Муж, которого я забыла
Шрифт:
— Так перед вами, — разводит руками Миронов.
Я широко улыбаюсь на удивлённое выражение лица мужчины.
— Такой молодой?
— Вас же предупреждали, что он — гений. — Усмехается мой начальник. — Вот он и есть. Майор Акманов.
Я протягиваю руку.
— Денис.
— Лукьян Родионович Цемский, — он рассеянно пожимает мою руку, подозрительно вглядываясь в татуировку. — А это что у вас?
Я не понимаю его вопроса. Бросаю взгляд на чёрный рисунок на своей руке.
— Так лук же. Репка. — Пожимаю плечами. —
— Луковка, — счастливо выдыхает посетитель, и полковник хмурится.
— Луковка… — Обречённо повторяет он. — Ну надо же!
38
Наши дни.
Пока на складах кипит работа, мы с Авдотьевым располагаемся в безопасности кабинета генерального директора.
И хоть мне физически невыносимо само присутствие здесь, как и в своём доме, я усмиряю чувства, оставляя переживания на потом.
— Итак, Михаил Юрьевич, разрешите поинтересоваться, какие именно условия выдвинул вашей организации гражданин Цемский? С чем он к вам пришёл?
— Он попросил защиты и покровительства для своей дочери в обмен на информацию о крупном поставщике наркотических препаратов нового поколения.
В ушах стоит гул. Кажется, я вообще ничего больше не соображаю. Бах. И приоритеты на шкале моих интересов снова смещаются.
— Защиту и покровительство? — Со свистом вырывается из меня.
Я не хочу видеть жалость в глазах этого мужчины. Особенно, когда я точно знаю, с чем она связана.
— Лукьян Родионович, само собой, позабыл предупредить, что мы — не единственная организация, куда он успел обратиться. — Подумав, говорит Авдотьев. — Его просьба относилась к финалу этой истории. Мы взяли на себя обязательство освободить Лукерью Лукьяновну от ответственности за происходящее на складах, чтобы ни одна организация не смогла привлечь её к уголовному наказанию.
— Он посчитал, что мы повесим всё на девчонку, — гневно выдыхаю я, — когда придёт время назначить ответственного за весь разведённый им бардак!
— Полагаю, что так. — Кивает подполковник. — Тем не менее, он пришёл к нам с информацией, от которой мы не могли отмахнуться. Пару лет назад появился новый синтетический наркотик, возник словно из ниоткуда. Распространители не знали поставщика, товар сказочным образом материализовался словно из воздуха. И тут возникает Цемский.
— С информацией о поставщике? Это он вам предоставил в обмен на выполнение обязательств с вашей стороны?
— Да. Хочу сразу развеять все возможные недопонимания, — он наклоняется ближе ко мне. — Учитывая ваши обстоятельства, Денис Сергеевич, я хотел бы пояснить. Цемский просил защиты для дочери только от возможного уголовного преследования. О её безопасности или жизни речи не велось.
— Я понимаю, — с трудом выдавливаю из себя. — Это не ваша ответственность.
— Надеюсь, вы
— Конечно. Наркотики меня интересуют в последнюю очередь.
— Спасибо. Дело об этом поколении наркотических веществ попало в категорию общественно-резонансных, после того, как стало известно, что участники многочисленных крупных ДТП по стране находились под воздействием одного и того же химического соединения…
— Моя сестра погибла в автокатастрофе. Судебно-медицинская экспертиза показала наличие обозначенного препарата в её организме.
— Мне жаль, Денис Сергеевич. Давно?
— Около одиннадцати месяцев назад. Анна Рихтер. В машине она была с мужем и дочерью. Сестра погибла сразу, её супруг, Ульрих Рихтер, гражданин Германии и дипломат в нашей стране, скончался спустя сутки в Склифе. Возможно, вы слышали об этом? После аварии моя племянница осталась инвалидом, но, главное, что она осталась жива.
— Да, конечно, я слышал. — Кивает он. — Тогда вы более чем заинтересованы в скорейшем раскрытии этого наркокартеля. Сочувствую вашей семье. Столько испытаний и потрясений…
Тяжело сглатываю противный горький ком. Моё горе сейчас сосредоточенно лишь в одной потере. И я не уверен, что когда-либо смогу оправиться.
Два года назад.
Задумчиво вглядываюсь в фото на экране смартфона. Эта Цемская — типичная представительница золотой молодёжи. Уверен, в ней силикона больше, чем в Памеле Андерсон.
Худосочная, но с большой грудью. Явно же заслуга пластической хирургии. Как и её пухлые губы — заслуга косметолога.
Дорогие шмотки на породистой кобыле.
Нужно было сначала смотреть на фото, а потом высказывать своё мнение!
Возможно, ей даже полезно будет, если «толковый парень» немного собьёт с неё спесь и снизит зашкаливающий уровень её самомнения.
На мою спину напрыгивает мокрая обезьянка и весело хохочет. А потом свешивается и тоже смотрит на фото.
— Это твоя девушка? — Смеётся Евка. — Хорошенькая.
— Нет, детка, это не моя девушка, — возражаю я. — Это чья-то чужая девушка. Да и разве она хорошенькая? Типичная маленькая стервочка.
— Откуда ты знаешь? Ты с ней знаком? — Не унимается мелкая.
— Нет, не знаком. Но я прекрасно знаю таких девушек. По одному виду всё понятно.
— Думаю, ты ошибаешься, Денис. У этой глаза добрые. — Ева бросает ещё один взгляд на фото. — Точно, добрые. Думаю, она очень мягкая и нежная.
— Много ты понимаешь, заноза! — Фыркаю я. — Сразу так по фото разве можно понять?
— Тогда почему ты заранее записал её в стервы? Раз даже с ней не знаком? — Озадаченно спрашивает племянница. — Зачем ты вообще разглядываешь её фотку?