Мы покорим бурю
Шрифт:
Майкл посмотрел на портрет.
— Если я не соглашусь с этим, боюсь, что адмирал сойдет с этой картины и задаст мне хорошую трепку. Тем более, это опущенное веко. Кроме того, вам это может не понравиться, но Либби сказала, что мальчик очень похож на меня в том же возрасте.
— Значит, вы верите, что они действительно поженились?
Майкл почувствовал, как его лицо багровеет. Нет, в это он не верил. Не мог поверить, зная своего брата! Ведь Гай сам сказал, что ни одна женщина никогда не наденет на него оковы брака.
— По вашему лицу вижу, что не верите.
Тон ее голоса, холодное, слегка презрительное выражение глаз смутили Майкла Фарра и заставили покраснеть.
— Это что, угроза? Вы зря расходуете свой пыл. Мальчик должен получить свой шанс. У вас есть его свидетельство о рождении?
— Свидетельство о рождении? У меня его нет. А где я могла взять его?
— В регистратуре города, где он родился. Не беспокойтесь, я разыщу его. Не могли бы вы рассказать мне о себе до того момента, как вы и ваша сестра встретили Гая.
— Мне собственно нечего рассказывать, за исключением того, что мы с сестрой переехали в штат Нью-Йорк из западных штатов.
— У вас не осталось близких?
— Никаких родственников, кроме кузена. Его зовут Том Нэш, и он богат почти как Крез, ну, конечно, не так… Он наладил производство каких-то новых консервов, и ему неожиданно повезло. Он хотел усыновить Дики, даже не зная, кто его настоящий отец. Пусть я ненавижу вашего брата, но это не дает мне права отнять у него его сына. Так что вы можете не опасаться новоявленных родственников, которые захотят откусить свой кусок от вашего пирога.
Ее слова вызвали у Майкла дикое желание схватить девушку за воротник и тряхнуть так, чтобы зубы застучали. Вместо этого он задумчиво сказал:
— Это, конечно, упрощает дело. Признаться, я переживал по этому поводу.
Зачем он так сказал? За все время ему ни разу не пришла в голову мысль о родственниках мальчика.
— А вы — архитектор?
— Да. Я проектирую небольшие дома, но, вы знаете, на архитекторов сейчас плохой спрос. Мне предложили спланировать участок под развитие, но это было так неопределенно, что я не отважилась согласиться.
— Но вы ведь отважная девушка?
— Что вы имеете в виду?
— Например, вы рискнули лишить ребенка наследства.
— Мы с сестрой были так сердиты, так отчаялись, что готовы были на все, только чтобы Дики не попал в руки к отцу. Мы ошибались. Когда мы поняли, что Гай Фарр не собирается возвращаться, нам надо было добиваться развода и передачи матери ребенка опекунских прав. Но мы столько натерпелись от него, что тяжело было сохранить здравый смысл в этом вопросе. Никто не мог нам посоветовать, что делать, а потом Руби умерла, так и не успев получить развод. Мне оставалось только разочароваться во всем, но тогда я потеряла бы веру в себя. Это было очень рискованно — открыть Гаю, что у него есть сын, ведь он может испортить ребенка, но я должна была решиться на это. Вы обязательно полюбите Дики. Он замечательный! Вы напишете своему брату? Объясните ему, что
Майклу показалось, что в ее глазах мелькнул страх. Но если все, что она рассказывала — правда, чего ей бояться? А это, несомненно, правда. Эта женщина не могла лгать. Она была такой, какой должна быть женщина. Он знал это наверняка. Эта девушка была живым воплощением его идеала. "Я не могу полюбить ее! Я не могу!" — твердил он себе, паникуя. — Но я уже сделал это!" — упрямо возразил он себе.
— Почему вы молчите? Вы ему напишете? — спросила Соня Карсон.
— Да, сегодня вечером. Гай знал, что у него должен родиться ребенок?
— Да. Но после того, как он узнал, он пришел один раз — последний.
— И он не попытался потом как-то помочь? Я в это не верю.
— Я написала ему, что ребенок умер при родах.
— Вы написали это? — Майкл посмотрел на нее. Соня, поймав его взгляд, изменилась в лице.
— Это многое проясняет. После того, как я получу ответ Гая, я смогу окончательно признать ребенка. А пока мне бы хотелось, чтобы мальчик остался здесь на лето.
— Здесь! Почему? Почему он должен переезжать сюда? Если вы верите, что Дики сын вашего брата, признайте его официально, назначьте содержание, и я увезу его в деревню.
— Где вы найдете место лучше этого? Пусть он, остается здесь.
— Решили, что он ваш и хотите забрать его себе, как вещь! Я не отдам! Я не хочу!
— Боюсь, что у меня возникают сомнения по поводу подлинности брачного свидетельства!
Зачем Майкл сказал это, ведь он наверняка знал, что эта девушка не может лгать.
Если бы она могла убивать взглядом, бездыханное тело Майкла уже лежало бы на полу.
— А я ничего не боюсь. И вы не заставите меня испугаться. Но у меня, наверное, нет выбора, и я должна принять ваш ультиматум? Ради Дики, его безопасности. Я соглашусь. Но если мы переедем сюда, как вы объясните это своим соседям, гостям? Вы готовы сразу признать Ричарда вашим племянником?
— Мне надо подумать, как это лучше объяснить. Я готов согласиться, что он сын Гая, но, пока я не получу ответа от Гая лично, я просто не могу публично признать тот факт, что у него есть сын. Я…
Его слова прервал звонок телефона. Усевшись на край широкого стола Майкл снял трубку.
— Майкл Фарр слушает.
Несколько мгновений он ждал ответа, а затем услышал в трубке легкий смешок, с которого Филлис всегда начинала свой разговор по телефону.
— Это Фил, Майкл.
— Что случилось? Я сейчас занят.
— Ты обязательно должен быть сегодня у Рустов. Они приглашают нас на обед перед вечеринкой в четверг.
— Кого это "нас", что ты имеешь в виду?
— Тебя, меня и Билла.
— А меня-то зачем?
— Это я их попросила. Мне бы это было приятно. Я хочу показать всем, что мы друзья; ведь мы же действительно друзья, дорогой? От слова "дорогой" Майкла чуть не хватил удар, волна ярости захлестнула его.
— Брось это, Фил. Скажи Рустам, что это невозможно — я не могу обедать у них.