Музыкальный моноспектакль 'Дневник девушки' на слова Е. Ростопчиной для сопрано в сопровождении фортепиано
Шрифт:
В вселенной ей одна знакома только проза, -
Она поэзии не может понимать!..
При ней, – поверите ль? – мне холодно, мне больно;
При ней я чувствую какой-то чудный страх,
Как будто бы при злом, враждебном духе,
При мертвом выходце неведомого мира.
Еще участвуют в семейственной картине
Две девушки, – почти ровесницы мои,
Графини Зуровы, племянницы княгини.
Но Боже мой! хоть жизнь мы равными годами
Считаем, – между нас что общего?..
Воспитаны в чаду столичных развлечений,
Для света модного назначены зараней,
Лишь светом заняты; и твердо им знаком
Устав его забот, приличий и расчетов.
С моей неловкостью, с моим незнаньем света,
Провинциалкой им кажусь я… я смешна им…
Живые, резвые, пригожие собой,
В нарядах дорогих, в богатых кружевах,
Оне, как знатоки, перебирают, судят,
Как дело важное, уборы модных дам, -
Что было на «такой», что «этой» не к лицу;
Всегда о выездах вчерашних говорят,
Или готовятся к забавам предстоящим…
Мой разговор для них и странен и докучлив,
Когда, что на уме, я вымолвлю подчас:
А в речи их и смех я рада бы вмешаться,
Но не могу… Я здесь не знаю никого,
И не могу судить, и не могу понять,
О чем и про кого толкуют близ меня.
Заботливо рукою или платьем
Храня свечи прерывно-бледный луч…
И вот достигла я жилья пустого…
К скрипевшему, заржавому замку
Ключ подношу рукою боязливой…
Открылась дверь… Высок, широк и мрачен
Одетый шкапами покой… и это в нем
Так чутко, что мой шаг, малейший шорох,
Все отдается с звучностию странной
И страшной в одичалой пустоте.
Все дико, все пугает робкий слух…
Порой, сквозь окна, тусклые от пыли
И от годов, луна мерцает слабо,
Бросая прихотливо свет и тень
На древние статуи, бюсты, вазы,
Которые в порядке, по углам,
В простенках, на высоких пьедесталах
Расставлены, – и, кажется мне, дремлют,
Никем не окликаемые боле,
Забытые у поста часовые…
Слыхала я, что будто бы романы
Воображение и сердце нам
Опасною отравой наполняют,
Мятежным пламенем сжигают их…
Но, Боже мой, – почти в осьмнадцать лет,
Какая девушка умом и сердцем
Романа тайного себе сама
Не создает, – и в скуке жизни праздной
Во сне и наяву не бредит им?..
Глава III
ПОЭЗИЯ
II.
Нет, не ошиблась я, когда в приезда день
Каким-то холодом могильным, неприветно,
Повеял на меня блестящий Петербург,
И я подумала, почувствовала вдруг,
Что здесь не будет мне отрадно новоселье,
Что здесь не обживусь, что с климатом суровым,
Как с заклятым врагом, во веки не освоюсь!
–
Теперь, сбываются предчувствия мои:
Под этим северным, бесцветным, сизым небом,
Среди порывов бурь, на стуже, меж туманов,
Не только слабый дух изнемогает мой,
Но и здоровьем я, и жизненною силой
Приметно упадать уж начала; во мне
Бессменно я всегда какое-то страданье
Неясное: не боль в груди моей, а немочь, -
То жар томительный, то хлад невыносимый…
< image l:href="#"/>VI
О Боже мой!.. Давно ли так привольно
И смело я вверяла дневнику, -
Наперснику послушному, немому, -
Мечтанья, бред, неопытные песни
И сны свои… Давно ли я гордилась
Сама перед собой искусством новым,
И радовалась мысли: "я поэт!"
Но нынче, – эта радость обманула!..
Теперь… Уже ли так всегда и всё
На жизненном пути меня обманет?..
И то, в чем я отраду полагала,
Лишь горечью мне станет?..
Я вчера,
Сойдя к обеду второпях, забыла
На письменном столе мои стихи.
Их Надя отыскала. С детским смехом
Сбежала с ними в залу и при всех
Поздравила меня с талантом новым_…
Княжна вскочила… злобно засверкал
Грозящий взор… неистовые руки
Схватили, разорвали на куски
Невинные бумаги… (Точно будто
И память, и мечту во мне она
Могла вдруг с ними вместе уничтожить,
И не сумею воссоздать я вновь
Создание свое?!..) Потом упреки,
Угрозы и насмешки на меня
Посыпались убийственным обвалом…
"Девчонка" я, "негодная" притом, -
«И где мне сметь в поэты записаться»?!..
Как я могла забыться до того,
Что я в стихах моих упоминаю
О скуке, в доме их терпимой мною,
И о каких-то грезах, о судьбе
Другой и лучшей, – как я не краснею,
И мало ли чего наговорила
Словутая княжна… Ее кузины,