Муж для потомственной попаданки

Штаний Любовь В.

— Мама… — снова повторила, инстинктивно обнимая за шею того, кто меня держал. Он, кстати, оказался одет и потому не светился, оставаясь невидимым.

Во что я вляпалась? Неужели Толик напутал с переносом? Экспериментатор остроухий! А ведь мог! Ведь до этого раза всегда в его присутствии портал активировался, а еще…

— Вот кого-кого, а твоей матушки здесь точно нет, — ехидно хмыкнул еще один «расписной» мужик, выступая из-за спины первого. — Батюшки тоже, но с ним могут быть варианты.

И уже два комплекта белоснежных длиннющих клыков сверкнули

во мраке. Я сжалась, прекрасно осознавая, что сопротивления одной маленькой меня против сразу трех бугаёв бессмысленно. Побег тоже, ибо вслепую далеко не убежишь, а… Кактус!

— Я… — сглотнув, попыталась собраться с мыслями и, прикидывая, куда и как швырнуть горшок, чтобы уж точно разбился, проговорила: — Меня Дусей зовут и… я попаданка. Потомственная!

— Оно и видно, — первый, который сладкой называл, протянул руку и коснулся моей щеки длинным загнутым когтем. — Попала ты, девочка, знатно.

И он склонился ниже, с шумом втягивая носом воздух, будто я не человек, а какой-нибудь свежеиспеченный пирожок с капустой! Терпкий мускусный запах его кожи не был неприятным — он пугал до дрожи!

— Меня жрать нельзя! Отравишься! — отшатнувшись, взвизгнула и с перепуга клацнула зубами перед носом клыкастого людоеда. — Кыш!

А он… он… рассмеялся! Жуткий хохот заметался под сводами то ли пещеры, то ли гигантского зала, мурашками ужаса оседая на коже.

— Я тебе не птичка, — под аккомпанемент рычания удерживающего меня мужика, резко переключаясь от смеха к откровенно угрожающему тону, зашипел. — Заруби это себе на носу, Дуся!

— Для тебя Дульсинея, хам! — не выдержав, рявкнула я и что есть силы метнула кактусом ему в лоб.

И застыла в немом ужасе, потому что… он его просто поймал. Мамочки… Это из рук у меня вырвать спасительный горшочек нельзя было, магия феи-крестной сработала бы, а теперь…

— Милый цветочек, — хмыкнул этот гад. — И что дальше? Будешь кидаться обувью и предметами одежды?

— Отдай!

Я рванулась к нему в безумной попытке отобрать свой билет домой, но тщетно. Хуже того! попытка вырваться активировала держащего меня на руках мужика. Крепко стиснув, он в сопровождении светящейся парочки направился к тускло мерцающему багрянцем алтарю.

— Э, вы чего? — взвыла, трепыхаясь в кольце сильных рук, будто птичка в силке. — Да как вы смеете! Я попаданка! Я… я… я всё Толику расскажу-у-у…

— Ну-ка тормозни, — приказал мужик слева. — Кажется, эта пигалица нам угрожать пытается.

— Ни шиша! Угрожать я вам буду, если не прекратите нарушать законы жанра, а пока просто истерю! Я домой хочу! Что за темный властелин в трех экземплярах, да еще такой тупой?

— Кто тупой?! — зашипел правый. — Какой еще властелин, дурында блондинистая!

— ТЫ! — заголосила, пытаясь достать до него пяткой. — Был бы умный, отдал бы кактус и жил спокойно! Я вам своими генами сейчас все жертвоприношение испоганю, да еще и храм развалю! Властелин расплескавшийся! Светильник топотушный! Клыкастик безголовый! А-а-а!!!

И я завизжала, выжимая из себя

всё, на что были способны легкие и связки. Еще и к невидимому уху несущего меня мужика поближе подтянулась! Наверное, просто повезло с акустикой, или попаданские гены сработали, но сверху посыпалась пыль, труха и мелкие камушки.

Сопровождающее натурально схватились за головы! Алые рисунки на их руках и тыльных сторонах ладоней высветили спутанные космы, широкие подбородки и нечеловеческие скулы. А когда левому прямо по тыковке прилетело из темноты приличных размеров обломком каменюки, я услышала та-а-акой рык!

И все бы ничего, одетый и потому почти невидимый мужик даже хватку ослабил на полсекундочки. Я даже умудрилась выкрутиться из захвата и попыталась сбежать, на карачках уползая во мрак, но ушибленный каменюкой перехватил. Да так ловко и шустро, что я сама не поняла, как сменила детскую ползучую близость к пыльному каменному полу на бултыхание в воздухе в подвешенном состоянии. Этот гад держал меня на весу, одной цапалкой обхватив оба запястья. И судя по всему, ему даже тяжело не было! Какая досада.

— Предлагаю не мучиться с обрядом и просто прикопать этот кошмар по-тихому, — прошипел он.

— Что? Да как ты…

И тут заговорил второй:

— Поддерживаю. И Толика её рядом, чтоб неповадно было. Это же надо было иметь рядом такое безобразие и не оградить от него окружающих! — рыкнул и зашипел в сторону третьего: — Ты как считаешь?

— Ах ты! — на мгновение представив, что Толика они и вправду смогут отыскать, хотя бы с помощью того же кактуса и остаточного следа, перепугалась не на шутку. И разозлилась. — Только попробуйте моего ушастика обидеть! Я ж из-под земли вас достану! Хвосты поотрываю, рога пообламываю и вареный шпинат жрать до скончания века заставлю! Без соли и лимона! Я к вам по ночам являться буду!

— И?

— Петь! Громко, противно и долго!! И вот учтите, развеять мой призрак не удастся. У меня магия хитрая, непредсказуемая. А ещё… ещё… я вас в золотистый блонд перекрашу! И зелье для потенции сварю, да такое, что после не то что к женщинам, к зеркалу подойти будет стыдно!

Граблялка держащего меня гада дрогнула, но удержала, зато как гулко он сглотнул, расслышали все.

— Так ведь… ДЛЯ потенции, — проблеял нервно.

— Да, но это МОЕ зелье, непредсказуемое! А я еще и постараюсь, чтобы никто твой агрегат после употребления составчика от каперса не отличил! Или от бананового пюре! И еще…

— Закапывать придется глубже, чем я рассчитывал, — с некоторым даже уважением прогундел второй, и матюгнулся, когда и ему прилетело чем-то по маковке.

— Не поможет! Я упертая, — уверила, извиваясь и пытаясь достать ногами до морды пленителя. Увы, держал он крепко, и рука у него была длинная. Я только по животу его и попадала, а потом… упала.

— А-а-а!!! — взвыл он громко и так тоненько, что мой собственный визг стыдливо попятился.

Какой фальцет! Видно, куда-то я все же своей остроносой туфелькой дотянулась…