Музыка ножей
Шрифт:
Во всяком случае, Кэролин так бы и поступила, когда работала в прокуратуре.
— Зачем мне надо, чтобы ты выступал в суде? Ты уважаемый добропорядочный гражданин, ты спас многим людям жизнь, зачем же мне так рисковать?
— И что мне теперь делать? — спрашивает Коган, уже не понимая, на чьей она стороне.
— В ближайшие пару дней тебя вряд ли арестуют. Иначе все будет выглядеть так, будто они знали, что арестуют тебя, когда приходили к тебе в больницу. А им этого не хочется.
По словам Кэролин, если бы они пришли, задали вопросы, а
— И я бы сразу прицепилась к ним: раз они знали, что будут тебя брать, должны были там же зачитать тебе твои права.
— А теперь?
— Ну, я по-прежнему могу требовать, чтобы твои первые показания судом не учитывались. Но копы наверняка будут стоять на том, что не собирались тебя арестовывать, просто хотели вопросы задать. Меня больше беспокоит другое: они на тебя убийство хотят повесить.
Тед не верит своим ушам.
— Убийство? Откуда? Из-за того, что я отшил ее по телефону?
— Нет. Само по себе это не преступление. Очень трудно доказать виновность человека по статье «доведение до самоубийства». Они бы не смогли ничего тебе предъявить даже в том случае, если бы ты ей сообщил, что она толстая, некрасивая и ей вообще незачем жить.
— Отлично. А в чем же тогда дело?
— Единственное исключение — это если ты перед этим совершил преступление, которое привело к ее самоубийству. То есть нанес так называемый «прогнозируемый ущерб» ее психике. Может, ты и не хотел доводить ее до самоубийства, но, переспав с несовершеннолетней девочкой, ты нанес ей эмоциональную травму. Так сказано в законе. И если удастся доказать, что эта травма привела к самоубийству, то все, ты попался. Тебя тут же обвиняют в доведении до самоубийства. От двух до пяти.
— Ты серьезно?
Кэролин кивает:
— Скорее всего, у Мэддена именно такой план.
— Ты сказала «могу требовать». То есть ты согласна быть моим адвокатом?
Кэролин огорченно откидывается на спинку диванчика. Поначалу она явно собирается отказаться, но внезапно прикусывает губу, и Тед понимает, что победил.
— Если хочешь, я возьмусь, — говорит Кэролин. — Хотя бы начну работать. Попробую разузнать, как у нас обстоят дела. Помогу по-дружески. Но только если ты сам этого хочешь.
— Нет, правда, ты согласна?
Она, кажется, смущается.
— А что такого?
— Ничего. Просто я не ожидал. Ты меня приятно удивила.
— Дело-то интересное. Любой адвокат с удовольствием за него бы взялся.
— Мне незачем знать, почему ты берешься.
— Если бы у меня вдруг обнаружилась какая-нибудь странная болячка по твоему профилю, ты бы мне помог?
— Я бы сделал все возможное. А если бы считал, что сам не справлюсь, направил бы тебя к самому лучшему специалисту.
— Вот-вот.
Тед не отвечает. Он смотрит на чек, который положила перед ним официантка, и размышляет над тем, сколько все это будет стоить. Не завтрак, а гонорар адвоката. Ну, по крайней мере, если его интересы будет
Тед поднимает голову. Кэролин отхлебывает кофе маленькими глотками и разглядывает своего собеседника. Кружку она держит двумя руками, как ребенок. Теду не нравится ее уверенность в себе. Значит, она точно знает, что ему без нее не выкрутиться.
— У тебя кто-нибудь есть? — спрашивает он.
— Да.
— И как он? Хороший парень?
— По-моему, хороший.
— А что он ска… — Тед заставляет себя остановиться.
— Что?
— Да нет, ничего.
Тед собирался спросить, как отреагирует ее парень, если узнает, кого она защищает. Нет, не стоит. Не надо делать ей такой подарок. Ответ на этот вопрос доставит ей удовольствие.
— Мне надо тебе еще одну вещь сказать.
— Что?
— Я собирался сменить работу.
— Правда? — Похоже, она слегка удивлена. — И в какую больницу пойдешь?
— Я не в больницу ухожу. В большую компанию. Биотехнологии. Мы как раз начали обсуждать деньги.
Вот теперь она и вправду удивляется.
— Господи! Я помню, ты говорил про консалтинг. В смысле, собирался… Я не думала…
— Ну вот, у меня такой план и был, пощупать, что и как. А уж потом нырять с головой. Но им нужен человек на полную загрузку.
— И тут как раз ты подвернулся?
— Они сделали мне предложение. И хорошее.
— Прости, даже не соображу, что сказать.
Он улыбается и качает головой:
— Знаешь, забавная штука. Бизнес — это игра. В ней можно выиграть, а можно все проиграть. А в медицине важно выбрать самый безопасный путь. Совсем разные миры. Бизнесмен просчитывает риски, он знает, что у него все поставлено на карту. В медицине, если возникают проблемы или осложнения, коллеги часто спрашивают тебя: «Зачем ты это сделал? Ты же выбрал самый рискованный вариант!» Мышление абсолютно разное. В медицине тебя за рискованное решение склоняют во всех кабинетах. А в бизнесе риск — это единственный способ подняться.
— Или провалиться, — говорит Кэролин.
— Ну… да. Но на тебя не будут так косо смотреть. Особенно если ты уже чего-то добился.
Тед замолкает и смотрит на Кэролин сердито, почти с вызовом. Он ждет, когда она спросит, зачем он впустил к себе в дом детей. Чего он хотел добиться? Надо бы объяснить, что тогда ему казалось: терять-то все равно нечего. Не было предложения о работе. Ничего не было.
Она улыбается и смотрит на него. Нет, Теду эта улыбка совсем не нравится. Это улыбка умудренной опытом женщины, которая смотрит на юного мальчика и умиляется его невинности. В двадцать лет и даже в тридцать Тед был не против, чтобы на него так смотрели. Но сейчас его это раздражает.