Муж на час
Шрифт:
— Мама, давай отнесу!
— Сама отнесу, сказано тебе, — отрезала она, выставляя посуду на поднос. — Заодно с внуками посижу, Юленька передохнет пусть!
Егор закатил глаза и уступил поднос матери.
— Все, родные сыновья побоку, теперь внуки и Юлька, — хмыкнул он, совершенно довольно, впрочем.
— Толик, тащи пакет из машины, — скомандовала Зойка, отодвигая кружку. — И Нинкин притащи пакет.
— Да уж возьму, — проворчал Толик, и я поднялась следом — помогать тащить весь тот баул подарков, которые мы приволокли.
— Только
Обхлопав себя от снега, мы с Толиком ввалились обратно в дом, таща на буксире пакеты и свертки. Юлька обнаружилась на кухне — бледная, с синяками под глазами, сосредоточенно поедающая что-то из тарелки.
— Замоталась? — посочувствовала я. Юлька задумалась.
— Ты знаешь, я по сути их только кормлю. Ну, и памперсы иногда меняю. А устаю, как будто на мне пашут. — С недоумением поделилась она.
— Это с непривычки, — предположил Толик, водружая на стул первый пакет. — Это чье, Зой?
— Это мое, — встрепенулась я, — то есть, от нас с Захаром.
— Нуу, вскрывай, — поторопила Зойка…
Через полчаса аккуратную кухню стало не узнать. Коробки и упаковочные пленки, бирки, полиэтилен, на столе — гора всякой всячины начиная от ползунков и заканчивая маленькой мультиваркой — мы с ребятами скинулись, решив, что раз в инструкции есть «детское меню», то в семье с двумя детьми этой штуке найдут применение. Еще через полчаса мы решительно стали собираться, невзирая на приглашение остаться на ночь.
— Всем завтра на работу, — решительно заявила я, отыскивая свою сумку под горой шуршащих пакетов. — А у вас вообще теперь работа круглосуточная и два начальника!
Дома меня ждал пустой холодильник и елка искусственная с гордым названием «Лесная красавица». Накануне мы с Захаром ее полчаса утрамбовывали в машину, и в итоге всю дорогу от магазина до моего дома отплевывались от этой самой «красавицы». Сегодня же я планировала попасть в магазин и затариться продуктами хотя бы до конца года. До которого, к слову, оставалось всего-то пять дней.
— Не передумала к нам приехать? — между делом спросила Зойка, устраиваясь на переднем сидении и тут же закуривая. Терпеть ей пришлось два с лишним часа — Егор категорично заявил, что курильщиков он закапывает в септике. Или заливает. Как повезет.
— Нет, Зой, спасибо, — покачала я головой. — Я в пятницу с утра по родителям прокачусь, потом буду готовить.
— А я с утра буду готовить, — мрачно предрекла Зойка, отрывая форточку. — Двенадцать салатов, два горячих и закуски.
— Тебе не привыкать, — хмыкнула я, ободряюще похлопывая ее по плечу.
— Не хочешь готовить, давай не будем никого звать, — пожал плечами Толик. Сочувствовать Зойке в ее нелегкой кухонной доле он не собирался, как и помогать.
— Ага, и что за Новый год это будет? — обиделась
— А некоторые считают, что Новый год — это семейный праздник, — коварно сказала я, зная, что Зойка тут же взовьется той самой новогодней ракетой, только что дыма из задницы не хватает. Против моих ожиданий, этого не произошло. Подруга печально и укоризненно выпустила струйку дыма изо рта и нахохлилась.
— Ты чего? — забеспокоился Толик, куда лучше изучивший свою благоверную.
— Ничего, — буркнула та, отворачиваясь.
— Зой, — я тоже занервничала, предчувствуя какую-то неприятную сентенцию из уст дражайшей подруги. — Ты чего, правда?
— Да нормально все, — вяло откликнулась она. — Просто мысли всякие… По сути, кому эти гулянки наши новогодние нужны? Только мне, что ли?
— Мать, не ерунди, — сердито велел Толик. — Вокруг тебя наша компания и держится!
— Да все уже друг другу надоели, — вспыхнула Зойка. — Вот Нинка с Костиком развелись — теперь ни Нинки, ни Костика не увидим, потому как они друг друга избегают. А если их за один стол посадить, да еще Захара с шалавой добавить, то чего будет?!
— С какой шалавой? — опешила я.
— С Костиковой, — рявкнула Зойка, и я икнула. И промолчала. Промолчал и Толик, а Зойка продолжила распаляться. — Егор с Юлькой теперь тоже носы не высунут ближайшие два года, Катька каждый раз с новым кренделем приходит — тридцатник скоро, а она никак не угомонится! Пашка, чувствую, так и не женится, про Кирилла вообще молчу — как Ирки не стало — он и на человека перестал быть похож, одна оболочка осталась!
— Он, вообще-то, в армии, — рискнул напомнить Толик.
— Идиот, — припечатала Зойка. — Тоска армией не лечится. И я сомневаюсь, что хоть что-нибудь лечится армий! Еще двое весь мир решили обкатить, у них нынче вместо елки — пальмы, а вместо снега песочек! Волгины теперь исключительно друг другом заняты, никто им не нужен!
— Я что-то в толк не могу взять, — задумалась я. — Тебя бесит, что у всех своя жизнь, или все просто тебя бесят?
— Меня бесит то, — четко сказала Зойка, — что у всех своя жизнь, и ни в чьей жизни для меня и моего мужа места не нашлось.
— Это разлив желчи, — резюмировал Толик. — Через пару дней она снова будет вменяемая, и на людей бросаться не будет.
— Ммяя, — поддержала я его невнятно.
— Скажи мне, никому не нужная и всеми покинутая, — ехидно продолжил Толик, — для кого тогда ты собралась стол накрывать, раз никому мы не нужны?
— Чего ты до слов докапываешься, — снова взвилась Зойка, но уже без прежнего энтузиазма.
— Ну и все, — спокойно подытожил Толик. — И не порти Нинке настроение.
— Я тебе его испортила? — воинственно обернулась ко мне подруга. Я в ужасе замотала головой. — Вот видишь, — разворот к мужу. — Может, я его тебе испортила?