Мужчина ее мечты
Шрифт:
— Я знаю и хочу приблизить моду к женщинам с такой фигурой, как у меня. Я хочу, чтобы им нравилась одежда, которую они носят, чтобы они гордились тем, как выглядят.
Альберто посмотрел на нее как на инопланетянку.
— Гордиться двенадцатым размером? Жан-Люк знает, что вы делаете?
— Да, и сам попросил об этом.
Брови Альберто взмыли вверх.
— Вы, наверное, шутите.
— Нет, — Хизер стиснула зубы. — Я очень серьезна. Мода должна быть доступна для всех.
— У американцев какое-то извращенное понятие о равенстве.
—
— Это утопия. Мир моды принадлежит красивым людям. — Альберто оглядел ее с ног до головы. — Жан-Люк просто потакает вам. Ясно, чего он хочет.
Хизер ощутила, как к ее лицу прилила кровь.
— Вы оскорбляете не только меня, вы оскорбляете Жан-Люка. Ему хватило деловой сметки, чтобы осознать, что выпустил из виду огромный сектор рынка. Множество женщин не в состоянии надеть те экстравагантные вещи, что в наши дни появляются на подиумах. Жан-Люк обладает необходимой смелостью и дальновидностью, чтобы дать женщинам ту одежду, которую можно носить.
Альберто самодовольно улыбнулся.
— Вижу, он ваш герой. Интересно, как долго это продлится, Особенно когда вы узнаете его получше. — Он направился к двери. — Мне нужно работать. Создавать настоящую моду.
Хизер попыталась возобновить работу, но не могла сосредоточиться. Неужели Жан-Люк на самом деле пошел ей навстречу, потому что увлекся ею? Хизер взглянула на свои рисунки. Они были достаточно хорошими, Но красивая картинка не означала, что и платье выйдет красивым. И что подразумевал Альберто, намекая на нее и Жан-Люка? И почему Жан-Люк может ей разонравиться, если она узнает его получше?
Она не поддастся. Она не позволит страху и сомнению вселиться в ее душу. Она объявила страху войну.
Видит Бог, оснований для страха ей хватало. Новая карьера, зарождающиеся отношения с Жан-Люком, псих-убийца, стремившийся с ней расправиться. Так что неудача в ее планы не входила.
Она сможет сделать новую карьеру. Придется трудно, но ничто стоящее не дается без усилий. И отношения с Жан-Люком развивались лучше некуда. Утром он был такой милый. И сексуальный. Стоило подумать о его поцелуях и ласках, как ее сердце начинало учащенно биться и по коже бежали мурашки от желания снова ощутить его прикосновения.
Он сказал, что хочет ее, и Хизер знала, что это правда. Потому что чувствовала его возбуждение. Она хотела заняться сексом с человеком, которого знала всего пару дней. Слава Богу, ее так вовремя сморил сон.
Что с ней такое? Любовь, услужливо подсказал внутренний голос. Нет, не может быть. Тогда почему она постоянно думает о нем? Почему постоянно торопит время, чтобы поскорей его увидеть?
Не в состоянии понять себя, Хизер оставила рисунки на столе и направилась на кухню. Фиделия смотрела телевизор, а Бетани играла на столе. Игрушечный крокодил гонялся по столу за Барби, в то время как кукла, отражая атаки рептилии, изо всех сил старалась защитить коробку со штруделем. Угостившись кусочком пирога, Хизер
Хизер готовила ужин, когда Фиделия, вскрикнув, дернулась.
— Что такое? — Она подошла к женщине, чтобы Бетани не могла их слышать.
— Мне снова приснился этот сон, — прошептала Фиделия. — Красные, светящиеся в темноте глаза. Опасность.
Хизер поморщилась.
— Они все еще не нашли Луи.
Фиделия потерла лоб.
— Я видела кое-что еще. Написанную маслом картину. Кажется, я уже видела ее однажды.
После ужина Хизер повела Бетани наверх, чтобы искупать. В кухню они спустились около восьми вечера, чтобы дочь могла перед сном перекусить.
Фиделия загружала посудомоечную машину.
— Я вспомнила, где видела эту картину. Я позвонила смотрительнице музея миссис Болтон и поговорила с ней. — Она протянула Хизер листок бумаги.
По мере того как Хизер читала, у нее расширялись глаза.
— Я слышала об этом месте. Там теперь музей?
— Да. Миссис Болтон сказала, что будет ждать вас и не закроет его до девяти вечера.
— Хорошо. — Хизер свернула записку и убрала в карман джинсов. Какое странное место для совместного визита с Жан-Люком. Она посмотрела на красный мигающий огонек недавно установленной камеры наблюдения.
— Знаю, — пробурчала Фиделия. — Мне тоже не нравится находиться под наблюдением.
Кто за ними наблюдал? Вопрос заставил Хизер задуматься. Кто бы то ни был, она надеялась, что наблюдатели не без удовольствия следили за развитием саги о Барби и крокодиле. В этот момент дверь распахнулась, и в кухню вошел Робби в своем обычном килте.
— Добрый вечер, — улыбнулся он. — Жан-Люк в дизайнерской студии и хочет вас видеть.
Сердце Хизер подпрыгнуло. Она притянула к себе дочь.
— Мне нужно идти. Дела.
Дела и безнадежное увлечение.
Глава 16
— Жан-Люк, нам нужно поговорить.
Оторвав взгляд от одного из рисунков Хизер, он посмотрел на вошедшего в мастерскую Альберто.
— В Париже какие-то проблемы?
— Нет, проблемы здесь. — Альберто указал на рисунки Хизер. — Это кошмар.
Жан-Люк положил рисунок на стол.
— Это было мое решение, Альберто. И я не вижу смысла отстаивать его.
Альберто опустил взгляд.
— Я не хочу расстраивать вас, Жан-Люк, но вы сами учили меня, что творите для исключительного меньшинства.
Лишь отчаяние на лице Альберто усмирило гнев Жан-Люка.
— Я понимаю, что идея революционна, но хочу попробовать.
— Вы станете посмешищем в мире моды. Никто из голливудских звезд не наденет ваши платья, если их будут носить простые люди.
— Мы с тобой тоже вышли из простых людей.
— Да, но мы поднялись над ними. — Альберто махнул в сторону рабочего манекена. — Она делает одежду для толстенных теток!