Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза (Часть 2) [СИ] (Прода от 28.01.2013)
Шрифт:
Когда оказалось, что у меня с этим Травиным общие грешки, разговор как-то наладился, потеплел. Правда, рылся Травин на Синявине, а я больше по Пулковским шарился, но все же. А тут и Кабанова наконец освободилась. Так вчетвером за чай и уселись – она с бессменным мичманом Аликом да мы с Травиным. Сначала поговорили о всяких пустяках, спросили мое впечатление от увиденного, отмахнулись от похвал, а потом я получил в презент невзрачную брошюрку с грифом ДСП – плод научной мысли сотрудников лаборатории. Они туда же и еще материалов насовали –
Как оказалось, далеко не все в книжечке вписано, да, впрочем, и коллеги явно тоже не все сообщали. Тут дружба дружбой, а табачок все же врозь. И самым животрепещущим вопросом для меня было – как мы, собственно, будем защищаться от «кошки» Мутабора. Дело-то уже известное – те же гиены отлично дрессируются и верны хозяину по-собачьи. Одна проблема – хозяина чтут, а любой другой оказавшийся поблизости может получить в свое мясо роскошный комплект зубов этой самой гиены. Вот такая вот зверюшка, ревнует к хозяину всех окружающих. А тут похуже гиены зверек. Не в доспехах же ездить, в конце-то концов.
– Знаете, совершенно справедливые опасения. Блондинка та еще штучка. Травин! Подписка взята, последствия разъяснены?
– Да, Валентина Ивановна, все как следует сделано, – кивнул начальнице мой визави.
– Тогда можно рассказать, что в результате комплекса экспериментов установлена определенная зависимость силы и напряжения электрического тока на реакции зомбированных объектов, – начинает Кабанова как по писаному.
– Валентина Ивановна, мы же не на ученом совете, давайте попроще, а? – попросил я коллегу.
– Так я и говорю проще некуда… – удивилась она.
– Аля, давай я, как любит говорить наш гость, снисходя к его интеллекту, – вмешался мичман.
– Но он же врач и владеет всей необходимой терминологией, я его учила, он не глупый… – вроде как с некоторым сомнением в голосе парировала Кабанова.
– Да лучше бы попроще, – жалобно внес я ясность.
– Так вот интеллект и теряется, а потом болезнь Паркинсона, ранний маразм. Мозг должен все время работать, вы же знаете, – недовольно заметила Валентина. – Ладно, изложи проще.
Мичман кивнул и заговорил:
– Вивисектор сам идею подал. Он своих морфов в страхе держал именно приспособами с электротоком. Мутабор потом ежедневными упражнениями по долбанию током своего мучителя дал возможность достаточно точно определить параметры тока для разного воздействия. С живым человеком ничего общего, обычные шокеры практически бесполезны. Но параметры эти идентичны по видам неупокоенных. Упокоить зомби током гораздо сложнее, чем живого человека. И есть странности, но переносят разряд даже морфы с большим неудовольствием. Причем определенные параметры разряда даже парализуют зомби на время, при этом он явно чувствует себя очень плохо.
– Как шокер? Этот, как его, тизер?
– Немного не так, но параллели есть. Так вот, разные величины тока дают разное воздействие, и условный рефлекс, как у собаки Павлова, вырабатывается быстро. Ваша группа получит
– То есть Мутабора просто так щелкать не надо? – неудачно пошутил я.
– Не надо. Он обидчивый, а мы еще не закончили с ним работать. Да и вы нам еще пригодитесь.
– Я вообще-то пошутил.
– Мы поняли. Шутка получилась не из лучших, – заметила очевидное Валентина.
Я съел упрек, как горькую пилюлю.
– Дополнительно отмечаю, что у Блондинки в организм вмонтирован передатчик-маячок, в Мутабора – тоже. То есть мы можем отследить, и вы сможете это сделать. У вас будет инженерное сопровождение.
– Саперы?
– Саперы само собой, не о них речь. Инженеры. Вы их видели, например, при отработке управляемых средств наблюдения при зачистке Марсова поля, – отметил Травин.
– А маячки эти они могут самостоятельно выдрать?
Совершенно неожиданно мне вспомнился эпизод с Арни Шварценеггром, выдиравшим у себя хитрой железякой «жучок» из носа.
– Нет, это не такая простая операция. Дополнительно в обоих морфов имплантирован разрядник. Сугубо на всякий случай. Мутабор об этом, может, и подозревает, но знать точно не может. А вот Блондинке уже успели показать, что будет крайне неприятно при непослушании. Парализатор у нее вставлен на загривке под шкурку. Дополнительно на Блондинке укреплено несколько модифицированных собачьих ошейников. Вот они не должны никому постороннему в руки попасться.
– Не понимаю, ошейники-то зачем? – удивился я, наливая по привычке чай в блюдечко.
– Это переделанные ошейники, такие, которые надевают на собак, чтобы отучить их лаять не ко времени. Они дают разряд тока при нажатии на кнопку выносного пульта. На случай, если некоторые ошейники Блондинке удастся содрать, применено дублирование.
– Все равно: воля ваша, а тяпнуть она может, – засомневался я.
– Может, – спокойно согласилась Кабанова.
– Вот вы и постарайтесь, чтоб не тяпнула, – закончил тему Травин.
– Ясно. А что скажете по людоедам? – осведомился я у собеседников.
– У нас уже давно получены данные об эффекте каннибализма в настоящих условиях, – не без гордости взглянул на жену мичман.
Кабанова и впрямь сидела гордая, хоть памятник лепи.
– Но, однако, неизвестно, как сохранить мозги, повысив остальные параметры. Мне об этом четко говорили? – спросил я.
– Да все давно известно, – скучным тоном ответил мичман. Взглянул на жену и начальницу, та кивнула, и он продолжил: – Бесплатный сыр бывает только в мышеловке и только для второй мыши. Если мясо необращенной особи своего вида жевать, а не жрать – повышение силы и ловкости будет не так выражено, зато и падение интеллекта тоже будет сильно меньшим. В итоге такой хитрец выигрывает перед ловким и сильным, но тупарем. В экспериментах это мы получили быстро и внятно, но в отделе разведки своим умом богаты, не послушали. Угробили зря разведгруппу, получив сведений меньше, чем Валентина на крысах.