Мы – инопланетяне. Гексалогия
Шрифт:
– Слушаю тебя? С чем пришла? – переключился он на неё.
Она ответила без предисловий, чётко и по-деловому:
– Главнокомандующий, стратегический анализ завершён. На основании текущих данных я сформировала три сценария развития событий.
Пётр и Медми одновременно насторожились, ожидая услышать подробности. Она продолжала:
– Первый сценарий предполагает, что экипажи адаптируются к обучению в виртуальном пространстве за минимальное время. Вероятность успешной реализации – 37%.
– Не густо, – пробормотал Медми.
– Второй сценарий основывается
– Это уже кое-что… – Пётр кивнул, проговорив: – И третий?
Амазонка бесстрастно продолжила:
– Третий сценарий предполагает, что из-за недостаточной подготовки часть экипажей не сможет адаптироваться. Вероятность значительных потерь при этом варианте – 70%.
В комнате вновь повисла тишина. Пётр, нахмурившись, смотрел на голограмму с цифрами.
– Получается, что мы не сможем спрогнозировать вероятностную схему развития событий? Как пойдёт дело и обучение – неизвестно. Что вы предлагаете? – наконец спросил он у Амазонки.
– Элемент неопределённости в этом уравнении есть. Если сложить эти варианты, получится около 50%. Совсем неплохо. И всё же я рекомендую сосредоточиться на втором сценарии. В нём наиболее высокий баланс между рисками и возможностью подготовки флотов к сражению.
Пётр откинулся на спинку кресла, обдумывая услышанное.
– Наша задача – минимизировать потери, увеличив шансы на успех. Я правильно понял?
– Именно так, – подтвердила Амазонка.
– Тогда действуем, – сказал он решительно. – Подготовь подробный план реализации второго сценария. И привлеки специалистов с баз на Марсе и Уране. Мы должны обеспечить максимальный результат.
– Слушаюсь, главнокомандующий, – коротко ответила Амазонка и вышла из комнаты, оставив их вдвоём.
Но всё оказалось далеко не так просто, как предполагала Амазонка. С энтузиазмом принявшись за создание виртуальной среды под задачи предстоящей военной кампании, она тщательно адаптировала сценарии, учитывая миллионы переменных. Однако даже её сверхточный расчёт и скоростной анализ не могли учесть всех нюансов. Как только Амазонка закончила и доложила о готовности среды, Пётр дал отмашку на начало обучения, возлагая на этот проект большие надежды.
Но реальность оказалась куда сложнее. Быстро запустить процесс не получилось: возникли технические трудности. Капсулы виртуального обучения, созданные по технологиям Иджи, требовали тщательного технического обслуживания и сложной настройки под индивидуальные особенности каждого человека. Эти капсулы были настоящими инженерными шедеврами: они сочетали в себе биологический мониторинг, поддержку жизнедеятельности, нейронное взаимодействие и симуляцию реальности с невообразимой точностью.
Каждая капсула представляла собой сложную систему, интегрированную с центральным узлом управления. Внутри капсулы поддерживался жизненный цикл пользователя. Под кожу пациента вводились микроиглы, через которые доставлялись питательные вещества и вода. Продукты жизнедеятельности организма мгновенно отводились через специализированные системы фильтрации, которые
Основные функции капсулы состояли в поддержании жизнедеятельности (мониторинг состояния сердца, дыхания, уровня кислорода в крови, автоматическая подача витаминов и необходимых микроэлементов). А так же безопасности пациента, включающие в себя контроль стресса и нейронной активности, предотвращавший перегрузки мозга, автоматическое пробуждение пользователя при критических показателях.
Не менее важным оказался момент игрового «перерождения»: если персонаж погибал в виртуальной реальности, капсула выводила его из симуляции. Восстановление занимало сутки, в течение которых организм находился под интенсивным контролем, готовясь к повторному погружению.
Что касается настройки капсул под индивидуальные особенности пользователей, то это стало настоящим испытанием. Людмила Рыбкина, курировавшая этот процесс, оказалась перед огромной проблемой.
– Мы буквально завязли в техобслуживании, – доложила она Петру через голограмму. Её лицо выражало смесь усталости и решимости. – Капсулы великолепны, но они слишком сложны. Каждый человек – это отдельная головоломка.
Пётр нахмурился, глядя на экран с текущими отчётами:
– Сколько времени нам потребуется, чтобы привести всё в рабочее состояние?
– По предварительным расчётам, около двух недель. Но если подключим дополнительные инженерные бригады с Марса и Урана, сможем сократить срок до десяти дней.
– Подключайте, – кивнул Пётр. – Время – наш главный враг.
Спустя десять дней, когда всё было наконец готово, началась первая волна погружения. Экипажи входили в капсулы, нервно переговариваясь. Некоторые из них впервые сталкивались с такой технологией, и страх перед неизвестным ощущался в воздухе.
– Всё будет хорошо, – уверяла Людмила офицеров, лично проверяя состояние нескольких капсул. – Вы даже не почувствуете разницы.
Как только капсулы закрылись, системы начали синхронизацию с центральным узлом. Голограмма Амазонки появилась на основном экране в командном центре.
– Первичная активация завершена, – доложила она. – Виртуальная среда стабилизирована. Экипажи вошли в симуляцию.
На экранах командного центра начали отображаться кадры из виртуального пространства: пейзажи космоса, боевые сценарии, реалистичные до мельчайших деталей. Первые задания включали базовую координацию и отработку манёвров.
Однако уже через несколько часов появились первые сложности.
– Командующий, – обратилась Амазонка к Петру, – у нас проблемы с адаптацией. Треть экипажей испытывает перегрузки, часть из них «погибла» в симуляции.
– Каковы последствия? – быстро спросил Пётр.
– Эти участники временно выведены из процесса. Восстановление займёт сутки.
– Что с остальными?
– Уровень стресса повышен, но большинство продолжает обучение, – ответила Амазонка.
Пётр задумался, его взгляд был прикован к экранам. Он понимал, что это только начало. Успех этой программы мог изменить всё, но цена ошибки была слишком высока.