Мы – инопланетяне. Книга 5
Шрифт:
Пётр почувствовал, как лёгкое дрожание охватило его пальцы, и быстро сжал руку в кулак, стараясь подавить это ощущение. Он глубоко вдохнул и подумал:
«Теперь не время для слабостей. Я должен быть сильным – не ради себя, а ради тех, кто верит в меня».
– Почему не садишься? – вдруг спросила Верочка, нарушив тишину. Её голос был тихим, но в нём звучала забота, которая сразу же успокоила его, как будто она напомнила ему, что он не один. Пётр медленно повернулся к ней.
– Пусть видят меня в полный рост. Так эффектнее, – ответил он с лёгкой улыбкой, стараясь придать своему голосу уверенности.
Верочка
– В принципе, да… – согласилась она, бросив на него быстрый, но проницательный взгляд. Внутри неё всё ещё шла борьба: она искала правильные слова, чтобы успокоить его, дать ему почувствовать, что всё под контролем, хотя она и сама понимала, что этот момент может стать решающим. – С кого начнём? – её голос прозвучал бодро, но в нём было больше беспокойства, чем она хотела показать.
– Давай с самой сильной страны на данный момент… – сказал Пётр, его голос прозвучал твёрдо, но в глубине была скрытая нервозность. Он не мог себе позволить ошибиться. Его глаза сверкнули решимостью, как будто он пытался убедить себя, что это правильный шаг.
– Штаты? – уточнила Верочка, хотя ответ очевиден. Она сделала это, чтобы помочь ему сфокусироваться. Её голос стал твёрже, как будто она пыталась передать ему свою уверенность.
– Они, – коротко подтвердил Пётр, его голос прозвучал почти отрешённо, как будто он готовился к неизбежному. Этот разговор будет для него испытанием, но он понимал, что другого пути нет.
– С кем будешь говорить? – Верочка слегка прищурила глаза, её взгляд стал сосредоточенным.
– С президентом, конечно, – уверенно ответил Пётр, но в его голосе мелькнула едва уловимая нотка сомнения. Это был момент, когда он не может позволить себе колебаний.
Она подошла к нему ближе, её взгляд стал мягче, но полон решимости.
– Ты справишься, Пётр, – произнесла она, её голос был полон уверенности, которую она хотела передать ему. – Этот момент – важный, ты готов. Я знаю, что ты сделаешь всё правильно.
Её слова прозвучали тихо, но твёрдо. Пётр посмотрел на неё, его взгляд встретился с её глазами, полными поддержки и веры.
– Спасибо, Верочка, – тихо произнёс он, и в его голосе теперь звучала настоящая благодарность.
Верочка быстро активировала пульт, её пальцы летали над клавишами с такой точностью и решимостью, что казалось, будто она была сама частью системы. Она отдала короткий приказ одному из операторов на линии, и тот мгновенно начал устанавливать соединение. Пётр стоял рядом, его сердце билось сильнее, чем когда-либо прежде. Он чувствовал, как в груди нарастает давление, как каждый удар сердца отдаётся эхом в его ушах.
Взгляд его устремился на мерцающий экран, где постепенно начала разворачиваться голограмма овального кабинета Белого дома. Президент США сидел за своим столом, окружённый советниками, их лица казались погружёнными в очередное обсуждение, но внезапно что-то изменилось. Время как будто замерло, когда перед ними материализовалась голограмма Петра – внушительная фигура в чёрных латах, возвышающаяся прямо перед президентом.
Пётр
Тишина заполнила пространство, словно весь воздух был высосан из комнаты. Напряжение становилось ощутимым физически. Совещание, которое ещё минуту назад шло своим чередом, мгновенно остановилось. Все взоры оказались прикованы к голограмме Петра, который, стоя перед ними, казался воплощением силы и власти.
Президент, осознавая, что он оказался в центре невообразимой ситуации, с трудом сохранял самообладание. Его руки слегка задрожали, но он быстро собрался, пытаясь не показать своего волнения. Он оглядел своих советников, их лица бледны, глаза расширены от ужаса и недоумения.
Президент медленно повернулся к голограмме Петра, и его взгляд, настороженный и растерянный, полон внутренней борьбы. Он пытался понять, что происходит. Кто это? Что это? Его мир, в котором он контролировал всё – каждый шаг, каждое слово своих советников, каждое решение – внезапно начал рушиться. Это была не просто неожиданность, это была угроза, которая зарождалась перед его глазами. Угроза, которую он не мог ни предвидеть, ни контролировать.
Он стиснул челюсти, его руки на мгновение задрожали от ярости, но быстро взял себя в руки. Посмотрел на своих советников, которые так же ошеломлены. Они смотрели на него с надеждой, что вот он разберётся и разрулит нестандартную ситуацию.
– Что это такое? Уберите, вздумали мне тут «Звёздные войны» демонстрировать? – голос президента звучал резко, почти истерично. Он старался вернуть контроль над ситуацией, хотя внутри него начало зарождаться чувство полной беспомощности.
Голограмма Петра, возвышающаяся перед ним в своём чёрном доспехе, оставалась неподвижной. Его фигура казалась холодной и безэмоциональной, но вместе с тем она источала нечто большее – неоспоримую силу, которая превосходила всё, что когда-либо видел президент. Эта сила пронизывала пространство, словно невидимая энергия, которую нельзя было ни контролировать, ни подавить.
Пётр заговорил холодным и бесстрастным голосом, таким же, как его внешний вид:
– Добрый день, господин президент. Убрать не получится. Позвольте представиться: Литон, главнокомандующий флотом цивилизации Иджи.
Слова Петра эхом разнеслись по овальному кабинету, и их вес ощущался в каждой клетке тела президента. Он нахмурился, и гнев начал подниматься из глубин его души. Это был не просто гнев – это было осознание того, что контроль ускользает из его рук. Гнев на то, что кто-то, неизвестный ему, вторгся в его мир, нарушив привычный порядок вещей. Он привык к власти, привык диктовать условия, а теперь перед ним стоял кто-то, кто, похоже, пришёл, чтобы навязать свои собственные правила.