Муж на уикенд
Шрифт:
– А ты кто? Переодетый гомик? – огрызаюсь я.
Что за день такой сегодня? Приглядываюсь: неужели ошибся? Нет, даже при слабом освещении подъезда видно, что передо мной особа явно женского пола, и даже молодая. Точно Медуза-Горгона в юности!
Девушка фыркает, взлетает по ступенькам, отталкивает меня плечом так, что я припечатываются к стене, и, как ни в чем ни бывало, мчится дальше. Лишь вдыхаю лёгкий аромат незнакомых сладких духов да слышу стук каблуков по ступеням.
Открываю рот и захлопываю: нечего сказать. Важный директор
– Твою ж мать! Да, пошли вы все в… болото!
Проглатываю рвущиеся изо рта маты и тут вспоминаю об охапке вещей в руках.
– Девушка, подождите! – кричу ей в пролёт. – У вас пакета не найдётся? Одежду убрать.
– Обойдёшься! В болоте поищи!
От неожиданного ответа на мгновение теряюсь, а потом открываю дверцу мусоропровода и швыряю вещи туда. Больше ни секунды не хочу оставаться в этом доме, наполненном мерзкими тварями в женском обличье.
А Ксюха ещё поплачет! Скоро одумается и первая позвонит, попросит прощения. Ишь ты! Нашла к кому ревновать! К фантазии мужика!
– Вот тебе! – выскакиваю из подъезда, складываю кукиш и показываю его окнам многоэтажки. – Выкуси!
Глава 4
С родного лицея и началось то бесконечное падение, в которое вскоре превратится моя жизнь. Здесь вот уже почти восемь месяцев я работаю учителем и классным руководителем.
Школьный конкурс аэробики закончился сегодня катастрофой: девочки моего пятого гуманитарного класса оказались на втором месте и сейчас дружно рыдали в зимнем саду. Мальчики забили стрелку главным соперникам – ученикам пятого математического класса и, собравшись в кружок, планировали какую-то подлянку.
Мои призывы, просьбы, попытки всех успокоить и даже угрозы не сработали. Педагогического опыта у меня кот наплакал, и своего ребенка нет, чтобы понять глубину трагедии детских душ.
Я и сама готова расплакаться от обиды за своих подопечных. Несколько месяцев репетиций в разных холлах школы, обработки каждого движения, бессонные ночи по поиску нужных треков – и все впустую.
– Торт забирать будете?
Оглядываюсь: завуч воспитательной службы протягивает мне нарядную коробку.
– Не знаю, – пожимаю плечами я. – Он никому не нужен. Как же так получилось, Галина Вячеславовна?
Язык сломаешь, пока выговоришь это имя!
– Танец у твоих девчонок был отличный, но менее техничный, что ли.
– Техничный? – чуть не захлебываюсь от возмущения. – Да, математики тупо слизали нашу идею и музыку! Вы считаете это справедливым?
– Тихо, тихо, Регина Викторовна, не надо кричать! – начальство хлопает меня по плечу, и я дергаюсь от отвращения. – Главное конечный результат!
Вот и поговорили! Я растерянно смотрю на коробку с тортом, оставленную завучем на скамейке. И что делать? Растягиваю губы в искусственной улыбке и машу рукой:
–
Мы с девочками быстро накрыли на стол, но к вкусному торту никто не притронулся. Дети ковырялись вилками в бисквите и не поднимали глаз. Я была с ними солидарна: никакое лакомство не могло перебить горечь поражения.
– Это ты виновата! – вдруг выкрикивает Юля Иванова и показывает пальцем на свою подругу Настю.
– Да! Да! – неожиданно поддерживают ее остальные.
– Сама лузер, и других лузерами сделала, – сплюнул на пол Ванька, главный классный заводила и драчун.
– Ваня! – чуть не захлебываюсь от возмущения. – Как ты можешь!
– А что? Я ничего, – пожимает плечами тот. – Это все она виновата!
Настя растерянно переводит взгляд с одного на другого, и ее глаза медленно наполняются слезами.
– Ребята, вы чего? Я не…
– Ты! Ты Панфилова! Все из-за тебя!
– Ага! Зачем привела Маслова?
– Да! Это он растрезвонил.
– Я же не знала, что он на телефон снимает, – всхлипывает Настя.
– А глаза тебе для чего? Смотреть надо! – огрызается Юлька: это она придумала идею танца и теперь готова всех растерзать за второе место.
– Вы злые! Я все дяде Владу расскажу! – сжимает кулаки Настя.
Она вскакивает, хватает рюкзак и бежит к двери. Дети опережают девочку и встают рядом стеной.
– А ну, замолчали все! – кричу я и хлопаю по столу ладонью. Получается неожиданно громко, да еще и чашку задеваю. Она падает на пол и со звоном распадается на осколки. Кто-то взвизгивает. Дети тут же испуганно ищут глазами пострадавшего, я тоже. И облегченно вздыхаю: пронесло. – Сели все на места. Это приказ!
Пятиклассники недовольно двигают стульями, убирают осколки, потом с мрачным видом садятся за стол. Моя вспышка немного разряжает атмосферу.
– Ладно, забыли, – говорит Андрей.
– Ха! Видели мы твоего дядьку! – уже вполне миролюбиво бурчит Ванька и тянется к куску торта. – Обколотый мажор на байке!
– Он не мажор. В отеле работает, – поправляет Настя, она еще напряжена, не может расслабиться, и я ее понимаю.
– Мажор и есть! – фыркает Юля.
– Не мажор!
– Девочки, прекратите!
Я чувствую, как ситуация опять выходит из-под контроля. Зачем я устроила это чаепитие? На что рассчитывала? Идиотка!
– А что она обзывается, Регина Викторовна?
– Мажор! Бе-бе-бе! – Юля высовывает язык.
– Ты сама такая!
Настя срывается с места и вцепляется в волосы Юле. Остальные ученики испуганно рассыпаются по сторонам. Я втискиваюсь между девочками и растаскиваю их. Красные, взлохмаченные подружки стоят, упрямо сжав губы, не желая признавать вину.
– Так, дети! Брейк! Раз чаепитие у нас провалилось, расходимся по домам. Дежурные, начинайте убирать посуду. И еще… наш класс больше не будет участвовать в школьных конкурсах. Вы не умеете принимать поражение.