Мы из Кронштадта. Встреча
Шрифт:
Но естественно ничего такого вслух мы не говорим. Говорит электрик. Он еще больше удивился, когда понял – мертвяки эти речь разумеют. Ну кроме той, которая на четырех лапах и на пантеру безволосую похожа. Хотя по его мнению – просто хитрила та, чисто по-женски. Прикидывалась дурой. Команды огромного в каске – выполняла безо всяких.
Охрана ожидаемо спасовала. Повязали без лишнего шума всех – никто и не пикнул. Пленные первое время хорохорились, угрожали. Требовали гуманного обращения и прочих соблюдений всяких прав человеков. На что мокрые пришельцы – те, которые были живыми людьми, только хмуро посмеялись. А потом один из них – с такой же коричневой мордой, но явно рыжий, просто и наглядно, ловко орудуя небольшим ножиком, снял у самой изобретательной в садистских штучках
Так-то она была страшненькая внешне, но когда осталась ободранной то выглядела куда более жутко – открывая немо рот, противно голый, с торчащими черепоподобно зубами из-за срезанных щек и вращая глазами без век. И остальные храбрые воины из блока начали блевать от ужаса, плохо понимая, что их теперь будут держать тут на манер живого щита. Паре особо веселых садистов перерезали ахилловы сухожилия на ногах и выкололи по одному глазу – причем делалось это без всякой радости и шуточек, очень по-деловому, словно выполняя нудную работу. Электрик говорил, что очень большой контраст был с тем, как мясничили своих жертв сами охранники – они-то удовольствие от мук получали видимое, их от власти над чужими жизнями перло не по-детски.
Начальник караульной смены сломался первым. И отлично все по радио отработал. Разве что чуточку заикаясь. Прибывших на двух БТР подсменков скрутили еще быстрее. Только один успел выстрелить, водитель бронемашины, да и то мимо. Прыгнувший в машину зубастый подросток от пули увернулся, а стрелявшему просто сломал кисть руки, провернув ее по оси сильно дальше, чем можно – оборота на два.
И пока враг не очухался и не принял мер, почти вся атаковавшая группа – а их оказалось всего дюжина живых, захватив с собой добровольцев из тех, кто был до того в узниками в концлагере, ломанулась в жилой поселок. Электрик, убедившись, что с семьей все в порядке – тоже поехал. Потому что порядок тут означал только то, что они живы и не покалечены. Развлекались охраннички со всеми, но изнасилование многократное уже и не казалось страшным делом на общем-то фоне, к примеру.
Дали небольшого крюка, и тут опять удивился рассказчик – оказалось, что четырехрукий имеет вполне сколоченную банду из пары десятков снеллей и они, на манер пастушеских овчарок вполне сгоняют обычных снулых зомби в толпы. И гонят их куда хотят сами.
В итоге к элитному поселку вышла для начала полсотня медленных и поплелась на яркий свет. Их быстро и привычно положили, не жалея патронов. Этого добра в мирной Эстонии было запасено на всю Третью Мировую. После чего, по отработанному протоколу выкатился бульдозер, экскаватор и грузовик с работягами, обслуживавшими господ. Трупы, как и раньше, увозили в ближайший карьер, чтобы тут не воняли, не портили воздух и не портили собой окружающие красивые виды. На последней ходке водителей, грузчиков и охрану транспорта похоронного приняли, не без стрельбы, но быстро. И на въезде в поселок блокпост у ворот был сметен повыскакивавшими из грузовика снеллями, ворота вынес напрочь бульдозер, а не успевших открыть огонь часовых на вышках и у стрелковых постов, которые на такое рассчитаны не были, расстреляли своими малокалиберными пушками трофейные БТР.
И из ближайшей рощицы повалила толпа зомби. Остановить их уже было некому. Масса трупнины растеклась по улочкам. Ожидаемо, к такому жители готовы не были.
Осажденные в домах не смогли сорганизоваться, но помощь позвали. Прискакало еще три БТР того же типа с десантом. Как раз в организованную для них засаду, типа огневого мешка и пары фугасов на дороге, где их и разнесли быстро и аккуратно. Потом пошла капитуляция тех, кто еще выжил в поселке. Сдалось не так и много, а мутант четырехрукий получил пулю в каску. Судя по отметинам – уже третью. Каска, однако, выдержала и этот удар.
Теперь на границе с Эстонией странная ситуация. На гидроэлектростанции власть поменялась, но электричество на ту сторону по-прежнему подается. Пленные ведут себя тихо, понимая, что с ними чикаться не будут, но
Несколько попыток европейцев отбить своих и станцию успехом не увенчались, да и те как-то были скорее неорганизованными – видно кого- то возмутил вид приехавшей на маленьком автомобиле капральши – свою снятую кожу она привезла с собой в полиэтиленовом мешке, но медики тамошние ничего сделать не смогли. Померла через неделю.
В ответ на каждое нападение отпускали по одному из пленных. Соответственно заковыристо искалеченным – тут рыжий палач всякий раз неприятно удивлял окружающих тем, что набор увечий был разным, но обязательно таким, чтоб прожил отпущенный неделю-две и наглядно показывал собой, что бывает жизнь гаже смерти. Первое время европейцы от этого бесились и делали глупости, но только несли потери и получали очередной шедевр резни по живому. Потом угомонились. Этот рыжий, как и большая часть «Чертовой дюжины» - а так себя называли живые при мертвых, были уроженцами Нарвы и Ивангорода, прибыли уже когда все кончилось и теперь в меру своих сил мстили. Пытались родственников найти. Иногда – находили. Таких брал под свое покровительство Четырехрукий. Но получалось плохо – как ни корми, а кийры родственников не узнавали. Да и с подчинением тоже не все было просто – как-то монстр в каске своим войском управлял, но понять – каким способом люди с электростанции не смогли. Было серьезное подозрение, что и «Чертова дюжина» тоже понятия об этом не имела. Но во всяком случае часть мертвяков – шестеро, как убедился наш визитер, могла себя сдерживать и не кидалась кусаться сразу же. С остальными все было куда сложнее и опаснее. А учитывая, что электростанция продолжала оставаться лакомым куском и сил у европсов было еще много ситуация осложнялась изрядно.
Понятно, что долго такое длиться не могло. Потому электрика – а он был очень дельным мотористом и заядлым рыбаком – отправили за помощью – и как раз в Кронштадт. В Ленобласти анклавов на побережьи толком не осталось, а тут требовалось что-то солидное.
Начальство теперь ломало голову. Как на грех с подачи Четырехрукого в виде послов – или инвентаризационной комиссии – запрошены были именно мы, те, кого он знал. Естественно, и спрос теперь с нас. Мы должны дать развернутый ответ о перспективах, план действий на утверждение, смету, расчет сил и прочие и прочее.
Все еще осложняется тем, что там в придачу зона конфликта и не привычного по нашей местности, где пузырями вздулись всякие бандюганы и прочая не шибко значимая мелочь, старающаяся стать Цезарями местного разлива, а вполне себе серьезные ребята из остатков войск надо и кайтселита. Помнится эти отморозки единственные в Европе имели право держать дома автоматическое оружие – и патроны тоже. Причем не будучи военнослужащими, они вроде как среднее между милиционерами и ополченцами. И было их немало, тысяч пятнадцать вроде. И помнится на учениях они морду периодически ребятам из НАТО утирали, последний раз помнится английских парашютистов так обидели. А еще и знание местности, а еще и бронетехника, которую им щедро партнеры подогнали. Танков вроде нету, зато БТР не меньше сотни разных, а это значит – и пушечки малокалиберные, которые в нашем деле крайне неприятны могут быть. Довелось полежать за кирпичной стеной под очередями крупнокалиберного пулемета – спасибо, больше не надо! По сю пору морозцем по коже, как вспомню. и замонался потом от кирпичной летучей пыли отряхиваться - забилась в самые потаенные места, зараза. Прямо как марсианский красный песок.
То есть враг там мотивированный, русских ненавидящий уперто – что еще и с организации расстрелов мирняка стало понятно, подлый и готовый на любую гадость пойти. Сатанински злобный, любящий садистические развлечения. С одной стороны – хорошо, потому как особых сомнений при открывании орудийного огня не будет, благо и мировых СМИ теперь вроде нет вовсе и верещать нечеловечески некому в эфире, с другой – сильный враг, обученный. И вооруженный неплохо, чего уж говорить. Это в нормальном общевойсковом бою БТР с малопулькой – уязвимая мишень, у нас-то партизанщина большей частью.