Мужчина, которого предала женщина
Шрифт:
Валентин уже собирался выскочить из машины, чтобы набить ему морду, но Медник его опередил. Он ударил Гошу в грудь складным прикладом пневматического автомата.
– Мы тебя еще не вешаем! – склонившись над ним, зашипел Медник. – Когда вешать будем, тогда шутки свои паскудные шутить будешь. Понял?
– Да, понял! – Казалось, Гоша вот-вот расплачется от боли и обиды. Но вот, спохватившись, он вытянулся в лице. Сейчас он если и готов был разрыдаться, то от страха за свою никчемную жизнь. – Как это вешать?
– А что нам с тобой прикажешь делать? – насмешливо хмыкнул Вадим. – Никто не должен знать о нашей с тобой встрече, и ты должен это понимать.
– Я…
– Ну и кто тебе поверит?
– Я денег дам! Только не убивайте!
– Ну вот, а говоришь, денег нет, – презрительно скривил губы Казымов.
– Все пятьдесят тысяч! Могу вместе с машиной!
– Не нужны нам твои деньги, – качнул головой Цаплин. – Пешка ты. А нам король нужен. Ты же должен понимать, что в битве за короля пешками принято жертвовать. Вот мы тобой и пожертвуем. Это чтобы наш разговор остался тайной. За это мы тебя застрелим.
– А за то, что «чехам» оружие толкал, повесим, – подхватил Медник. – Выбирай, что сначала, застрелить тебя или повесить? Это будет твое последнее слово…
– Ни то не хочу, ни другое… Ну, не убивайте!
В припадке смертельного ужаса Гоша вдруг резко потянулся к Цаплину, схватил его за ногу, чтобы обнять ее, припасть к ней щекой или даже губами. Но капитан с презрением оттолкнул его.
– Знает, сколько людей сгубил, а подыхать не хочет, – резюмировал Теплов.
– Это не я! Это все Эдик! Он все организовал! Я всего лишь исполнитель! Если бы не он, я бы пальцем не пошевельнул!
Гоша сидел на земле, локтями обхватив голову, и качался, как ванька-встанька.
– Что ты там про конкурентов говорил? Они тоже «чехам» оружие продавали?
– Про всех не знаю! – вдохновленный желанием угодить, всколыхнулся пленник. – А про Карпатова скажу. Он оружием сильно торгует! И сейчас. И раньше. И легально, и нелегально. Он сейчас нас… ну, Тихоплесова с рынка выдавить хочет. Там у нас случай был, парень у нас работал, он про одну сделку узнал, на Тихоплесова капнул. Но доказательств у него не было, дело свернули. Его самого на этап отправили. А потом телега приходит. Дескать, убить его хотели! Дескать, Тихоплесов его заказал. Киллер сам в этом сознался… Чистой воды провокация! Киллера можно нанять, но он бы никогда не сказал, кто парад заказывает. Никто бы не сказал!
– Что за парень?
– Валентин. Валентин его зовут. Эдик жену у него отбил… Ну, как отбил. Он лох по жизни, этот Валя. Чмо, короче. Жена-красавица не для него. Дарьяна сама это понимала, потому и ушла от него…
– Чмо, говоришь?
Медник присел перед Гошей на корточки, тремя пальцами сжал его подбородок.
– А ты не чмо?
– Не-е, – жалко проблеял порученец.
– Так давай вставай! Сейчас посмотрим, кто из вас чмо… Валек!
Меднику не пришлось звать Валентина: он уже вышел из машины, зашел к Гоше со спины и, когда тот встал на ноги, крепко взял его за плечо и развернул к себе лицом.
– Ударь меня, если я чмо, – сказал он, стараясь сохранять самообладание.
– Э-э… Ты откуда взялся? – шарахнулся в сторону пленник.
– Неважно.
– А-а, я понял! Все вы заодно!
– Ты с темы не сходи, не надо, – покачал головой Валентин. – Ты меня уронил, теперь не дай мне подняться. Ну, чего ты ждешь? Давай бей!
Но Гоша был морально раздавлен и не в состоянии был ударить. Тогда Валентин сам врезал ему кулаком в челюсть. Удар оказался столь мощным, что, упав, его противник несколько минут приходил в себя.
Медник
– Ну, чего ты? Давай докажи, что ты не чмо!
Но Гоша лишь трусливо закрыл лицо руками. И Валентин опустил руки. Не будет он избивать это жалкое существо. Хотя бы потому, что в действительности он вовсе не чмо. У него было чувство собственного достоинства, и оно не позволило ему опуститься до уровня отморозка, готового до смерти забить лежачего, чтобы сорвать свое зло.
Зато Медник провел подсечку, и Гоша тяжело и больно приземлился на спину.
– Теперь ты знаешь, кто из вас чмо? – спросил он, с презрением глядя на него.
Гоша закивал, признавая себя ничтожеством.
– Валек – нормальный парень, а ты – дерьмо. Весь из дерьма. Дерьмо из тебя выгребать надо, чтобы на душе у тебя полегчало… Давай подробно мне про Карпатова расскажи. Что за груздь, в какой бочке солится. И про Тихоплесова мне все расскажешь…
Медник задал один вопрос, другой, Гоша покорно на все отвечал. Первое время Валентин слушал этот разговор, но потом отошел в сторону. Тошно что-то на душе стало. Да, торговал Тихоплесов оружием, да, негодяй, мразь. Но ведь он и раньше об этом знал. Как знал, что и сам не ангел. Слабаком был, потому и Дарьяна ушла от него. В штаны со страху навалил, когда Тихоплесов задал ему жару, напился до беспамятства, убил человека. В тюрьму попал, срок получил, отправился по этапу в зону, куда вслед за ним прибыл киллер… И вдруг выясняется, что Тихоплесов здесь ни при чем. Он сам стал жертвой чьих-то амбиций, подставить его пытаются, потому и убийцу на Валентина натравили. Вряд ли его собирались убивать; скорее всего, заявленный убийца изначально должен был сделать признание, что его нанял Тихоплесов. Да и не в этом дело, а в том, что не собирался Эдуард Антонович убивать Валентина. Просто он мужик с крутым нравом, смелый, решительный, потому и смог морально задавить своего соперника. И Валентин сам виноват, что попал впросак. Был бы он сильной личностью, ничего бы не случилось…
Он изменился, он уже не тот, что прежде. Но ведь ему никогда уже не стать успешным человеком. Он вне закона, и этим все сказано. И если он сможет вернуть Дарьяну, то лишь силой. Но ведь она не захочет этого. И ничего у них не выйдет… Так зачем тогда весь этот сыр-бор? Деньги нужны? Ну так пусть этим занимается Медник, ведь это его была идея спросить с Тихоплесова за преступную торговлю оружием.
Может, и есть у Медника моральное право осуждать Тихоплесова за это. Как-никак он воевал в Чечне, его боевых товарищей убивали из оружия, на котором наживался Эдуард Антонович. Но это право Юра и его друзья используют как отговорку, чтобы банально набить себе карманы и спасти свою шкуру за границей. Потому и некий Карпатов им нужен… Потому и тошно на душе.
Глава 24
Счет в заграничном банке Валентин открыл через Интернет. С анонимным IMTB-счетами он связываться не стал, потому что игра там шла в одни ворота – положить деньги можно, а снять практически нельзя. Банк, который он выбрал, запросил пакет документов, и в ответ он отправил фальшивку. Это был второй шаг, и, как оказалось, довольно удачный, потому что за ним последовал третий – не самый приятный, но необходимый. Банк потребовал оплатить страховой депозит в размере двух тысяч долларов. Цаплин дал добро, и Валентин отправил деньги, взамен получив уведомление об открытии счета и возможность закодировать его по своему усмотрению.