Музей воров
Шрифт:
Один раз ей показалось, что он слышала ружейные выстрелы, и она замерла, прижавшись к стене. Доски и гвозди впились ей в спину. Бру стоял перед ней, дрожа от гнева.
Они почти дошли до вершины, когда Гарри Маунт задрожал точно так же.
— Он пытается пошевелиться! — испуганно выдохнула Голди.
Она была права. Ступенька, на которой она стояла, прыгала вверх и вниз, как корабль, попавший в бурю. Доски скрипели и стонали, но не ломались. Гвозди скрежетали, но не выпадали.
— Скорее! — рыкнул Бру. Он
— Смотри! — крикнула она, указывая наверх.
Они были в Дамской Миле, но вымпелы и флаги, которые ранее свисали с потолка комнаты, исчезли. На их месте висели веревки, и на каждой была петля.
— Скорее! — рычал Бру. — СКОРРРРЕЕ!
Голди побежала по Дамской Миле, пригибая голову, чтобы не задеть петли. Она добежала до следующих дверей, и сразу за ними, намного ближе ко входу, чем раньше, были Грязные Ворота. Их створки были широко распахнуты, а над ними сидела Морг. На земле лежал Хранитель Комфорт, а чуть дальше, как бревна в лунном свете, лежали ополченцы.
Они все были мертвы.
Голди смотрела на исковерканные, безжизненные тела. К такому ее не готовили.
— Надеюсь, им не было больно, — прошептала она.
Бру зарычал.
— Ш-ш-ш! — прошипела Голди, словно мертвецы всего лишь спали, и она не хотела их будить.
Бру снова зарычал. Морг щелкнула клювом и, хлопая крыльями, скрылась в темноте. Бру нетерпеливо дернулся.
— Эти люди мертвы, — прорычал он. — И мы не можем оживить их. Если мы хотим спасти живых, надо ИДТИ!
— Но мы опоздали, — сказала Голди. — Солдаты, наверное, уже вырвались.
— Если бы они вышли из Грязных Ворот, — прорычал Бру, — разве я бы не почувствовал их?
Он помотал своей огромной головой.
— Нет. Это просто перестрелка. Они еще не вышли. Но… — он понюхал воздух, — в лагере что-то происходит. Там Командующий.
— Что он делает?
— Я не знаю, — прорычал Бру, — но я не буду сидеть, съежившись, как отнятый от матери щенок, если есть шанс. Мы все еще можем его ОСТАНОВИТЬ!
Когда в центре лагеря появились Командующий и Хоуп, то поднялась короткая суматоха. Один из варваров исчез в большой палатке, в которой уже было около дюжины мужчин. Командующий видел их тени на матерчатых стенах.
Спустя секунду изнутри донеслись крики со старомернским акцентом. Офицер (судя по качеству плаща) высунул голову из-под полога палатки и, скривившись, посмотрел на них. Затем втянулся обратно.
Еще больше криков. Первый варвар пулей вылетел наружу.
Командующий постарался придать себе важный вид. Он думал о том, чтобы использовать свою улыбку, но решил пока повременить. Среди подобных людей улыбка могла стать признаком слабости.
— Мой добрый друг, — сказал он варвару. Он говорил так громко, чтобы его слышали даже
Варвар посмотрел на Командующего, но не шелохнулся. Зато в палатке снова зашумели, полог откинулся и наружу вышел другой офицер.
Командующему не нужно было пояснять, что это главный командир. Достаточно было увидеть его жестокое, умное лицо и ощутить непередаваемое чувство, от которого все остальные варвары вытягивались по струнке при его появлении.
Хоуп нервно закусила губу. Командующий тоже боялся, но он был не настолько глуп, чтобы показывать это. На секунду он пожалел, что не захватил с собой свой новый меч и оставил его в Доме Покаяния, но затем он взял себя в руки. Этого момента он ждал. Момента, к которому и шел его замысел.
Он на секунду остановился, чтобы посмаковать вкус успеха. Затем сделал шаг вперед и протянул руку.
— Я Командующий Джуэла, — сказал он. — И я хочу, чтобы вы вторглись в мой город.
Тени
Голди лежала в длинной траве и смотрела на армейский лагерь. Ее лицо и руки были вычернены грязью, а живот прижимался к земле. Бру, лежавший рядом, казался не более чем тенью.
До рассвета оставалось еще пять часов, но лагерь жужжал как осиное гнездо. В свете костров мужчины обувались, прикрепляли к поясам мехи с водой и закидывали во рты еду. Где-то визжала лошадь. Повсюду пахло войной.
Прямо перед Голди, через полосу тщательно перемешанной грязи, стоял точильный камень. Его вращал обнаженный по пояс гигант. Мускулы мужчины блестели в свете костра. Один из солдат поднес меч к камню и во все стороны полетели искры, а сталь заблестела острым, прекрасным лезвием. Его товарищи ждали своей очереди, подталкивая друг друга и посмеиваясь дрожащими в предвкушении насилия голосами.
Внезапно над головами солдат захлопали крылья. Голди дернулась. С темного ночного неба долетел скрипучий голос Морг:
— Пре-е-едали! Пре-е-е-дали!
Солдаты неуверенно зашептались. Темнота рядом с Голди пошевелилась и проворчала:
— Морг права. — Бру рыкнул. — Я тоже чувствую предательство. Я чувствую жажду наживы и крови.
Он наполовину поднялся из травы и его голос дрожал от ярости:
— Я дам им кровь. Я пробегу через их вонючий лагерь! Я сломаю Командующему шею, прежде чем он уничтожит нас всех.
Голди почувствовала, как внутри нее тоже поднимается волна ярости… Сильное желание сделать что-нибудь, прежде чем мир начнет рушиться вокруг нее. Воздух с трудом проходил в легкие. Мышцы были напряжены.