Мужское дело
Шрифт:
– Каким же это образом, позвольте узнать? – рассмеялся сыщик. – Пересажать всех ваших конкурентов, расчистив вам дорогу? И что потом? Заслуженная пенсия на Багамах?
– Ну, допустим, на Багамы вы сможете каждый год летать, – устало вздохнул Игнат Анатольевич и вернулся на свое место. – Я сейчас не о том.
Что-то во взгляде бандита говорило о том, что он начинает терять терпение. Гурову на это было наплевать. Он принял для себе единственно верное решение и отступать от него не собирался. Сыщик спокойно выдержал взгляд главаря.
– Я вас прошу помочь мне в реорганизации
Игнат сделал паузу и щелкнул пальцами. Один из боевиков достал из бара бутылку минеральной воды и налил из нее половину стакана. Протянув стакан главарю, он вновь занял свое место.
– Человек с вашим опытом неоценим в том бизнесе, что ведем мы, – проговорил главарь, осушив стакан до дна. – Я вам предлагаю место консультанта. Вы организуете работу моих силовых структур, и благодаря этому в Москве будет меньше убийств, меньше насилия и грабежей. Все это мешает моему бизнесу, да и вы реально поможете людям жить спокойно. К тому же вместо тех грошей, что платят вам в вашей конторе, я положу вам солидное жалованье и оплаченный отпуск в любом уголке мира. Вы же с супругой уже подумывали о ребенке? Вот и обеспечите свое чадо на всю жизнь!
– Нет, – коротко ответил Гуров.
– Да что вам там, в ментовке, медом намазали, что ли?! – заорал Игнат Анатольевич. – Я вам делаю такое предложение, от которого может отказаться только дурак. Что вы нос воротите? И тщеславие ваше будет удовлетворено, и преступников сажать я вам возможность оставлю. Да и семью обеспечите на всю жизнь. Деньги не пахнут, Лев Иванович!
– Пахнут, и еще как, – усмехнулся Гуров. – Все зависит от того, как их зарабатывать. У кондитера, например, деньги пахнут карамелью. А у ассенизатора, естественно, дерьмом. Я не могу проживать остаток дней, гадая, сколько человек заплатили жизнью за мои блага. Совесть не позволит!
– Да провалитесь вы со своей совестью! – снова закричал Игнат. – Сколько можно излагать вам прописные истины? Никого вы не спасете, работая в таких органах, какие они сейчас. Единственное, что вы можете делать, так это сажать людей. И то только в том случае, если преступник окажется дураком и сам придет вам в руки. А потом он выйдет и снова будет грабить и убивать...
– Значит, опять посадим, – спокойно проговорил Гуров.
Со стороны вся эта перебранка смотрелась нелепо. Сыщик был спокоен, а тот человек, что приговорил его к смерти, был в отчаянии. Гурову даже на секунду показалось, что от исхода этого разговора зависит не его жизнь, а дальнейшая судьба Игната Анатольевича. Словно они раз и навсегда поменялись местами. От этой мысли сыщик рассмеялся.
– Что вас так насмешило? – угрожающе спросил Игнат.
– Я никак не пойму, что вы со мной так возитесь? – ответил сыщик. – Я же вам не невеста, которая до свадьбы давать не хочет.
– Во-первых, вы мне нужны живым и сотрудничающим со мной. Есть такие дела, в которых вы с вашими связями могли бы решить массу проблем, – взяв себя в руки, продолжил Игнат Анатольевич. – Во-вторых, тех, кто вас устранит, будут искать гораздо интенсивней, чем ликвидаторов того же Стешенко. Ну и, в-третьих, я привык получать то, что хочу. Мама с детства избаловала.
– Серьезная причина, – усмехнулся Гуров и встал. Клацнули затворы автоматов, а Лунин выхватил из кармана пистолет.
– Все, хватит! – резко проговорил сыщик. – Больше ваш горячечный бред я слушать не намерен. Хотите убить? Попробуйте. Кого-нибудь на тот свет я с собой успею прихватить.
– Боюсь, что не успеете. – Игнат почему-то сразу успокоился, увидев вспышку Гурова. – Что ж, никто вас за язык не тянул. Уведите его.
Почти сразу же на голову сыщика обрушился удар страшной силы. Тренированное тело не подвело Гурова, и он уклонился. Рукоятка «узи» лишь скользнула по затылку, содрав кусок кожи, и опустилась на плечо. Гуров попытался упасть на пол, но на этот раз не успел. Удар другого боевика пришелся ему прямо в висок. И сыщик второй раз за вечер потерял сознание.
Очнулся Гуров от пинка по ребрам. Страшно болела голова. Оценив свое состояние, Гуров понял, что заработал сотрясение мозга. Подумав, как ему это будет мешать работать, Гуров грустно усмехнулся. Он словно забыл, что работать больше не придется. Второй пинок пришелся по почкам и был чувствительней первого.
– Вставай, сука! – прошипел над ухом Гурова голос Филиппова. – Я тебя что, тащить до озера буду?
Сыщик с трудом разлепил залитые кровью веки и посмотрел на склонившегося над ним майора. Филиппов с ненавистью встретил его взгляд и плюнул Гурову в лицо. Затем майор размахнулся и нанес удар носком ботинка, целясь Гурову в нос. Сыщик дернул головой, и Филиппов попал по челюсти. Гуров почувствовал, как захрустели зубы.
– Давай-ка прекращай! – Кто-то оттащил майора. – До озера доведем, а там и делай, что хочешь. Подохнет еще прямо тут...
– Ты меня поучи еще, щенок! – заорал Филиппов. – Ничего с этим гадом не случится. Он из бетона сделан.
Он рывком поднял сыщика с холодной земли и толкнул вперед. Гуров осмотрелся.
Он стоял во дворе шикарной дачи. Сам дом сыщик мог видеть лишь краем глаза, но ухоженный газон, подстриженные деревья и розовые кусты вдоль дорожки говорили о том, что и дача должна быть соответственной.
На востоке, над вершинами деревьев, небо уже начинало розоветь. Все окружающие предметы казались серыми в предутреннем свете. Гуров глубоко вдохнул влажный воздух и удивился тому, что уже светает. Он не думал, что разговор с Игнатом продолжался так долго.
«Что ж, на рассвете умирать лучше, – подумал сыщик. – Хотя какая, к хренам, разница?!»
– Давай иди, козел, – подтолкнул его Филиппов. – Кранты тебе! Уж я об этом позабочусь.
Подталкивая дулом автомата, майор повел Гурова в глубину сада. Прислушавшись к звуку шагов, сыщик понял, что конвоируют его только двое.