Мы еще увидимся, детка!
Шрифт:
Она покачала головой.
— Это было бы нечестно с моей стороны.
Девушка чуть слышно заговорила, и один из полицейских, случайно взглянувший в их сторону, решил, что она нашептывает слова любви. Это напомнило ему молодые годы. Все мы одинаково глупы.
— Очень трудно бежать из среды, в которой я живу, Малькольм… Я слишком много знаю о них, чтобы меня отпустили…
— Кто?
— Дункан, Дэвит, а тот, кто стоит за ними, — особенно. И хоть я его не знаю, он-то наверняка меня знает.
Мак-Намара поиграл мышцами.
— Я
Пат умиленно улыбнулась:
— Бедняга Малькольм, ваша сила ничему не поможет… они нанесут удар в спину… как всегда…
— Вы думаете?
— Уверена.
— Простите, дорогая, но ведь людей все-таки не убивают просто так, ни за что ни про что!
— Мой побег с вами был бы достаточной причиной. Они бы испугались, что я все расскажу полиции!
— Но что особенного вы можете рассказать?
Патрицию так раздосадовала непонятливость наивного горца, что она забыла известную пословицу: молчание — золото.
— А то, что «Гавайская пальма» — центр торговли наркотиками в Сохо!
— Наркотиками?
— Морфием, героином и прочей мерзостью, которая приносит богатство тем, кто ею торгует, а тех, кто все это покупает, в конце концов вгоняет в гроб.
— Ладно, понял. А если вы пообещаете молчать?
— Они считают, что вполне надежны в данном случае только покойники.
— Сдается мне, все это только пустые угрозы! Ваши Дункан с Дэвитом строят из себя гангстеров, а на поверку, может статься, не способны свернуть шею даже курице! Нет, дорогая, по-моему, вы все это сочиняете нарочно, чтобы меня не огорчать.
— Не огорчать?!
— Да. Потому что на самом деле просто я вам не нужен.
Это заявление так потрясло Патрицию, что она решилась.
— Послушайте, Малькольм, клянусь, я уехала бы с вами, если бы могла. Но я не хочу, чтобы из-за меня стряслась беда. Вы не знаете, на что способны эти люди. Я расскажу вам кое-что, но, умоляю, сразу же забудьте мои слова — ведь стоит им только узнать, что я вам проболталась, и меня немедленно приговорят к смерти. Однажды — это было несколько месяцев назад — один инспектор из Ярда чуть не вывел на чистую воду все их махинации с наркотиками… Была одна несчастная девушка… наркоманка… Он пришел к ней домой, но Дункан проведал об этом и послал туда Дэвита. Питер убил их обоих — и девушку, и полицейского. Джек боялся, что от девушки — ее звали Джанет Банхилл — инспектор узнает, что он замешан в торговле наркотиками.
У шотландца был такой вид, будто он вдруг обнаружил, что некий особый мир, в реальность которого он до сих пор не верил, существует на самом деле.
— Так что же это… как в детективах?
— Инспектора звали Джеффри Поллард… Если вас интересуют подробности, зайдите в первую попавшуюся редакцию на Флит-стрит и полистайте подшивку газет… Теперь вы убедились, что вам лучше больше не видеться со мной и как можно скорее вернуться в Томинтул к своим овцам?
— У нас, дорогая, вовсе не принято бросать
— Ну какой вы упрямый, поймите же наконец!
— Я понял, что вы влипли в историю и я должен помочь вам выкарабкаться. Я очень жалею и полицейского, и девушку, о которых вы мне рассказали, но это дело кончено и меня не касается… А вот вы — это совсем другое. Я увезу вас в Томинтул!
— Ну вот, как бы вам это объяснить, у нас были неприятности…
Стоя посреди кабинета Дункана, куда ранним утром он пришел вместе с Патрицией, Мак-Намара пытался рассказать Джеку и Питеру о ночных приключениях. Те молча таращили на него усталые от бессонной ночи глаза. Увидев Патрицию, хозяин «Гавайской пальмы» тут же послал ее наверх.
— Потом разберемся, — только и сказал он.
Как всегда, при виде Джека девушка почувствовала, что все ее существо охватывает ледяной ужас, поэтому она лишь улыбнулась шотландцу жалкой улыбкой и исчезла. Малькольм худо-бедно рассказал ночную одиссею и замолчал.
— Вам повезло, Мак-Намара, — сказал, подумав, Джек.
— В чем это?
— Что случайный свидетель подтвердил мне все насчет полиции. Кажется, вам очень нравится мисс Поттер?
— Очень.
— А вам известно, что она, в сущности, моя жена?
— Да.
— И вас это не смущает?
— Пожалуй, немного.
— Ах, все-таки, значит, это создает кое-какие неудобства?
— Потому что я хотел бы увезти ее в Томинтул и жениться на ней.
Джек ответил не сразу. Но даже Дэвит, хорошо знавший хозяина «Гавайской пальмы», лишь по его прерывистому дыханию определил, что тот едва сдерживает ярость.
— Вы считаете нормальным, чтобы она меня бросила?
— Готов возместить вам убытки, старина.
— Так вы очень богаты?
— Не жалуюсь.
— Послушайте, Мак-Намара, по правде говоря, в последнее время у нас с Патрицией не все ладно… и, право же, захоти она заново строить жизнь с парнем вроде вас… я, может, и не стал бы перечить… Только, сами понимаете, мне ведь недешево стоило сделать из нее звезду эстрады…
— Так чего же вы хотите?
— Мне нужен человек, готовый оказать услугу… очень важное дело… и довольно-таки опасное, откровенно говоря…
— А?.. Такое опасное, что…
— Совершенно верно!
Казалось, шотландец колеблется.
— Но если я окажу вам эту услугу, вы и вправду отпустите мисс Поттер?
— Даю вам слово.
— Стало быть, по рукам! Что надо сделать, старина?
— Приходите ко мне сюда сегодня вечером, и мы обо всем договоримся.
Убедившись, что Мак-Намара ушел, Дэвит в экстазе воскликнул:
— Невероятно! Неужели такие дураки еще водятся на свете?
— Вот и видно, Питер, что вы никогда не были влюблены!
— Во всяком случае, не настолько, чтобы поверить вам на слово, Джек!