Муж на сдачу

Зика Натаэль

Дворецкий ничего не смог понять, поэтому пригласил Принию.

— Несет, не пойми что, — объяснил он женщине. — Просит допустить его к графу. Вы подумайте только — к Его Сиятельству! Издевается, не иначе.

— Тебе должно быть стыдно, — Приния впилась взглядом в паренька. — Все знают, что граф умер.

— Это неправда! Если граф умер, то почему дракон сел и смотрит на крышу?

Экономку обдало ледяным ветром:

— Как — сидит? У тебя плохое зрение? Дракон не может сидеть, пока в замке нет хозяина!

— Сидит, я сам видел! Поэтому

и пришел — перед тем, как пропасть, милорд дал мне поручение, я должен отчитаться о его выполнении. Скажите, когда милорд сможет меня принять? — уперся юноша.

Подхватив юбки, экономка, а следом за ней дворецкий и пара оказавшихся поблизости слуг, выскочили на улицу и пробежали четверть арпеля, чтобы увидеть, что происходит на шпиле главной башни.

Дракон, по-прежнему, летел.

— Ты! — Приния от злости не могла и слова выговорить. — Нашел повод для шутки? У нас больше других дел нет, как вокруг замка бегать!

— На конюшни его и высечь, — припечатал, отдуваясь от бега, дворецкий.

— Но я сам видел! — парень растерянно смотрел вверх. — Когда шел в замок, не далее, как четверть оборота назад!

— Приния, проверьте, какое вино сегодня давали слугам на ужин. Сдаётся мне, оно ещё недобродило или забродило заново, — выразил своё отношение к происшедшему дворецкий Лират. — А ты исчезни, иначе простой поркой не отделаешься! Ты подумал своей башкой, что было бы, донесись твои слова до миледи? Она и так, бедняжка, места себе не находит, а тут ещё и такое.

Парень бледнел, краснел, с отчаяньем поднимал голову вверх, чтобы убедиться — дракон летел.

Ранее парнишка не был замечен в склонности к фантазиям, из чего она сделала вывод — дракон, таки, садился. И этот вывод ей очень не понравился.

Парня увели, дворецкий отправился на своё место, а Приния проверила вино — кисловато, не сказать, что недобродившее. Потом, его никогда не давали в таком количестве, чтобы можно было напиться — по полстакана на слугу, не больше. Тем более что те редко пили его неразбавленным. Обычно, в чашку сразу доливали воду и прихлебывали из нее. Некоторые, отпив половину, еще раз доливали водой и так до тех пор, пока напиток в чашке не терял последние капли краски и вкуса.

Чувство, что ей надо поспешить, не отпускало, экономка отправилась в комнату Риты.

И тут разочарование — проклятая девчонка, как в воду канула! В комнате все на месте — одежда, котелок, а саму никто не видел. В довершение всего, к графине её не пустили. Где такое видано — экономку, не кого-нибудь!?

Видимо, служанки после её внушения перестарались, и целители всех выгнали, наказав без разрешения не появляться. С графиней остались Визар с Циленом, камеристка Стани и служанка Мариса. Подобраться ни к одной из девушек не было никакой возможности — не караулить же их у дверей?!

Вдобавок, выяснилось, что кузен графа, вернувшийся буквально несколько оборотов назад, внезапно опять покинул замок.

Неприятная догадка пронзила голову — неужели, магия замка приняла Делаверта за хозяина,

поэтому дракончик сидел, а стоило барону покинуть графство, снова стал парить над шпилем? Почему, ну, почему её сына или его дочь магия не признала? В Мириам крови Гроув даже больше, чем в Рольфе, она у неё со стороны и отца, и матери! Наверное, потому, что у Рольфа крови Гроув весьма немного, а Мириам — девочка. У графов никогда не было дочерей, не удивительно, что родовая сила не признаёт в Мири наследницу. Нужен Артей, уж его-то, замок, точно, примет!

Кстати, чем занята баронесса?

Алима поспешила в покои баронессы Кроуф.

Невестка как раз отчитывала дочь:

— Мириам, неужели, ты не понимаешь, что от твоего поведения многое зависит? Надеюсь, ты не собираешься замуж за какого-нибудь провинциального барона, чтобы всю жизнь прозябать вдали от столицы и императорского двора?

— Конечно, нет, мама! Я ничего такого не сделала!

— Ну, разумеется. Ты, всего лишь, любезничала с кузеном!

— Я не любезничала! — возмутилась девушка. — Только проявила вежливость, осведомившись, как у него дела. Мы и не говорили совсем, барон спешил по делам.

— Делаверт — первый наш враг! Отстранённость и холод — единственно, чем ты можешь отреагировать на его присутствие! И уж, тем более, нельзя заговаривать с ним! Ты у меня красавица, скоро узнаем, может, даже дар есть. Не дай Единый, этому выскочке придет в голову, что женитьба на тебе поможет ему упрочить свои позиции. Вот, спрашивается, куда он отправился? Что, если в столицу, к императору, просить разрешение на брак с тобой?!

— Ну, мама, я не собираюсь за него замуж! Откажу, вот и всё.

— Да, кто тебя будет слушать, если прикажет Его Величество? — всплеснула руками мать.

— Мириам, твоя мать говорит правильные вещи, — Приния вошла, как всегда предварительно выставив из передних комнат всех служанок. Лишние уши ей были не нужны, а тратить силы еще и на такие пустяки, она не собиралась.

Ой, бабушка, и вы туда же! — внучка фыркнула.

— Мири, сколько раз тебе повторять, чтобы ты называла меня только ари?

— Мы же одни!

— Даже наедине! Очень просто запутаться и нечаянно назвать так и на людях. Помни, что я здесь, всего лишь, скромная экономка. Столько лет я работаю на наших врагов, переступив через себя! И теперь, когда до восстановления справедливости остались всего лишь один-два шага, мы не можем позволить себе ошибаться!

Девушка снова фыркнула, показывая, что ей надоело слушать одно и то же.

— Приния, — жеманясь, обратилась она к бабушке, — в моих покоях недостаточно хорошо застилают постель. На простынях складки! Разберитесь и накажите нерадивых. Схожу, пока не совсем стемнело, подышу свежим воздухом.

С последними словами, Мириам развернулась и вышла из спальни матери.

— Камеристку возьми! Двух! — вдогонку ей бросила баронесса, и девушка кивнула, прежде чем скрыться за дверью.

— Кларена Аделайя, боюсь, ты распустила девочку!