Мужчины, женщины и монстры

Райбер Влад

Порой я начал замечать, что у него иногда дергается голова. Просто время от времени он так ей качал, будто она болтается на пружине. Это выглядело дико, но я старался не обращать внимания. Думал, что о таких вещах спрашивать неприлично.

Однажды мы сидели на шатком деревянном мостике у небольшого ручья и кидали камешки в воду, стараясь напугать мальков и головастиков.

– А где ты живешь? – поинтересовался я.

– Тут недалеко, за этим лесом! – ответил Женя, махнув рукой в сторону густых деревьев.

–

У тебя дома есть своя комната? – спросил я, пересчитывая, сколько осталось камней в кармане.

– Конечно! Большая комната! А почему спрашиваешь? В гости хочешь? – спросил приятель. – Могу пригласить, только если пойдешь с закрытыми глазами.

– Это еще зачем? – удивился я.

– А чтобы дорогу не запомнил! – ответил Женя, не объясняя смысла такой секретности.

Но мне почему-то показалось, что это будет забавная игра. Я пообещал не открывать глаза и сдержал слово. Шел, зажмурившись, прикрыв веки ладонями, а Женя направлял меня, временами придерживая за плечо.

Мы шли по одной из лесных тропинок. Я ничего не видел, но слышал, как легкий ветер качает ветки деревьев, как поют птицы и жужжат насекомые. Слышал голос приятеля, но мой слух не улавливал звука его шагов позади. И если он замолкал, то мне становилось неуютно, словно я один затерялся в этой чащобе.

– Женя, ты еще тут? – в очередной раз растерянно спросил я.

– Да тут я, тут. Не споткнись, корень торчит… Осторожно, впереди кочка, – подсказывал мальчик, а я аккуратно переставлял ноги.

Это продолжалось долго, и меня начала утомлять эта игра. Я чувствовал, как устали ступни, как веки болели от напряжения и как желудок начинал побаливать, требуя порцию обеда.

– Все. Пришли! – наконец сказал Женя. – Только глаза пока не открывай.

Я остановился. Мальчик прошел вперед и шумно дернул за что-то железное. Заскрипели петли не то калитки, не то старой двери.

Женя снова взял меня за плечо:

– Проходим! Только иди медленно. Там впереди лестница.

Я почувствовал, что оказался в темном и холодном помещении. Сквозь веки больше не пробивался дневной свет, в носу появился запах сырости. Я осторожно спускался по маленьким ступенькам, следуя за другом. Под ногами хрустел песок.

– Тихо! Тихо иди! А то упадешь и сломаешь шею, – сказал Женя, а затем повторил это снова прямо мне в ухо. – Упадешь и сломаешь шею!

Голос отражался эхом в стенах. Это прозвучало так жутко, что я мигом потерял доверие к своему приятелю. Задумался, а стоило ли верить почти незнакомому парню. И куда он меня привел? Что за дом такой, в котором надо спускаться вниз?

Ступеньки закончились. Я встал на твердый каменный пол и все еще держал глаза закрытыми, слыша лишь, как в том помещении тикают часы.

– Вот моя комната! – сказал Женя, стоя у меня за спиной.

Я открыл глаза и увидел ужас! Слабый свет сверху

лестницы открыл передо мной жуткую картину. Там были только кирпичные стены. Ни дверей, ни окон. А на полу валялись два гнилых разбитых гроба, из которых торчали человеческие кости.

И тот ритмичный звук оказался вовсе не тиканьем часов – это вода капала сквозь каменный потолок, образуя лужу в углу.

Я осторожно оглянулся. Женя стоял в проеме у лестницы. Его голова быстро шаталась во все стороны: вправо, влево, вперед и назад. И при этом он улыбался, точно радуясь удачной шутке.

– А-А-А! А-А-А! А-А-А! – завопил я, и мой крик усилился эхом.

– Ха-ха-ха! ХА-ХА-ХА! – отозвался мальчик.

Его голова все дергалась и дергалась, как у злого клоуна на пружине, внезапно выпрыгнувшего из коробки.

Я быстро кинулся к проходу, сбил парня с ног и побежал вверх по ступенькам.

– Тихо! А то сломаешь шею! – кричал он из полумрака внизу.

Оказалось, что страдалец втерся в доверие, притворился другом и заманил меня на кладбище, заставив спуститься в склеп.

И с тех пор они липли ко мне, как назойливые мухи, не давая мне покоя ни днем, ни ночью. Они лишили меня нормального существования и превращали мою жизнь в кошмарный сон. Я никогда не мечтал о чем-то великом. Хотел просто жить как все: учиться, работать, иметь друзей, семью, радоваться… Но все это стало невозможным.

Страдальцы преследовали меня повсюду. Они портили все мои начинания. Подставляли перед начальством, делали гадости девушкам, с которыми я пытался сойтись, выставляли идиотом перед коллегами. Все, за что бы я ни взялся, превращалось в цирк и кошмар.

Со временем я оставил попытки отвоевать нормальную жизнь и сдался. Стал зарабатывать тем, что не требовало общения с людьми: расклеивал объявления на улицах и раскладывал рекламу по почтовым ящикам. Работа, конечно, нудная, но лучше, чем никакая.

Однажды я зашел в подъезд с пачкой листовок и увидел женщину в фиолетовом домашнем халате и тапочках. Ее светлые волосы были собраны заколкой-крабом и открывали слегка оттопыренные уши с золотыми серьгами.

Она стояла около двери квартиры, бледная и испуганная.

– Молодой человек, вам не кажется, что газом пахнет? – спросила она встревоженно.

– Вроде нет, – ответил я, принюхавшись.

Она подошла ближе, встала прямо напротив меня и заглянула в глаза.

– Не чувствуете? Я вам говорю! Пахнет га-а-а-а-а-а-а-а! – рот женщины растянулся в крике.

Ее лицо постепенно приобретало оттенок халата, глаза расширились. Она затряслась, а на губах выступила пена, от крика поднялся ветер.

Я выронил листовки, они разлетелись по лестничной площадке и ступеням. А я уже бежал оттуда, почти не оглядываясь. Та женщина топала по кафелю тяжелой подошвой тапок и кричала: