Мужчина не по карману
Шрифт:
Женщины с ним так еще не поступали. Мальчишки в школе били, да. На улице вечером, когда он учился в университете, встречала дворовая шпана, и парни пинали его за то, что девчонки на них не обращали внимания, когда рядом был Рома. Он знал: с ними ему не справиться. Сколиоз не позволял серьезно заниматься спортом, и Рома никогда не отличался физической силой. Он терпел издевательства со стороны мнимых друзей, подавляя свое «я», которое тем красочнее открывалось в общении с противоположным полом, чем больше его били. Но чтобы женщина подняла на
— Да, врал, — остановился Шкода, так и не добравшись до окна. — Ты мне никогда не была нужна. Да, Мариша, я тебя не любил. Неужели ты столько времени не могла понять, что от тебя мне требовались только деньги? Мариша, ты рохля. От тебя всем — и мне, и Свете — нужны были только деньги, доставшиеся тебе в наследство от папочки. Но в одном я тебя не обманул: Шадрухину я не заказывал. Это была случайность. Простая случайность.
Уланова взвыла от этих слов, вскочила с места, хватая предметы, разбросанные Романом, и стала ими в него кидаться.
— С-скотина, скотина, скотина, скотина… — сквозь зубы повторяла она.
Шкода попробовал прикрыться руками. Они подрагивали и налились кровью, как и его лицо. Так, с перекрещенными впереди себя ладонями, он подошел к Улановой и толкнул ее, вырвав предмет, который она хотела запустить следующим. Женщина отшатнулась и упала.
— Э, Ромик, — подала голос Лилиана, — а ты и впрямь скотина. Я по своей работе встречала всяких, но ты особенный. С… в красивой обертке.
Разъяренные любовники, забывшие о том, что в комнате находится еще кто-то, обернулись на ее голос. Лиля поняла, что сказала лишнее, и поежилась под ненавидящим взглядом мужчины. Роман как с цепи сорвался.
Ситуация заходила слишком далеко. Пора бы уже прийти Гарику, подумала я и украдкой посмотрела на часы: рано мы уложились, по моему заказу Папазян должен явиться еще через полчаса.
— Ты… — Шкода пытался подобрать слова, но никак их не находил. Он надвинулся на девушку. — Ты…
— Может, хватит сцен? — перевела я поток его ненависти на себя.
Роман глубоко вздохнул и взял себя в руки.
— Да, достаточно, — согласился он. — Я же еще не нашел твой магнитофон. Итак, ты специально вывела нас на этот разговор? — без тени нервозности спросил меня Роман. О недавней его истерике говорили только раскрасневшиеся щеки и по-прежнему пульсирующая вена у виска.
Не было больше смысла прикидываться бедной овечкой. Шкода уже достаточно наговорил на себя.
— Да, специально, — подтвердила я.
— Я знал, что ты из ментуры. Я нюхом чувствую опасность, а от тебя она исходила. — Он подошел ко мне совсем близко и оперся руками о диван так, что они оказались по обе стороны от меня, словно отрезав меня от остального пространства. — Только ты просчиталась, Иванова. Никто тебя отсюда не выпустит, пока кассета не окажется в моих руках. А без нее тебе не доказать моей вины. И лучше тебе сказать сразу, где она. А то ведь я могу и огорчить…
Мне не понравился его настрой. Я, как и прежде, продолжала сидеть
Шкода ухнул, согнувшись пополам, и, отсчитав несколько шагов назад, уткнулся спиной в кресло, в котором расположилась Лилиана.
— Все больше я тебя люблю, Танюха! — восторженно завопила она, достала надоевшую жвачку изо рта и прилепила ее ко лбу потерпевшему. — Не знала я, что у нас в стране такие классные менты встречаются. Теперь их всех любить стану бесплатно.
— Боже! — простонала Уланова, поняв, кем является эта женщина. Кроткая и чопорная натура Марины Викторовны никак не могла принять всего происходящего.
Роман оправился от удара. Откинув в сторону жвачку, он смотрел на меня ненавидящими глазами, но ударить женщину так — таки не решился.
— Я все равно его найду, твой магнитофон, — процедил он сквозь зубы.
— Ага, — оживилась Шрамированная, — а мы будем говорить «горячо — холодно».
Шкода не обратил на ее реплику никакого внимания. Он осматривал комнату, ища взглядом место, где могло спрятаться записывающее устройство. Теперь он уже не суетился, как раньше, не давал волю своим чувствам. Глаза остановились на наполовину задернутых шторах. Я поняла, что моя сумка сейчас будет обнаружена.
Я поднялась со своего места, готовая в любую минуту защищать пленку с уликами. Роман почувствовал, что догадался правильно, заострив внимание на окне. И еще он понял то же, что и я: теперь все зависит от того, кто раньше доберется до окна.
Он шагнул к нему первым.
— Не суетись, — перекинула свои ноги Лиля на другое место, перекрыв ему дорогу.
Роман хотел было их откинуть, но…
Звонок настойчиво разлился по квартире, в который раз смешав все карты хозяина дома. Все, словно по команде, замерли.
— Еще одна? — предположила Уланова, глядя на Романа.
Он же не сводил с меня глаз. Любого подвоха он ожидал теперь только от Тани Ивановой. Глаза Романа забегали из стороны в сторону, он пытался понять, что же будет дальше.
Мне тоже было интересно узнать финал пьесы, в роли режиссера которой выступила я. Роман стоял к окну ближе меня. И терять ему было нечего. Стоило мне только пошевелиться, и он первым бы добрался до подоконника. А там кто знает — с мужской силой кассету испортить недолго.
В дверь звонили все настойчивее.
— Так ты откроешь очередной своей телке, или это сделать мне? — не выдержала Лиля. — Я не гордая, схожу.
— Сиди, — приказал Шкода.
— Ага, придумал… — И Лилиана сказала, что ему нужно сделать по части ее профессии, чтобы она послушалась. — Мною сутенеры не всегда решаются командовать, а ты захотел…
Она спокойно встала с кресла и демонстративно потянулась. Роман толкнул ее обратно.
— Да пошел ты! — возмутилась Лиля и кинула в него диванной подушкой.