Мужчины не ее жизни
Шрифт:
В конечном счете их разговор свелся к пугающей и часто возникающей теме, кого нужно назначить опекуном Грэма на тот случай, если с ними что-нибудь случится. Что могло случиться с ними обоими, чтобы Грэм остался сиротой? Это было невероятно: они повсюду брали Грэма с собой. Если они погибнут в авиакатастрофе, то с ними погибнет и их мальчик.
Но Рут не могла оставить в покое эту тему. Крестным отцом Грэма был Эдди, а крестной матерью — Ханна. Ни Рут, ни Алан не могли представить Ханну чьей-нибудь матерью. Невзирая на всю свою любовь к Грэму, Ханна вела такой образ жизни, который делал для нее материнство затруднительным. Хотя внимание, которое
А Эдди, пусть он и стерегся женщин моложе его, казалось, понятия (ни малейшего) не имел о том, что нужно делать с детьми. Он вел себя неловко, даже глуповато в обществе Грэма. Эдди так нервничал рядом с Грэмом, что и Грэм начинал нервничать в его присутствии, а он вовсе не был нервным ребенком.
Ко времени их возвращения в «Станхоп» они оба были пьяны. Они пожелали своему мальчику спокойной ночи и поцеловали его. (Грэм спал на раскладной кровати в их спальне.) Они пожелали спокойной ночи и Кончите Гомес. Рут еще не закончила чистить зубы и подготовиться ко сну, а Алан уже уснул.
Рут заметила, что он оставил открытым окно. Даже если воздух на улице был сегодня какой-то особенный, оставлять окна открытыми в Нью-Йорке не стоило — шум утреннего движения мог и мертвого разбудить. (Он не разбудит Алана.)
В каждом браке у супругов есть свои конкретные обязанности; всегда есть кто-то один, кто выносит мусор, и кто-то непременно берет на себя обязанность следить, чтобы не кончился кофе, или молоко, или зубная паста, или туалетная бумага. Алан отвечал за температуру: он открывал и закрывал окна, он настраивал термостат, он затапливал камин или давал ему погаснуть. И потому Рут оставила открытым окно в их номере в «Станхопе». И когда первые утренние машины разбудили ее в пять часов, и когда Грэм забрался в кровать и улегся между родителями, потому что ему стало холодно, Рут сказала:
— Алан, если ты закроешь окно, я думаю, мы еще сможем поспать.
— Мне холодно, папа, — сказал Грэм. — Папа совсем замерз, — добавил мальчик.
— Мы все замерзли, Грэм.
— Папа сильнее замерз, — сказал Грэм.
— Алан? — начала говорить Рут.
Она сразу все поняла. Она осторожно обняла Грэма, который прижался к ней, и, не глядя, прикоснулась к холодному лицу Алана. Она опустила руку ниже — под одеяло, где ее тело и тело Грэма были теплыми, но даже и под одеялом Алан был холоден — холоден, как пол в ванной в ее вермонтском доме зимним утром.
— Маленький, — сказала Рут Грэму, — давай-ка пойдем в другую комнату. Пусть папа еще немного поспит.
— Я тоже хочу немного поспать, — сказал ей Грэм.
— Пойдем в другую комнату, — повторила Рут. — Может, ты поспишь с Кончитой.
Они прошли по гостиной номера — Грэм тащил за собой свое одеяло и плюшевого мишку, Рут была в футболке и трусиках; даже брак не изменил ее спальных привычек. Она постучала в дверь комнаты Кончиты и разбудила ее.
— Извините, Кончита, но Грэм хочет поспать у вас, — сказала ей Рут.
— Конечно, детка, — давай, заходи, — сказала Кончита Грэму, который протопал мимо нее к ее кровати.
— Здесь не так холодно, — заметил мальчик. — В нашей комнате холодища. Папа совсем замерз.
— Алан умер, — прошептала Рут Кончите.
Она вышла в гостиную, там набралась мужества вернуться в свою спальню. Закрыв окно, она прошла
Когда она позвонила Ханне, не было еще и шести.
— Тебе со мной лучше дружить, — сказала Ханна, сняв трубку.
— Это что за хер? — услышала Рут голос экс-вратаря.
— Это я. Алан умер. Я не знаю, что делать, — сказала Рут Ханне.
— Ах, детка, детка… я сейчас буду! — сказала Ханна.
— Это что за хер? — снова спросила бывшая хоккейная звезда.
— Слушай, иди — найди себе другую шайбу! — услышала Рут голос Ханны. — Не твое сраное дело, кто мне звонит…
Когда Ханна приехала в «Станхоп», Рут уже позвонила Эдди в Нью-Йоркский спортивный клуб. Эдди и Ханна взяли все хлопоты на себя. Рут не пришлось говорить с Грэмом, который, к счастью, снова уснул в кровати Кончиты; мальчик проснулся только после восьми, а к этому времени тело Алана уже увезли из отеля. Ханна, которая повела Грэма завтракать, проявила удивительную изобретательность, отвечая на его вопросы о том, куда делся папа. Оказаться на небесах Алан еще не мог, решила Рут; она полагала, что еще слишком рано заводить разговоры о небесах, которых в скором времени будет предостаточно. Ханна держалась более практичного вранья: «Твой папочка уехал в офис, Грэм» или «Твой папочка, может быть, отправится путешествовать».
— Путешествовать куда? — спрашивал Грэм.
Кончиту Гомес смерть Алана сразила наповал. Рут просто окаменела. Эдди вызвался отвезти их всех в Сагапонак, но Тед Коул не напрасно учил свою дочь езде. Рут знала, что может выехать с Манхэттена или приехать туда в любое время, когда ей нужно. Хватит и того, что Эдди и Ханна избавили ее от забот о теле Алана.
— Я могу вести машину, — сказала им Рут. — Что бы ни случилось, машину я могу вести.
Но искать в одежде Алана ключи было выше ее сил. Эдди нашел ключи. Ханна упаковала одежду Алана.
В машине Ханна сидела сзади с Грэмом и Кончитой. В обязанности Ханны входило отвлекать Грэма — это была ее роль. Эдди сидел рядом с Рут на пассажирском сиденье. Эдди пришел к выводу, что его роль остается неопределенной, но он занялся изучением профиля Рут; Рут никогда не отрывала глаз от дороги — только для того, чтобы посмотреть в зеркало заднего вида или в боковые.
Бедный Алан, думал Эдди, вероятно, это была острая сердечная недостаточность. Так оно и было на самом деле — Эдди оказался прав. Но более интересным было то, в чем он оказался не прав. А не прав он был в том, что воображал, будто влюбился в Рут, глядя на ее скорбный профиль; он не понимал того, как сильно в этот момент она напоминала ему свою несчастную мать.
Бедный Эдди О'Хара! Ему выпала самая неблагодарная судьба: он был сбит с толку заблуждением, будто влюбился в дочь единственной женщины, которую когда-либо любил! Но кто может провести различие между любовью и иллюзией любви? Даже настоящая любовь — это воздействие воображения.
— А где папа теперь? — начал Грэм. — Он все еще в офисе?
— Я думаю, он сейчас у доктора, — сказала мальчику Ханна. — Я думаю, он пошел к доктору, потому что не очень хорошо себя чувствует.
— Он все еще мерзнет? — спросил мальчик.