Мы никогда не умрем
Шрифт:
Если последний звонок с телефона жертвы сделан по этому номеру.
То это создает очень, очень серьезные проблемы влиятельному мужчине. Но недостаточно прийти в его квартиру в чужих сапогах, оставить ему чужую вещь и несколько волос.
Нужно что-то гораздо более серьезное. Например, орудие убийства.
И отсутствие алиби.
Виктор поймал такси, пробормотал водителю адрес. Режиссер назвал Мари адрес по телефону.
Мартин до последнего не хотел верить, что это действительно происходит.
Бесполезно прятаться от правды.
Виктор зашел в подъезд. Поднялся на этаж. Со смутной тревогой отметил, что мусоропроводы заколочены — может быть, от крыс. Или от запаха.
Он не поверил своему счастью — около нужной квартиры стоял мешок с мусором. Неопрятный идиот, лучше не придумать. Виктор аккуратно развернул тряпку и, проходя мимо двери, незаметно уронил лезвие в пакет. Хозяин квартиры не вынесет его раньше утра. А дольше пакету, скорее всего, и стоять не придется.
Любой убийца рано или поздно ошибается, даже так глупо.
Но даже лезвия мало.
Даже из этой ловушки влиятельный мужчина мог бы вывернуться.
Если бы в момент совершения убийства он не насиловал бесчувственную несовершеннолетнюю девочку.
Виктор спустился по темным этажам, сел на скамейку у соседнего подъезда и достал пачку сигарет. Руки у него не дрожали.
«Как она вообще, черт возьми, на это согласилась?»
«Она любит меня. Точнее, тебя. А мы с тобой оба, Мартин, хорошо умеем убеждать. Не переживай, вот она идет. Смотри, живая и здоровая».
Виски сдавила знакомая боль. Отчаяние. И что-то покалывало язык, растекалось в горле горьким и вязким.
Чужая вина. Мартин молчал, не говорил больше ни слова. Это его любовь использовал Виктор, чтобы достичь своей цели. Без Риты у него бы ничего не вышло. Без него, Мартина, глупо влюбившегося в эту девушку, у него бы ничего не вышло.
Рита села рядом с ним, взяла у него сигарету.
— Что теперь?
— Зайдем в любое работающее кафе, я переодену рубашку, поедем на вокзал. Там в туалете сбрею волосы, потом сожгу вместе с одеждой. Вернусь домой и наконец-то посплю.
— Нет, Вик, дальше… Еще дальше. Мы все правильно сделали? Ты чувствуешь… облегчение?
— Ты же сделала это ради меня, солнце мое, правда? — прошептал он, двумя пальцами придерживая ее за подбородок. — Спасибо тебе. Мне не просто легче. Я почти счастлив, — солгал Вик.
А потом притянул к себе и поцеловал. Не пытаясь ничего изображать, не пытаясь скрываться — она ведь этого хотела. Ну так и пусть получит. Яд? А ничего, кроме яда у него сейчас нет.
И может, не будет уже никогда.
— А дальше, Рита, мы со стороны посмотрим, как будет развиваться этот спектакль.
— Но… даже если его посадят, ведь настоящий маньяк будет продолжать
— Значит, у него появился подражатель. Мало ли в мире психов, которые прячутся за масками других психов.
Рита не мигая смотрела на него исподлобья.
А потом запрокинула голову и расхохоталась. Если бы Мари могла слышать этот смех, она была бы довольна.
Виктор смотрел на нее и чувствовал только сытое, удовлетворенное тепло.
Действие 18
Ад у порога
Я излечилась от своего прежнего желания, чтоб он меня убил, пусть лучше убьет себя! Э. Бронте
Мартин мрачно молчал, выстукивая пальцами по косяку частый ритм. Виктор сидел на краю кровати и курил, уставившись в стену. У него под ногами лежали документы — паспорт и аттестат. Пепел он стряхивал прямо на герб на обложках.
«Вик, послушай, все и должно было так кончиться. Чего ты ждал? Благодарности?»
Вопрос остался без ответа.
Газеты пестрили заголовками. Режиссер «Театра Современной Драмы» — их неуловимый Гамлет. Справедливость торжествует, люди могут спать спокойно.
Но ведь Виктор не только убийство совершил в этот день.
Рита, хоть и сама согласилась помочь Виктору, не должна была оказываться в доме режиссера. Это было предательство и его, Мартина, тоже. Пусть он не любил Риту так горячо и нежно, как Вик Ришу, но это ничего не меняло.
И главное, ничего не меняло для Риты, которая ничего о любви Мартина и не знала.
А вторым было то, о чем Виктор не собирался задумываться.
Настоящий убийца, которого не будут искать, легче дотянется до очередной блондинки, которая будет думать, что ей ничего не грозит. А что будет, когда совершится еще одно убийство? Режиссера выпустят? Будут искать подражателя? Не окажется ли все напрасным?
Это и не давало Мартину даже задуматься о том, что эта рана останется шрамом, который не изуродует всю их дальнейшую жизнь.
Наружу Мартин даже не пытался выглядывать. Он не хотел видеть, что там произошло.
— Это конец, да ведь, Мартин? — хрипло выдохнул Виктор.
«Надеюсь», — сдержанно ответил он.
— Ты меня не простишь, верно?
«Здесь речь не идет о моем прощении. Все гораздо… глубже».
— Значит, вы оба от меня отреклись, — горько усмехнулся он. — Зачем ты вообще потащил меня к чертовой елке десять лет назад? Зачем ты вообще вмешался, Мартин? Со своими бабочками, со сказками про корабли и про любовь…