Мужчина не моей мечты
Шрифт:
— Все настолько серьезно?
И я сдулась.
— Не знаю, — шепнула, отводя взгляд. — Меня тянет к нему с первого дня нашей встречи, да что там дня — с первой минуты, секунды. Даже когда он сыпал гадостями и обвинял неизвестно в чем, тянуло. А уж теперь тем более… Привязываюсь, наверное. Вот сейчас он уехал, а я только о нем и думаю. Бесконечно перебираю в уме его слова. Вспоминаю лицо, руки, губы… наш поцелуй.
Сказала и испуганно замерла, ожидая реакции брата на неожиданно вырвавшееся признание. Но он только вздохнул.
— Петь, — я вскинула голову, — это наваждение,
— А что теперь?..
— Любая женщина так или иначе ощущает желание мужчины. Вряд ли чувства Саллера глубоки и серьезны, но страсть… страсти с избытком. Похоже, нас приворожили друг к другу.
— Ты уверена, что он хочет именно тебя, а не хэленни? — высказали мне мои же собственные сомнения.
— Наверное, нас обеих. — Пожала плечами и, помолчав, добавила с горечью: — И ему это очень не нравится. Надеюсь, в Запретных Землях снимут проклятую привязку.
Петька притянул меня к себе, обнял, ласково перебирая волосы.
Так мы и стояли некоторое время…
— Машунь, — в интонации брата появилось столько решимости, что я невольно напряглась, — я уйду один.
— Что? — Ошеломленно уставилась на него. — Что ты еще выдумал?
— Так лучше. — Он упрямо стиснул зубы. — Если мне повезет во всем разобраться, найти местного «великого комбинатора» и портал на Землю, — отлично. Вернусь и заберу тебя. Если нет… — он запнулся, — уеду в другую страну или осяду в Хауддане. Может, хоть брак расторгнуть удастся. Тогда все решат, что я погиб, и ты выйдешь замуж за герцога. Если и это не получится… Что ж… причислят к пропавшим без вести. Ты в любом случае с Саллером останешься. Он о тебе уж точно позаботится, не бросит в беде ни мою жену, ни вдову.
— Петька! Ты что? Ты что?! — Я схватила его за рубашку, затрясла возмущенно. — А если погибнешь? Значит, я буду здесь наслаждаться семейным счастьем, а ты там умирать? Как ты смеешь хоть на секунду предположить такое? — Меня буквально колотило от негодования. — Даже мечтать не смей! Мы вместе найдем выход или пропадем, но тоже вместе. Помнишь нашу детскую клятву?
— Вдвоем всем назло? — Братец слабо улыбнулся.
— Именно. И не вздумай улизнуть без меня, — предупредила угрожающе. — Побегу… поползу следом и не успокоюсь, пока не найду, ты меня знаешь.
— Знаю…
— Жрецы велели нам вместе держаться. И вообще ожерелье именно мне дали, одному тебе даже через границу Хауддана не перебраться. Так что не глупи. Ты сейчас к Дильфору? Вот и иди, проверяйся, пей свои микстуры, здоровье тебе еще понадобится. Если считаешь, что нужно уходить до появления Саллера, значит, так тому и быть. Вернешься — обсудим, я тебя здесь подожду.
Петька ушел, а я засела за карты местности. Но если день с самого утра не задался, то, как водится, и дальше на хорошее надеяться не стоит. Минут через десять бесшумно скользнувшая в дверь Дора почтительно доложила, что меня хочет видеть ее сиятельство графиня Аниаш Ольес.
Активизировавшаяся после нашего
— Мири, — разулыбалась с порога свекровь, — сегодня дивное утро, не правда ли?
— Великолепное, — подтвердила я мрачно, соображая, что же означает неожиданный энтузиазм «маменьки» и как к нему относиться.
— Чудесно выглядишь, деточка, — продолжала чирикать ее сиятельство. — Такая свежая, отдохнувшая.
Она грациозно опустилась в кресло, расправляя складки легкого утреннего платья — белого с перламутрово-розовым поясом и такого же цвета кружевным воротничком.
— Спасибо. — Я скромно потупилась, надеясь, что после односложных ответов визит вежливости долго не продлится и меня наконец оставят в покое.
— А вот Пипи что-то совсем бледненький. — Гладкий лоб графини перерезали озабоченные морщинки. — Как здоровье нашего драгоценного мальчика? Как ему спалось?
Она на мгновение замерла, впившись в меня взглядом, и я поняла, что, собственно, ради этого вопроса весь цирк и затеян.
— Замечательно. Мы как легли, так сразу и заснули.
Я невинно похлопала ресницами, заставив Аниаш огорченно поджать губы.
— Сразу заснули… Знаешь, дорогая, — в ее тоне плеснуло плохо скрываемое раздражение, — сон — это, конечно, прекрасно…
— Да-да, — перебила я, делая вид, что не догадываюсь, куда она клонит. — Вот и мастер Дильфор говорит, что Трэю нужно больше спать…
— Но в семейных отношениях, поверь, сон не самое важное, — с нажимом закончила преданная родительница. — Жена обязана заботиться о супруге и в первую очередь — о его мужском здоровье, а сон этому не способствует. Даже больше — вредит!
— Но мастер Дильфор…
— Лекарь, — фыркнула гостья презрительно, — на то и лекарь, чтобы свои интересы блюсти, а ты должна о нашем Пипи думать и помочь ему побыстрее снова… гм… обрести себя.
— Я?.. — Широко раскрыла глаза.
— А кто же еще, милая? У хорошей жены муж быстро не засыпает. А вот у нерадивой да холодной… — Она осуждающе покачала головой. — Мой бедный мальчик такой чувствительный, такой… отзывчивый. Уверена, не его вина, что приходится «сразу засыпать».
Это она сейчас что, обвиняет неопытную невестку в импотенции обожаемого отпрыска? Плохо, мол, стараешься, дорогая невестушка, лежишь бревно бревном — вот и не встает у… не выздоравливает супруг-то. Мда… Недаром говорят, свекровь — это мать идеального сына, которому не повезло с женой.
— Вы меня обвиняете в том, что я плохо ухаживаю за мужем? — Я скорчила возмущенную гримасу.
— Что ты, что ты, деточка, — тут же пошла на попятный Аниаш, — конечно, нет. Но если приложишь немного больше усилий, — она смерила меня оценивающим взглядом, — будешь ласковой и чуткой, Пипи непременно… откликнется, и уже очень скоро вы порадуете меня внуком. И маркиза Астона, разумеется. Ты понимаешь, о чем я, Мири?