Музыкальный приворот. Книга 1

Джейн Анна

– Леша этот костюм папе целых три дня делал и при этом страшно ругался, – подхватила сестренка.

Мне тут же вспомнилось, как, вместо того чтобы идти к друзьям на вечеринку, дядя сидел на полу и делал выкройки, а Томас ходил рядом и учил младшего брата правильно резать ножницами и рисовать линии мелом.

– Зачем художникам такой дресс-код? – поинтересовалась Журавль.

– Они там протестовали против моды, – сказала Нелли, усиленно жуя.

– Ага, протестовали, – подтвердила я, глядя на этих обжор. – Собрание было в восемь часов вечера, а Томас сбежал

с выставки и очень, по ходу дела, хотел на нее вернуться. Поэтому он попросил знакомого байкера подвезти его на мотоцикле до школы. Чтобы пробки проскочить. Тот согласился. Подвез. Вместе с ним в школу поехали и его друзья, штук эдак восемь. А так как они, по-моему, все были слегка навеселе, – я выразительно поиграла бровями, – то очень сильно захотели пойти вместе с папой на собрание.

– Папа сказал, что байкеры соскучились по школьным временам и захотели освежить воспоминания, – вмешалась Нелли.

– И как, освежили? – оживилась в предвкушении подруга.

– Освежевали, это будет правильнее, – мрачно сказала я. – Только не воспоминание, а присутствующих. Вломились в класс всей толпой. В своих «косухах», шлемах, кожаных штанах, заклепках, браслетах с шипами. А там как раз куча учителей сидела, несколько завучей и даже директор, потому что обсуждали что-то важное. Они сначала испугались их, а потом, когда узнали, что это «родственники Нелли Радовой», чуть в обморок не попадали.

– Естественно, – хмыкнула сестра. – Никто не хочет ходить в школу, так что учителя думали, что у меня вообще родни нет.

А я продолжала:

– В результате байкеры остались вместе с папой в классе, довели молоденькую математичку до слез своими шуточками…

– Они называли ее «телочкой»!

– …затем напугали завуча непристойными предложениями, поприставали к родителям и чуть было не устроили «серьезный разговор» с одним из отцов на школьном дворе. Директор, видя это, как можно быстрее закруглился и выставил Томаса и его дружков вон, в вежливой форме, правда… А потом вместе с классной руководительницей попросил Нельку больше не говорить папе приходить в школу до выпускного вечера. Да и на выпускной ему, типа, вовсе не обязательно идти.

– А Леша не пойдет ваш? – вспомнила про второго взрослого моя беловолосая подруга, откровенно смеясь.

– Он не пойдет. Во-первых, я же сказала, что он уехал в Питер, а во-вторых, он тоже один раз был в этом злачном месте – в школе, – устало отвечала я.

– И? – подняла на меня большие голубые глаза Ниночка.

– Наша физичка до сих пор его любит. Ну прямо с ума сходит, ба-а-ака, – со вздохом ответила сестра, приканчивая остатки котлеты. – А русичка меня ненавидит люто. Леша с ней встречаться не стал потому что. Хорошо еще, что в этом году она у нас больше не ведет русский. А то она бы меня живьем съела… Как будто я виновата, что она такой крокодил и Лешка ее вообще боялся!

– Я бы тоже на его месте побоялась. Поэтому идти мне, – сделала вывод я. – А в школу таскаться мне совсем не хочется.

– Сходи разочек, – опять заныла сестра. – Эдгар-то не пойдет…

Эдгар точно не пойдет. Посмотрит только

на младшую сестру совиными глазами и скажет: «Иди в „Контру“ поиграй, не лезь ко мне». Нинка, знавшая это, бестактно захохотала.

– Ладно, так и быть… попозже, – пришлось согласиться мне.

Сестра тут же принялась орать «аригато» на весь дом – это значит японское «спасибо». Нелли на японском совсем помешалась. А ее «ня» меня порой раздражают!

Журавль вдруг подавилась, бурно закашлялась и уставилась на спину Нельки, которая как раз доставала из шкафа чай.

– «Лорды», – хищно произнесла Нинка и вмиг оказалась возле сестры.

– Ты чего? – удивилась та, прекратив верещать.

– Откуда майка? – все так же хищно блестя глазами, спросила голубоглазая девушка.

Я внимательно вгляделась в спину сестры и увидела на ней изображение Нинкиных любимчиков.

– Купила в Интернете, – пожала плечами счастливая обладательница майки.

– Когда?

– Два дня назад. Они эксклюзивные, их только те, кто в российском фан-клубе официальном состоят, купить могут.

Нинка в фан-клубах принципиально не состояла.

– Ты любишь «Ред Лордс»? – вкрадчиво поинтересовалась она у сестры.

– Ага. Что, и ты тоже любишь? Они такие няшки,^[5] да? – обрадовано спросила Нелли. – Ой, а я думала, ты только всякую там классику уважаешь!

Чтобы не терять свой правильный имидж в глазах ребенка, Нина тут же нашлась:

– Нет-нет, что ты, дорогая. Просто наша с Катей подруга из университета их очень любит, прямо с ума сходит. Ей тоже такую майку захочется иметь. А у нее как раз скоро день рождения. Давай я тебе дам денег, а ты ей такую майку закажешь?

Я покачала головой, но ничего не сказала.

– Хорошо, – тут же согласилась Нелли. – А ведь классная группа, послушайте! Хотя вы такую музыку не поймете… Но «Лорды» реально кавайны,^[6] круты и популярны!

– Мы знаем, не отсталые, – ответила я ей.

Еще час я с тоской слушала, как Нелли соловьем разливается про «Красных Лордов». Нина делала вид, что впервые о них слышит. Вообще ей было приятно даже просто слушать о своих любимчиках даже то, что она сама давно знала. Я заметила, что собачники, к примеру, готовы слушать разговоры о собаках часами, или, скажем, молодым родителям нравится внимать давно знакомым историям о собственных чадах в пересказе друг друга. И вот фанаты тоже получают фактически физическое удовольствие, слыша сплетни о кумирах.

Потом Нинку вдруг хватилась собственная мать, которая ждала ее, дабы вместе с ней пойти в гости к какой-то высокопоставленной особе. Подруга убежала, оставив гору фантиков и три немытые чашки. Сестра вскоре тоже куда-то ушла, и я до самого вечера была одна – а это в нашем доме большая редкость. Нет конкуренции за телевизор или за Интернет, и сладкое всегда остается…

Я и думать забыла о какой-то там тетке, которая занимается магией и приворотами. И оказалось, что зря.

То, что задумала моя лучшая подруга, стало известно мне на следующий день.