Уже прозвучали тосты от всех присутствующих, Сириус снова и снова щедро подливал всем алкоголь в бокалы, поэтому смех и разговоры звучали все громче, хотелось танцевать и веселиться до утра. Марлин болтала с Уэйн, краем глаза наблюдая, как Сириус и Лили спорят у граммофона, решая, какую пластинку поставить. Сириус уступил, поклонившись, поцеловав Эванс руку, Лили в ответ сделала шутливый реверанс. Марлин уколола ревность. Надо же, вот сразу и не поймешь, кому Сириус больше друг – Джеймсу или его девушке. Почувствовав на себе взгляд, Сириус обернулся, подмигнул Марлин и поспешил подойти. Джеймс украдкой ткнул пальцем в одного из квиддичных игроков на плакате. Заметив это, Римус усмехнулся: – Сохатый, ты теперь с ними и спать будешь? – Отвали, – фыркнул Джеймс. – Ооо… – протянул Сириус. – Поглядите-ка, а он занервничал. Что, Сохатый, поймали на горяченьком? Прости, Лили, я же не знал, что он променяет тебя на веселые картинки. Джеймс одним глотком опрокинул свой бокал, обнял Лили за талию и погрозил пальцем. – Но-но, Бродяга! Даже таким крохотным мозгом как у тебя пора сообразить, что Лили самое лучшее и самое прекрасное, что есть в моей жизни! – Поттер поцеловал Лили в губы. После этих слов Сириус в ужасе схватился за голову. – Как? – хрипло переспросил он. – Постой… У тебя ведь уже есть самое дорогое… – Сириус выдержал паузу, а потом завопил. – Ты что, сломал свою новую метлу?! – Нет, но если не заткнешься, то я запихаю эту метлу тебе в… – Лили, тебе достался извращенец! Мерлиновы панталоны, а я ведь живу с ним в одной комнате! – очень натурально изобразил испуг Сириус. – Но ты ведь спасешь меня от него, Эванс, спасешь? Вместо ответа Лили давилась смехом. – Марлин, – Блэк прижал ее к себе и затрясся. – Марлин, мне не нравится, как он на меня смотрит! Мне кажется, он хочет меня убить или, еще хуже, запихнуть какой-нибудь предмет в мою… Подушка, летевшая в Сириуса, попала в МакКиннон. – Все, Сохатый, ты труп! – радостно сообщил Сириус. – За честь Прекрасной Дамы! В атаку! – он рванул за убегающим Поттером. Они швырялись в друг дружку всем, что попадалось под руку и орали. Пол засыпали белые
перья из разодранных подушек. Римус вскинул вверх брови. – Это еще ничего, – пояснил он для Уэйн. Хлопушка взорвалась прямо над головой Люпина, обрушивая на него целый ворох бумажного конфетти. Схватившись за правое ухо, Римус вздохнул, а затем, выхватив палочку, бросился ловить Джеймса. Один только Питер не принимал участия во всем этом балагане. Он одиноко сидел в углу и жевал пирог. Заметив это, Марлин направилась к Петтигрю. Ей нравился этот тихий, немного неуклюжий мальчик, с доверчивыми светло-голубыми глазами. Он не был серостью и посредственностью, как считали многие, просто не обладал тем обаянием, теми талантами и той уверенностью в себе, тем, чего в избытке было у его друзей. Марлин замечала, что Питеру очень хочется быть похожим на Джеймса и Сириуса, он невольно подражал их интонациям, копировал их жесты, старался хорошо учиться. К тому же, судя по всему, Петтигрю был человеком добрым и искренним. – Скучаешь? – Марлин села рядом с Петтигрю. Он тут же покраснел, опустил голову и пожал плечами, торопливо стряхивая с брюк крошки. Марлин подумала, что Питер наверняка чувствует себя неуютно, когда вокруг парочки… – А почему ты один, Питер? Не глядя на нее, Питер пробормотал: – Мне некого позвать. Протянув ладонь, Марлин коснулась рукава Питера. Неожиданно Петтигрю шарахнулся в сторону, словно обжегся. Пытаясь сгладить неловкость, Питер покосился в сторону девушки и слабо улыбнулся. – Не верю, – Марлин отбросила волосы, упавшие на лицо. – Тебе что, никто не нравится? Помолчав, Петтигрю поднял голову, замялся, но потом тихо признался: – Нравится… Только она… Она бы никогда не согласилась бы… Как и все девушки, Марлин была любопытна. Она наклонилась поближе, чтобы лучше слышать голос Питера. – Откуда ты знаешь? Ты ведь не попытался. Какой же он все-таки робкий! Скорее всего, привык быть в тени. Между прочим, друзья могли и подумать о Питере! Наверняка Поттеру не составило бы труда затащить на свой праздник еще одну девчонку! – Просто знаю… Она бы только посмеялась. Марлин снова дернула Питера за рукав. – Ерунда! – отрезала МакКиннон. – Уверена, она бы обрадовалась. Питер просиял, выпрямился, улыбнулся и сразу стал симпатичнее. – Ты правда так думаешь? – в его глазах было столько надежды, что Марлин даже растерялась, сразу не сообразив, что ответить. От этой необходимости ее избавил Сириус. Он шел к ним, катая на губах улыбку. Растрепанный, в помятой рубашке, с красным пятном на щеке, но все это ни капли его не портило. Создавалось впечатление, что Блэк минуту назад выбрался из постели. Не успела Марлин об этом подумать, как ее губы тут же обжег поцелуй. Сириуса никогда не смущали ни обстоятельства, ни люди вокруг. Вот и сейчас он словно не заметил, что Питер сидит в полуметре. – Я победил, – сообщил Сириус, глотнув огневиски стакана. – Эй, Хвост, а что у тебя здесь? – Где? – не понял Питер, уставившись на свою грудь. Сириус, когда Петтигрю наклонился, схватил его за нос, тут же отпустил и рассмеялся. И тут Питер со всей силы толкнул Сириуса в бок. Блэк, чуть не слетев с дивана, медленно повернулся. Выглядел он при этом так, словно Петтигрю только что ударил его по лицу перед всей школой. Перепуганный Питер сжался в комок. – Нервы шалят, Хвост? Сейчас вылечу, – угрожающе протянул Сириус. Намечающая ссора могла испортить вечер, но тут раздался громкий голос Джеймса Поттера. – Эй, мы собираемся резать торт! Вы идете или как? Схватив Сириуса за руку, Марлин поторопилась утащить его к столу. Когда торт был съеден, а все тосты были произнесены, Джеймс сделал музыку громче. Они уже танцевали вдвоем, но сейчас все было иначе. Тогда вокруг было много людей, звучал вальс, Сириус умело вел ее за собой, а Марлин так боялась сбиться с такта или случайно наступить ему на ногу… Сейчас она крепко прижималась к Блэку, обнимая за шею, из похрипывающего репродуктора лился неспешный французский напев, Марлин было жарко, колотилось сердце, а ладони Сириуса ласково скользили по ее спине. Никогда прежде школьная блузка не казалась такой тонкой, а кожа такой чувствительной. Сириус посмотрел ей в глаза, и Марлин, смутившись, уткнулась ему в плечо, стараясь справиться с головокружением. Не зря по Блэку сходили с ума все девчонки в школе! Марлин часто ловила себя на том, что порой засматривается, когда Сириус улыбается, говорит с кем-нибудь, смеется, забрасывая голову назад, ест, читает… Он был хорош во всем, за что брался, он рассуждал смело и уверенно, он не боялся выступать один против целой толпы, он был умным, упрямым и решительным. Но самое главное, что рядом с ним она чувствовала себя счастливой. Вряд ли ей с кем-то было также легко и в то же время так сложно. Она старалась думать трезво, старалась не попадаться на уловки Сириуса, но как только Блэк оказывался рядом, Марлин хотелось лишь одного: нравиться ему. – Зачем ты придираешься к Питеру? Дыхание Сириуса переместилось с ее виска на шею и по позвоночнику побежали мурашки. – Ерунда. Тебе показалось, – губы защекотали мочку уха, а затем несколько раз коснулись скулы. – Но… Он запустил пальцы в ее волосы, наклонился и поцеловал так крепко, что Марлин задохнулась. Поцелуй был настойчивым и долгим – все прочие мысли тут же потерялись. Потом Сириус заставил Марлин крутнуться, отбросил на правую руку так низко, что кровь хлынула к лицу, поднял и снова поцеловал. От Сириуса пахло алкоголем и мускатом, Марлин и сама чувствовала на языке вкус вина, которого, пожалуй, сегодня было слишком много. – В последнее время я только о тебе и думаю… – мягкий шепот Сириуса заставлял волноваться еще больше. – Ты удивительная. И такая красивая… – он погладил ее лопатки. – Ты мне безумно нравишься, слышишь? Чертовски нравишься, – он прижал Марлин еще ближе к себе, ладони опять прошлись по всей спине, прежде чем медленно сползти ниже талии. Сначала она хотела убрать его руки, но синие глаза смотрели пристально, ласково, внимательно, Сириус шептал и шептал ей на ухо чепуху, одна песня сменялась другой, а они все танцевали, вернее, просто топтались на одном месте, тесно обнявшись. Марлин не заметила, что Питер ушел первым, ушел в дурном настроении, расстроенный и мрачный. За ним засобиралась в свою гостиную Эмма, Римус, еще раз поздравив Поттера, отправился ее провожать. Очнулась она, только когда поняла, что Сириус смотрит не на нее, а на Поттера. Друг друга эти двое поняли сразу. Судя по всему, Джеймсу не терпелось остаться с Лили наедине. Напоследок Сириус бросил пару колких фразочек о брачном периоде парнокопытных. Смысла этих шуток Марлин не понимала, но вот Поттер здорово обозлился, даже покраснел, а Лили только вздохнула. – Ладно, – Сириус забросил руку Марлин на плечи. – Веди себя хорошо, Сохатый, будь пай-мальчиком. И… – он усмехнулся, – удачи. Поттер дернул уголком рта. Уже в дверях он хлопнул Сириуса по плечу и сунул ему карту. – Филч не дремлет, – предупредил Поттер. – Бродяга, – он улыбался, но глаза были серьезны, – не гони лошадей. Ночной Хогвартс был таинственным, гулким, непривычно пустым и огромным. В темноте фигуры рыцарей выглядели пугающими и грозными, при слабом свете чадящих факелов поблескивали доспехи, за окнами мелькали силуэты сов, круживших вокруг замка. Они, не торопясь, шли по коридорам, болтали, вернее, говорил в основном Блэк. Казалось, что у Сириуса есть история о каждой ступеньке, о каждой лестнице, а еще он знал все закоулки, все тайные проходы и повороты. Люди на картинах возмущенно вскрикивали, когда на них попадал свет от палочек, и сердито махали руками. Потом, не без труда преодолев ступени Астрономической башни, Марлин и Сириус долго стояли на открытой площадке, вдыхая весеннюю прохладу, смотрели на черное закрытое тучами небо и говорили, говорили, говорили… Гриффиндорская гостиная встретила их тишиной и полумраком. Все свечи погасили, на столах дремали забытые учебники, кое-где на спинках стульев и кресел висели мантии и полосатые шарфы, студенты, судя по всему, разошлись по спальням около часа назад. Единственным источником света был пылающий камин. Марлин и Сириус сели на диван, вытягивая к огню замерзшие руки: несмотря на весну, по замку гуляли сквозняки. – ... МакГонагалл вопила так, что чуть стекла не вылетели! Но слизеринцы, покрытые прыщами и бородавками – зрелище отменное! Джеймс три дня уговаривал эльфов добавить это зелье в кашу! – Вы не боитесь, что однажды МакГонагалл вас убьет? – Скоро выпускной. Не успеет, – беспечно махнул рукой Сириус. Они замолчали. Марлин чувствовала на себе пристальный взгляд, нервничала, затем подняла на Блэка глаза. Сириус протянул руку, погладил ее по щеке и осторожно потянул девушку к себе. Первые поцелуи были мягкие, нежные, осторожные, порой почти невесомые. Она, не выдержав, обхватила его лицо ладонями, хотелось, чтобы Сириус снова стал таким же близким как прежде. И тут Сириус резко перехватил инициативу. По телу прошла жаркая волна. Сириус рывком уложил ее на спину, губы заскользили по скулам, по подбородку, затем по шее, прижимаясь к бьющемуся пульсу, к яремной ямке, по ключицам, все быстрее и быстрее. Губы горели, едва успевали отвечать его губам, сердце колотилось, Марлин неосознанно прижималась все крепче и крепче. Сильные умелые руки касались бедер, коленей, забирались все выше под юбку, прощупывали ребра через тонкую ткань, словно случайно пробегали по груди. Марлин не хватало дыхания. Сириус знал, что делал. А она старалась не думать, где, когда и с кем он всему этому научился. Пальцы Сириуса распутали и сорвали сначала ее галстук, затем свой. Волосы растрепались и намокли на затылке. Не прерывая поцелуя, Сириус стал торопливо расстегивать пуговицы на ее блузке. Опомнившись, Марлин попыталась поймать ладони Блэка, но он перехватил запястья девушки, завел ее руки за свою спину, заставляя обнять. Оторвавшись от губ, он опять припал к шее, теперь уже прикусывая кожу, затем, обдав дыханием грудь, прикрытую белым кружевом, Сириус поцеловал ее живот, смещаясь все ниже. – Сириус, постой… – попросила она. – Подожди… Он словно ее не слышал. Сел, сильным рывком поднял Марлин с дивана и перетянул к себе на колени. Попытался окончательно снять с нее рубашку, сразу же накладывая поцелуй на правое плечо.
Марлин запаниковала.
– Нет. Сириус, перестань! –
она дернулась. Сириус попытался вновь уложить ее на спину, в этот раз уже применяя силу. Разозлившись, Марлин толкнула Блэка в грудь. – Пусти, я сказала! – крикнула она, рискуя разбудить студентов. После окрика Блэк послушался. Марлин вскочила, запахивая блузку и отступая от Сириуса на несколько шагов. Щеки пылали огнем, впрочем, горело каждое место, где еще секунду назад были его руки и губы. Сам Сириус, распаленный, с растрепанной челкой, явно очень недовольный, остался сидеть. – Ты оглох?! Я просила тебя прекратить! – Марлин вполне отдавала себе отчет в том, как жалко она сейчас выглядит. Голос прозвучал сдавленно, она все еще тяжело дышала, а Сириус был достаточно опытен, чтобы понять, как ей было хорошо. Марлин смотрела в пол, волосы упали на лицо, она все еще придерживала блузку и старалась успокоиться. Он медленно подошел к ней. Нежно взял за подбородок, провел большим пальцем по губам, в его глазах мелькнула обеспокоенность и растерянность. – Что такое? – мягко спросил он. – Я что-то сделал не так? Марлин отрицательно затрясла головой. – Обидел тебя? Вкрадчивый тихий голос Сириуса обволакивал. Марлин подняла на Блэка влажные глаза и снова покачала головой. – Нет… Он прижался своим лбом к ее лбу, теплая ладонь забралась под блузку, поглаживая талию. В камине громко треснули угли, и Марлин вздрогнула от неожиданности. – Ты боишься? – Нет… Дело не в этом… – поддавшись порыву, она обняла Сириуса, уткнувшись в его плечо. – Просто… я не знаю как сказать… мы спешим… и… Сириус поцеловал Марлин в макушку, а его пальцы бежали по позвоночнику, ребрам и животу девушки. – Пойдем отсюда, – шептал Сириус. – Я знаю места, где нам никто не помешает, можно будет не торопиться… – его ладонь вмялась в бедро, полезла под юбку, а губы снова попытались прижаться к шее. Теперь Марлин разозлилась всерьез. – Не трогай меня! Я не хочу, что непонятного?! В эту секунду Сириус разжал руки так резко, что Марлин чуть не упала. Она, отступив, принялась застегивать пуговицы. – Ну, и чего ты ломаешься? – вдруг со злостью бросил Блэк, прищуриваясь. На нее словно вылили ведро холодной воды. От того Сириуса, который еще минуту назад так нежно прижимал ее к себе, ничего не осталось. Сунув руки в карманы брюк, Блэк сверлил Марлин взглядом. – Не смей со мной в таком тоне, – предупредила Марлин. Сириус холодно усмехнулся. – Не нравится? Хорошо. Подхватив с пола свой галстук, Сириус направился к портрету Полной Дамы. Сначала Марлин, кипя от возмущения, молча смотрела на его спину, затем все-таки окликнула: – Куда ты собрался? Повернувшись на ступеньках, Сириус огрызнулся: – Найду кого-нибудь более… покладистого. Доброй ночи! Вслед ему Марлин швырнула тяжелый книжный том, врезавшийся в стену. Блэк вышел, не обратив на это внимания. Злость и возмущение, достигнув предела, погасли, сменяясь обидой. Марлин села прямо на пол, обнимая колени и притягивая их к груди. Зажмурилась, надеясь сдержать слезы, но они повисли на ресницах. Марлин, сделав несколько жадных вдохов, размазала влагу по щекам. Пусть. Пусть пройдется, освежится и подумает над всем случившимся! Нет, какой же он все-таки самоуверенный идиот! Считает, что стоит ему только захотеть чего-нибудь… Марлин прикусила нижнюю губу, провела указательным пальцем по шее и поморщилась. На ключице кожа припухла и болезненно ныла. В горле стоял комок, а глаза снова зажгло. Да что же это такое! Нет, не плакать, только не плакать! У Сириуса Блэка в школе была весьма сомнительная репутация. Рассказывали про его побег из дома, говорили, что однажды он чуть не прикончил какого-то слизеринца, болтали про дядино наследство, про его кузину Беллатрису, про весь древнейший и благороднейший дом Блэков, практикующий темную магию и, конечно же, про его многочисленных девушек. Пуффендуйки уверяли, что Блэк давно и безнадежно влюблен (неизвестно в кого), но она ответила ему отказом еще пару лет назад и все нынешние романы от безысходности. Лили убеждала, что все это чушь, что Сириус просто еще не встретил ту девушку, которая заинтересует его по-настоящему. Мэри МакДональд при этих словах фыркнула: «Ерунда! Блэк жуткий бабник и всегда им останется!». Кто-то из слизеринок оговорился, что Сириус обручен. Личную жизнь Сириуса обсуждали с удовольствием, злорадствовали над теми, кого он уже бросил, шепотом передавали подробности его романов, без стеснения обсуждая самые грязные подробности. Порой хотелось заткнуть уши. Когда они начали встречаться, Марлин уже в первую неделю поняла, что никто из этих сплетниц даже не представляет какой Сириус на самом деле. Сильный. Нежный. Заботливый. Знают ли они, что Сириус много читает? Что он терпеть не может маленьких комнат и замкнутых пространств? Что из всех сладостей больше всего любит запеченный на костре зефир? И еще сотни и сотни мелочей… Сегодня Блэк, конечно, повел себя как урод, но…
Зачем она накричала на него? Вот дура!
Закрыв лицо ладонями, Марлин сделала последнюю героическую попытку успокоиться, а потом заплакала.
http://fanficmar.tumblr.com/post/111066068021
====== Глава сорок девятая. Сириус Блэк ======
Если вам ни разу не давало заснуть безумно колотящееся сердце – Вы еще не жили (с)
Злой, раздраженный и заведенный до предела Сириус быстро шел по замку. Поднявшись на верхнюю площадку гриффиндорской башни, он распахнул окно, вывалился из него по пояс и, пошарив по карманам, достал пачку сигарет. Курил он давно, но редко. Обычно как раз в таких случаях, когда нервы напрягались как гитарная струна, и требовалась разрядка.
Он не лгал. Марлин ему действительно нравилась. Во-первых, МакКиннон была красивой. Во-вторых, очень умной. Особенно для девчонки. В-третьих, с характером. Да еще с каким! Сириуса тянуло к ней с такой силой, что он порой начинал делать глупые и необычные для себя вещи. Например, торчал под дверями класса Чар целый час, ожидая, пока МакКиннон закончит свои дополнительные занятия, чтобы потом дойти с ней вместе до гостиной. Или, вместо того чтобы спать, подскакивал в шесть утра, натягивал мантию и шел к хижине Хагрида, спеша нарвать нарциссов, растущих в огороде у лесничего. Все это было странно. В отношениях с девушками он привык контролировать каждую мелочь, всегда знал наверняка, что именно он чувствует, и что чувствуют они. Сейчас все правила летели к гиппогрифу под хвост…
И Сириус испугался.
Исправить ситуацию он решил привычным для себя способом. Обычно хватало одной ночи, чтобы убедиться, что очередная подружка мало отличается от предыдущей. Его влюбленные по уши друзья могли утверждать все что угодно, но все женщины походили друг на друга, уж в этом Сириус был уверен. И существовала очень низкая вероятность, что Марлин вдруг окажется особенной.
По планам Блэка все должно было произойти в их спальне. Люпин обычно гулял с Уэйн до рассвета, а Хвоста Сириус убедил свалить еще два дня назад. Весь вечер он нервничал (уже странно), много пил (зря!), нес чушь (даже вспоминать не хочется!), а потом ему снесло крышу. От запаха ее кожи, от горячих мягких ладоней, от губ… Ему уже было наплевать, что в гостиную могут войти, только жадно ловил ее дыхание, целовал, сгорая от нетерпения, расстегивал пуговицы, хотелось поскорее стянуть с нее одежду. В голове гудело так, что слова Марлин доходили словно сквозь туман, Сириус даже не понял, что она упирается, что пытается его оттолкнуть, кровь с бешеной скоростью колотилась в висках.
Когда Марлин вскочила с его колен, Сириус с трудом подавил вспышку злости. Цену себе набивает! Другие, наоборот, соглашались сразу, опасаясь, что он не станет ждать, но МакКиннон, судя по всему, была чрезвычайно уверена в себе. Иных причин Сириус не находил.
Исполнять угрозу, брошенную на прощание, Сириус не собирался. Она сорвалась с языка в запале. Марлин все еще была ему чрезвычайно интересна. Сейчас нужно хорошенько отоспаться, а уже завтра помириться с МакКиннон, наверняка к утру она перестанет дуться.
Блэк уже сворачивал к гриффиндорской башне, когда в него врезалась девушка, внезапно выскочившая из-за угла.
– Ой! – возмутилась девчонка, а потом радостно улыбнулась. – Привет, Сириус! – по ее щекам разлился румянец.
Сириус поднял голову.
– Привет, Мегги, – с ленцой ответил он и прищурился, разглядывая слизеринку. – Не знал, что ты ночная пташка. И не страшно тебе одной в большом замке?
Меган отбросила на спину копну белокурых завитых волос, ее губы приоткрылись, а голубые глаза лукаво блеснули.
– А ты явился мне на помощь? – пропела она, встав так, чтобы он мог оценить ее ноги.
Скользнув взглядом по красивым коленкам, Сириус скучающе зевнул.
– Такая уж работа. Убивать драконов, наказывать негодяев, спасать благородных дам… Вот как раз сейчас спешу на вызов. Так что если вам не грозит опасность, очаровательная леди, то позвольте откланяться, – он сделал шаг в сторону.
Узкая белая ладонь с холеными пальцами легла на плечо.
– Не сбегай так сразу, – прошептала Меган, расчетливо касаясь его упругой грудью. – Мы ведь сто лет не виделись, Сириус. Ты совсем забыл про меня… Все ходишь с этой своей…
От Меган пахло знакомыми сладкими духами, и Сириус почувствовал, как в животе собирается жар.
– Марлин, – подсказал он.
Слизеринка скривилась.
– Какая разница… – с этими словами она обхватила Сириуса за шею и крепко поцеловала в губы.
Если бы Сириус меньше выпил в тот вечер, то он бы сдержался. Несколько секунд он позволял ей себя целовать, принимая решение, а затем прижал девушку к стене. Сегодня по его самолюбию нанесли ощутимый удар, Сириус, не привыкший к отказам, сейчас хотел доказать в первую очередь самому себе, что он по-прежнему привлекателен. Ноги Меган крепко обхватили его пояс, а Блэк толкнул спиной дверь класса магловедения, которую старушка-учительница вечно забывала запирать на ночь, усадил слизеринку на парту, и она тут же потянулась к ремню на его брюках.
Когда все закончилось, сильно виноватым Сириус себя не чувствовал. Всего лишь секс. Ничего больше. Они оба получили то, что хотели, им было хорошо, можно даже сказать очень, Меган прекрасно понимала, что продолжения не последует. Она всегда была натурой страстной и темпераментной, без комплексов и высоких моральных убеждений. Блэк проводил ее до двери слизеринской гостиной, на прощание она махнула рукой и, даже не обернувшись, ушла.
Он выключился, едва коснувшись головой подушки. Завтрак и первую пару Сириус благополучно проспал, даже не слышал, как парни утром собирались, хотя обычно они делали это шумно, например, Сохатый умудрялся уронить с десяток вещей. С неохотой поднявшись, Сириус принял холодный душ, смывая с себя чужой запах, затем совершил набег на теплицы мадам Спраут, безжалостно обломав куст с превосходными белыми розами. Свежий, бодрый, в чистой отглаженной рубашке, он спустился вниз, застав Марлин и Алису в гостиной. Стоун, хихикнув, тут же исчезла. Марлин сначала упрямилась, хмурила брови, пыталась уйти, но Сириус пустил в ход все свое обаяние, весь арсенал улыбок, принял несчастный и грустный вид, и Марлин, поупрямившись, сдалась.
