Мы, монстры. Книга 2: Иные
Шрифт:
“Это какой-то кошмарный сон, — в очередной раз подумал Дал. — Сон, который все повторяется и повторяется, и я в нем застрял…”
— Мне нужен… — выдохнул он, поднял на продавца тяжелый взгляд, собрался с силами. — Мне нужен конь. И карта.
— Больше ничего? — хмыкнул тот. — У меня тут сувенирная лавка, уважаемый, так что если ты не против…
— Просто скажи, где это можно взять, — устало пробормотал Риирдал. — Тут только шатры и леса, а там — море…
— Не очень далеко, — сказали за спиной, и Дал, который только что пытался отдышаться, задержал дыхание: просто вдохнул и не мог выдохнуть. Голос был до боли знакомым. А все это определенно было сном.
— Но и не так, чтобы близко, — продолжили говорить за спиной. — Сначала тебе, конечно, надо будет отдохнуть, а потом пойдем. Мне тоже коня бы, хочу до столицы добраться, поговорить с этим их Князем…
Дал наконец оттолкнулся от стойки и медленно развернулся. Перед ним стоял Дэшон. И улыбался.
Улыбка была привычно теплой, серый взгляд — привычно насмешливым.
— У меня для него две новости, — говорил он как ни в чем не бывало. — Одна плохая, про Шаайенна, вторая еще хуже, про Тейрина. Так что кони нужны быстрые, чтобы в случае чего, если новость не понравится Князю, а мы подвернемся под руку…
Дэшон не договорил.
Дал сгреб его в охапку. И даже не завел спор о том, какая из новостей все-таки хуже.
***
Ух’эр прождал Сорэн еще немного. Потом прислушался наконец к гложущему чувству внутри и метнулся вниз — к людям. Даже облако с собой не захватил — упал на землю черной молнией. Вскочил и замер перед ее домом. Перед тем, что когда-то было ее домом, а сейчас лежало пепелищем у его ног. Ветра не было, и куча пепла была такой же аккуратной, какой ее оставили.
Будто специально оставили, чтобы ему показать…
На мгновение мелькнула глупая надежда на то, что она жива. Что его зачем-то пытаются обмануть — слишком аккуратный пепел. Но мгновение прошло, в нос ударил запах гари, и Ух’эр закрыл глаза. В глазах щипало, но слез не было. Было только тяжело дышать.
“Это от вони”, — сказал он себе, хотя в его же собственном облаке и не такие запахи витали. Что уж говорить о его царстве…
“Нет, это от боли”, — понял он, спустя еще пару мгновений.
Наверное, впервые он понял, что такое настоящая боль. Ему еще подумалось, что не просто так он не может дышать — от такой боли умирают. Хорошо, что он бог смерти. Ему смерть уже не грозит.
А вот остальным…
Ух’эр развернулся и пошел прочь.
— Брат… — послышался совсем рядом голос Лаэфа. Вкрадчивый, змеиный…
— Не лезь, — бросил
— Хотел тебе посоветовать то же самое, — мягко проговорил Лаэф, мелькнул тенью в переулке по правую руку, — остановись на миг и…
— Не лезь! — рявкнул Ух’эр, отмахнулся. Взметнулись рваные полы плаща, полоснули по воздуху черные когти — Лаэф отлетел к стене человеческого дома и чуть не проломил ее. Нет, Ух’эр не тронул его — просто оттолкнул.
Лаэф тут же вскочил на ноги, но Ух’эр не хотел драться.
Не сейчас, не с ним.
— Ты будешь последним, — пообещал он.
И прежде, чем Лаэф ответит, словом ли, делом, щелкнул пальцами.
Глава 29. Шанс
Братья с сестрами и впрямь собрали все силы. Сил оказалось слишком много.
Лаэф чувствовал — натянуты, готовы лопнуть золотые нити.
Он больше не мог удержать. Они стали слишком живыми.
***
Армии с дальних рубежей — гор Уандора — никак не подходили, и ждать было скучно.
Одна из дриад принялась подбрасывать в руке длинный кинжал — подарок от людей. Нильф принесла их несколько сотен, правда, рыжий человек сказал, что смысла в них нет, их можно с собой не брать. Но такие уж дриады — им все любопытно. И взвесить новую игрушку в руке, и бросить в воздух. До сегодня ведь только палками бились, и то — в шутку.
Кинжал блестел в лучах Ирхана и послушно падал рукоятью в сухую ладонь с глухим стуком. Он нравился дриаде — красивая блестящая вещица. В очередной раз взмыв в воздух, нож странно крутанулся и упал неправильно — со скрежетом царапнул.
Соседи по дереву нехорошо покосились.
***
Заррэт удовлетворенно хмыкнул.
— Прекрати! — вздохнула Тэхэ, и легкий ветерок пронесся над кронами деревьев.
— Я тренируюсь, — ответил тот. Плохая привычка врать заразна. И по наследству передалась от Д’хала-Многоликого, которого не зря так прозвали, не только Лаэфу. Просто все почему-то старательно этого не замечали.
Лаэф главный лжец среди всех, так без него решили: он — главная беда, главная проблема, самое страшное зло. У него же никогда не спрашивали, хочется ли ему быть злом. Впрочем, он никогда и не был против.
— Тэхэ права, — бросил сквозь зубы Заррэту. — Побереги силы, брат.
— Да какие силы! — фыркнул Заррэт. — Это разве силы? Если какого-нибудь Иного ножиком царапну — поможет?
Ух'эр фыркнул. Этому — все смешно...
<