Мы – легенды
Шрифт:
Глава 4
У Тимми не было братьев и сестёр, и вся родительская любовь доставалась лишь ему. Нельзя сказать, что эта любовь была фанатична, но и дефицита ее тоже никогда не было. Родж и Мари родились и выросли здесь же, и были воспитаны в достаточно строгих правилах – как и все остальные жители города. Одна из городских легенд гласила, что окружающий лес наполнен особого рода растениями,
Скорее всего всё объяснялось наследственностью – городок изначально вырос на базе научно – исследовательского центра и был населен исключительно учёной интеллигенцией. В дальнейшем деятельность центра была практически свёрнута, но город остался и получил второе дыхание с открытием железнодорожной станции.
Так что Тимми рос в счастливой семье и никогда ни в чем не нуждался. И раз уж он был местным, то, следовательно, не был эгоистом, и подспудно хотел отдавать часть того, что безвозмездно получал. Для этого у него был Сёма. Вся чистая детская любовь изливалась на него бурным потоком, сравнимым по силе с Ниагарским водопадом. И Тимми нравилось видеть взаимность, которой кот ему отвечал. Особенно его трогало то, что спал Сёма исключительно с ним, даже когда Тимми, в особо жаркие летние дни спал на веранде. Кот не любил эту кровать – может казалась ему жёсткой. И он никогда там не спал один – только в случае с Тимми делал исключение. Наверное, для животного это большой подвиг – делать то, что он не хочет, ради кого – то. Или просто удовольствие от нахождения с человеком было больше, чем дискомфорт от неудобной кровати.
Сейчас на месте всего этого была тоскливая пустота. Ребёнок впервые столкнулся с утратой, но всё отягощало то, что это была не смерть, с которой было всё коротко и ясно. Это было исчезновение, и обстоятельства приобретали некий спорный оттенок, одновременно пугая и давая надежду.
Дорогу
Облизывая поцарапанную кисть руки, он сидел на корточках и смотрел на тонкую светящуюся линию, уходящую в дырку под забором. Попробовал даже потрогать ее рукой – неосязаема. Этот лаз вел не на улицу, а на соседний участок, принадлежащий пожилой даме – Дартси Стотхольм, которую Тимми немного побаивался. Она всегда казалась ему строгой и немного странной – редко выходила из дома, а в те редкие моменты, когда он ее встречал, она всегда была молчалива, ни с кем не разговаривала и на его приветствие отвечала просто кивком. Тимми никогда не слышал, чтоб к ней кто-то приходил – на ее территории вообще всегда было тихо. Это его пугало. Этакий тихий отшельник по соседству. Ему почему – то представлялся ее дом совершенно пустым, в котором посреди комнаты без мебели сидит в кресле – качалке Дартси и молча, не моргая смотрит на него ничего не выражающим взглядом. И ее голова, вторя тихо раскачивающемуся креслу, наклоняется взад – вперед, словно она с ним здоровается в своей странной манере.
Сплюнув слюну с кровью, Тимми продрался обратно через кусты, получив еще пару незначительных царапин, и направился к дому. Ему требовалось поговорить с отцом.
Роджа он нашел перед домом, тот сидел в шезлонге и задумчиво смотрел на проезжающие мимо машины. Он недавно закончил рассказывать Мари об их странной поездке в приют, хотя ему пришлось приложить определенное усилие, чтоб выложить все до конца. Он доверял своей супруге целиком и полностью, и порой даже больше, чем себе, но история про светящиеся нити была для него странной, и он переживал, что столкнется с непониманием.
Видимо это читалось в его взгляде, так как первое, что сказала Мари было: – «Теперь ты представляешь, что испытал Тимми, когда рассказал тебе это».
Конец ознакомительного фрагмента.