отполированного водой стекла — чаще зеленого и коричневого, но встречался и кобальтово-синий и молочно-белый. Были там и лошадиные подковы, и обрывки кожи, идеально гладкие коряги и куски пластика.
Я пошла по кромке берега. Хоть это место было просто загрязнено, а не
Хотела бы я увидеть, как выглядит пляж в лучах солнца. Сегодня было серо и холодно, небо будто готовилось к зиме, и всё вокруг казалось таким же одиноким, как и я. Все тут было никому не нужно.
Я остановилась рассмотреть маленький стеклянный цилиндр, запачканный чем-то белым. Когда я прополоскала его, на боку появилась надпись «POND’S». В нем когда-то хранили крем. Я подумала о женщине, которая им пользовалась. Как выглядели её руки? Наносила ли она крем, перед тем как идти спать? Плакала ли она, прежде чем заснуть?
Палкой я вырыла из песка бутылку глубокого зеленого цвета. В ней была черная грязь, к бокам прилипли ракушки, но она была того же размера и формы, как обычная бутылка из-под газировки. И я представила девушку моего возраста, которая пила из этой бутылки. Газированная вода щекотала в носу, а солнце, отражаясь от стекла, било в глаза.
Я вздрогнула, когда наступила на пластикового пупса без рук — гораздо более страшного, чем Санта, которого подарил мне Эф. Я вспомнила о «Плюшевом кролике», и подумала о ребенке, который наверняка очень любил этого пупса, пока он был новым.
Я остановилась возле заброшенной, покрытой граффити старой лодки. Она стояла под высохшим деревом, но люди привязали на ветки бутылки и кусочки битого стекла. Когда я села и положила подбородок на колени, надо мной раздался прекрасный стеклянный перезвон.
Я разгребла песок носком ботинка и обнаружила осколок керамического горшка, расписанный синими цветами. Я вытерла его об джинсы, восхищаясь детально прорисованным листочкам и ярким лепесткам.
Возможно, это была сахарница или сервировочная тарелка. Может даже ваза или статуя.
Едва ли тогда можно было подумать о том, что все эти горячо любимые предметы окажутся выброшенными, и никто не узнает их историю.
Как бы я хотела вернуться во времена, когда еще не знала, что сломать можно абсолютно всё.
Как бы я хотела найти здесь Эфа, взять его за руку и никогда не отпускать.
Мы бы закрыли глаза, стоя под этими блестящими, переливающимися на солнце осколками стекла, и слушали, как вокруг нас ходят динозавры.
Но вместо этого в моей руке был глиняный осколок.
Всё, что у меня осталось.
Я сидела и наблюдала за ныряющими чайками, слушала шум волн, разбивающихся о берег, и позвякивание болтающихся стеклянных бутылок над моей головой.
Разрисованный лист бумаги
Нью-Йорк
Кат. № 201Х-23
Этой ночью мне снилось, что все динозавры покинули Нью-Йорк.
Они уходили, улетали, уплывали. Великолепные и ужасные. Каждый из них рычал злости и грусти.
И я отпустила их.
В субботу утром я проснулась в 4.13 утра. Первым делом я нащупала на шее кулон с крошечным тираннозавром Рексом. Он был там, где ему и место: поднимался и опускался в такт моему дыханию.
Возможно, мы с Китсом больше никогда не заговорим друг с другом.
Возможно, мы с Одри так и не сможем снова стать друзьями.
Возможно, Грейс и Киран не смогут долго поддерживать отношения на расстоянии.
Возможно, Оскар и Майлз не влюбятся друг в друга.
Возможно, родители Эфа разведутся.
Возможно, Эф еще не раз разобьёт мне сердце.
Возможно, я разобью его.
Возможно, в реальной жизни не бывает счастливых концов.
Но я оглядела свою комнату, теребя кулон на шее, и подумала, что, возможно, в этом и есть смысл: вместо счастливых концов ты получаешь начало. Сотни начинаний каждую секунду глубоко вплетаются в историю, которую ты хочешь прожить, даже если весь мир изменится.
Я знала, что мне нужно сделать, чтобы вернуть Эфа.
Я включила свет и взяла ручку с блокнотом. С другого конца кровати Форд недовольно прищурился.
Пожевав колпачок ручки (на секунду я возгордилась, что не кусаю губу), я написала:
Добро пожаловать в «Музей разочарований»...
Как только я начала писать, я поняла, что рука не успевает за мыслями. Как будто я выиграла джек-пот воспоминаний. Я выстраивала цепочку событий по хронологии, что-то вычеркивая, а что-то обводя в кружки и рисуя стрелочки, делала наброски.
Это был мой вариант тетради с теориями заговора. Я знала, что поступаю верно.
Я сделала заметку спросить у отца насчет музейного чердака.
Добавила звездочку к последнему элементу в списке и подчеркнув его:
Попросить у Грейс гирлянду с « Nevermore »
В какой-то момент Форд перебрался с края кровати поближе к моему бедру, и, не обращая внимания на мою бешеную энергию, мурлыкал, пока не уснул.