Муж для серой птички

Баскакова Нина

— Да плевать как считают, главное, чтоб эта травля закончилась.

— Она считай закончилась. Тебя уважают. Против не пойдут. Даже несмотря на то, что в запои был, народ тебя любит и понимает, чему была причина.

— Вначале собираем дружинников и обсуждаем с ними все изменения. Если они добро дают, тогда отпустим тебя в отставку. Но ты уверен, что она тебе нужна? Может пока не стоит так рубить сплеча?

— Надо признавать, что это не мое место, — ответил Весий. — Мечом махать все же проще.

Мируша лежала на кровати. Было уже поздно, а Силия не было. И

куда делся? Может пошел на дежурство? Кого-то заменить нужно было, а ей не сказал? Или к дочери заглянул. В последние несколько дней он только и делал, что где-то пропадал. Они почти не виделись. Силий возвращался поздно. Даже от ужина отказывался. Сразу спать заваливался. Сказка подошла к концу? Возможно. Переживала ли она по этому поводу? Не особо. Только было скучно в комнате сидеть. А на кухню идти не хотелось. Пусть люди и перестали ей гадости в спину шептать, а все равно не хотелось.

— Не спишь? — в комнату вошел Силий.

— Тебя жду, — ответила она. — Вот думаю закрыть дверь и спать лечь или тебя дождаться. Пока решила последнее.

— Надо было решить некоторые проблемы. Что поделать, если работы в последние несколько дней столько, что не знаешь, как со всем справится.

— И что за работа? Может помогу? — спросила Мируша.

— Весий отставку готовит, — ответил Силий. — Вот и решаем как дальше быть. А тут столько проблем повылезало, что остается только за голову схватиться.

— И кто теперь будет на его месте?

— Пока неизвестно. Завтра к празднику решим.

— Борис наверное.

— Не обязательно. Все менять надо, птичка. Этим мы и занимаемся, — ответил он. — А пока будем тебе кофту шить.

— С ума сошел? Спать надо. Ночь на дворе.

— Завтра праздник. Сапоги готовы, а черной кофты нет.

— Да ладно. Я и в серой потанцую.

— Нет. Сама говорила, что с черной кофтой замуж точно выйдешь. Черная кофта, красная юбка и удобные сапоги. Вот завтра и не отвертишься, — он достал из-за пазухи кусок ткани. — Ты говорила, что хорошо строчку делаешь. Вдвоем быстро управимся.

Мируша в этом сомневалась, но спорить не стала. Они сидели вместе за столом и кроили кофту. Она смущалась, когда он снимал мерки. Такое ощущение, что они и не жили вместе. Силий только улыбнулся, заметив ее румянец на щеках.

— Так пойдешь за меня замуж?

— Не думаю, что это правильно. Зачем нам это с тобой? — спросила его Мируша.

— А зачем люди женятся?

— Чтоб детей воспитывать.

— Нет. Не поэтому. Это скорее обозначение серьезности их желания жить вместе. Дети могут быть, а могут и не быть в браке. К тому же они вырастают. А мы остаемся.

— Силий, мне кажется, что это все игра.

— Тогда это печально. Я к тебе серьезно отношусь, — ответил он. Они сидели рядом и шили.

— Но ведь это не любовь.

— А что для тебя любовь, кроме симпатичного лица?

— Не знаю. Когда с человеком хорошо. С тобой вроде хорошо, но не так… Нет того ощущения замирания сердца. Когда вот дух захватывает. Смотришь на человека, а сердце бьется-бьется. И сразу о весне вспоминаешь.

— Ой-ой, вот кто-то на днях эту весну вспоминал,

когда мы с тобой…

— Не надо! Это все было давно и неправда, — покраснела она.

— Ага, неправда. Вот самая настоящая правда. Полночи потом мне про цветочки и бабочек рассказывала. Сейчас закончим с кофтой и будем бабочек и весну призывать.

— Спать будем. Ночь на дворе. Это тебе неймется кофты шить, — отмахнулась Мируша.

— Еще успеем выспаться, — сказал он.

— Силий, а чего князь решил уйти?

— Уехать собирается. Но ты тему не меняй. Мы тут про любовь говорим.

— А я и не меняю. Все же сказала. Нет весны… Прекрати мне мешать шить… Сам посадил за иголку с ниткой…

— Я тут весну призываю. Люди говорят, что ты колдунья. А я тоже ворожить могу, — сказал он, целуя ее.

Нитки и иголки были забыты. Осталось лишь двое человек, которым не важна была погода на улице, а главное было, что творилось у них на душе. А на душе

распускалась весна…

Мируша покрутилась, стараясь рассмотреть себя со всех сторон. Новые сапоги, красная юбка, черная кофта — прям сбывшаяся мечта. Силий смотрел на нее. Нашла чему радоваться, но для нее это была ожившая мечта. Сказка о Золушке. Так Весий сказал? Может он и прав. Но понравится ли этот финал птичке? Силий до конца в этом не был уверен.

— Красиво смотрится, — сказала она. — Не думала, что ты ее дошьешь.

— Я же обещал, — зевая, ответил Силий.

— А я уснула.

— Заметил. Ты только и делал, что сопела и про весну говорила. Может ее надо не постоянно испытывать? — предположил он.

— Может быть, — Мируша неожиданно улыбнулась. — Ладно, уговорил. Пойду за тебя замуж. Но у меня характер плохой.

— Заметил, — ответил Силий. — Вредный и упрямый.

— Да ладно, не такая уж и я упрямая. Мне просто страшно, — она подошла к нему. Силий охотно ее обнял.

— Не бойся. Вместе со всем справимся. И весну найдем, и лето. Проблемы решим. Так что зря ты переживаешь.

— Хочется в это верить, но страшно.

— Птичка, я тебя могу убеждать в обратном долго, но так и не докажу. А могу вот так обнять и поцеловать, чтоб знала, что все страхи вместе встречаем.

— Поверю на слово. Не подведи Силий.

— Знаю во что ввязываюсь, — ответил он. Все-таки поверила. Главное, чтоб эта вера не пропала после случившегося.

Праздник проходил в столовой. Он отличался от других танцев масштабом. Наконец спали морозы. Были устроенны гулянья на улице. Горки, огромный костер, музыка, веселье. Прошлые беды оставались в том году. Еще неизвестно, что должен был принести Новый год, но люди его встречали с надеждой на лучшее. Дружинники учили молодежь из лука стрелять. Или давали опробовать оружие. Кузнецы приготовили для всех сюрприз, выковав лезвия для коньков. Еще с вечера был залит каток. Теперь все желающие могли привязать лезвия к валенкам и попробовать прокатиться. Мируша отказалась сразу. А вот Луиза пыталась освоить лед. Падала постоянно, но продолжала с невероятным упрямством и упорством, пока ей на помощь не пришел Борис, который держался на льду уверенно.