Мужчина в полный рост (A Man in Full)
Шрифт:
Чарли заставил себя улыбнуться:
— Ладно, дело ваше… Только предупреждаю: если что случится с самолетом или имуществом на борту, а в особенности с картиной — считайте, что вляпались вы по самые уши.
— Да понял уже, понял. — Зейл еще больше выпятил грудь.
Чарли захотелось убить его на месте. И придушить Пипкаса. Который теперь как воды в рот набрал. Стоял, втянув голову в плечи, как будто вот-вот провалится сквозь землю. Однако Чарли понимал — если он кого хоть пальцем тронет, ему же будет хуже. Троица легавых… больное колено… жадные до сплетен гости, с любопытством взирающие на то, как кэп Чарли
Остальные — Бичем и Ленор Ноксы, Хауэлл и Франсин Хендриксы, Летти Уизерс, Тэд Нэшфорд с «гражданской» Лидией, Марша Ричман и Уолли — уже зашли в зал ожидания — помещение с огромными, от пола до потолка, тонированными окнами, выходившими прямо на летное поле, с диванами, расставленными в форме подковы. На которые, однако, никто из гостей, даже старик Нокс, так и не присел — все столпились у окон, дабы ничего не пропустить. И когда Чарли вошел в зал, гости с любопытством посмотрели на него — им не терпелось насладиться его унижением.
Но Чарли вовсю улыбался.
— Серена, дорогая, — громко позвал он, — подумай, кто в какой машине поедет. И распорядись принести гостям коку или чего еще. Я сейчас, — вышло: «щас», — приду.
С этими словами Чарли, страдая от боли в колене, и не только в нем, поспешил к двери с надписью: «Служебный вход», которая вела в ангар. В сумерках ангара он начал высматривать силуэт механика Ланни, его покатые плечи. И высмотрел — механик стоял в двадцати футах от широко разверстой пасти ангара. Увидев хромавшего к нему Чарли, механик вздрогнул и смутился.
— Кэп, мне очень жаль, что все так вышло. Может, я могу чем помочь?
Чарли улыбнулся:
— А что, Ланни, может быть. Очень даже может быть. Ты мне вот что скажи: как надежнее всего не допустить взлета «Гольфстрима»?
— Не допустить взлета? В смысле, механическим путем?
— Во-во, механическим.
— Эка вы… Надежнее всего сунуть в заборник двигателя гаечный ключ.
— И что выйдет?
— Двигатель включат — лопасти винта и пообломаются. В каждом двигателе — по пять комплектов лопастей. Так что весь двигатель станет ни к черту.
— Ха, так, значит, всего-навсего гаечный ключ?
— Ну да, такое случалось. Сам видал.
— Ланни, сколько ты уже возишься с моими самолетами?
— Да, почитай, лет шесть. А то и все семь.
— И как тебе со мной работается?
— Да лучшего и желать нельзя, кэп!
— Ланни, хочу тебя кое о чем попросить. Это очень важно. Только ты сделаешь все так, что комар носа не подточит. Опусти гаечный ключ в заборник по правому борту. Сделай это для меня, ладно?
Механик напрягся, что тут же отразилось у него на лице. В нем происходила борьба — с одной стороны, он был предан Чарли, с другой — боялся потерять работу и пойти под суд.
— Ланни, я не прошу тебя об одолжении, — уговаривал механика Чарли. — Я заплачу. И не поскуплюсь. Четыре тысячи наличными, Ланни. Нет, пять тысяч. Пять тысяч за пять секунд работы. Просто опусти ключ в заборник, и все дела.
Ланни водил головой из стороны в сторону
— Ну… даже не знаю, кэп… поломать такую машину… Двигатель-то небось полмиллиона стоит…
— Плевать, Ланни, это моя машина. И я хочу ее поломать.
Механик только быстрее замотал головой и все потирал костяшки.
— Ну… даже не знаю, кэп… Ведь мне придется-то… Не, я не могу…
Чарли сделал вид, что сердится:
— Не могу, не могу… Да я приказываю тебе, Ланни! Это мой приказ!
А механик тем временем все мялся; не зная, куда девать руки, он лепил ими воображаемые снежки.
— Да, кэп, я знаю, — снежок, — я понимаю, — снежок, — все это так, — снежок, — но ведь меня с работы попрут, — снежок, — и тогда все, придется класть зубы на полку, — снежок.
Чарли отеческим тоном:
— Ну хорошо, Ланни, хорошо… Я понимаю. Тогда скажи, где взять ключ и комбинезон. Это ты можешь?
Ланни, как ребенок, избежавший наказания, радостно выпалил:
— Конечно! Возьмите мой ключ!
И вытащил откуда-то из кармана гаечный ключ.
— А комбинезонов у нас полно. Вон там, за дверью, на крючках.
— Ланни, только ты запомни — мы с тобой ни о чем не говорили. Будешь молчать — никто тебя ни в чем не заподозрит. Понял?
— Понял, кэп.
Чарли зашел в темный ангар и за дверью, на крючке, как и говорил Ланни, нашел не меньше дюжины комбинезонов.
Наконец выбрав себе тот, что побольше, вмещавший все его двести тридцать пять фунтов, Чарли натянул комбинезон прямо поверх одежды. В кармане другого комбинезона Крокер нащупал бандану. У него родилась идея. Чарли вытащил бандану, на ней оказались белые, серые и черные пятна — как на камуфляже. «Интересно, для чего это? Карабкаться по каменистому склону с тающим снегом? А, не важно». Чарли повязал бандану, закрыв лысую макушку, и затянул концы сзади — так, наверное, делали в свое время пираты. Опустив ключ в один из широких карманов комбинезона, он пошел сквозь густые сумерки ангара к выходу, на заасфальтированную площадку.
«Гольфстрим» стоял так, что левый борт, с трапом и дверью багажного отсека, смотрел в сторону зала ожидания. Правый борт просматривался только со стороны ангара, и сейчас там никого не было. Точнее, никого, кроме Чарли.
Заглянув под брюхо «Гольфстрима», Чарли увидел ноги — группа у левого борта обсуждала самолет. До Чарли то и дело доносился высокий, дребезжащий голос Зейла. «Похоже, там развернулась целая дискуссия. Молодец, Луд!»
Крокер неспешной походкой подошел к двигателю с правого борта. Ключ он пока не высовывал. Под крыльями висели два мощных двигателя. Чарли наклонился и заглянул под крыло, делая вид, будто осматривает самолет. Он подошел к самому двигателю. Приказав себе успокоиться и не оглядываться по сторонам, Чарли вытащил из кармана ключ и сунул в жерло заборника. Затем снова наклонился, делая вид, что тщательно осматривает нижнюю сторону крыла до фюзеляжа. После чего спокойно вернулся в ангар. В спасительном сумраке он сбросил комбинезон и стащил бандану, убрав все туда, откуда взял. Ланни нигде не было видно — механик как будто испарился. Чарли поспешил обратно в зал ожидания, воспользовавшись все той же дверью для персонала.