Мы с Варварой ходим парой…
Шрифт:
Полмесяца батарейки на глаза не попадались. Ни в роспечатях, ни в электротоварах, ни в хлебном.
Сегодня специально поехала в радио-маркет, чтобы купить противную батарейку.
Продавщица посмотрела на образец и выложила на витрину ее сестер-близнецов. Абсолютно одинаковых. Одна по 15 рублей, другая по 55. Спрашиваю: — А в чем разница? — Одна китайская, другая швейцарская. Вспомнила борьбу с жабой, купила швейцарскую. Довольнешенька приехала домой. Тут и коробки, и батарейка — праздник в доме!
Разбираю, значит, снова мигалку, чтобы вставить
Так умная маша разбиралась с электроникой.
В общем, пункт 2. «Я молодец».
Сентябрь не кончается. И прекрасно!
У нас такая балдежная погода — влажно, сыро, дождь и ветра нет! Десять градусов, листики желто-зеленые, неторопливая уютная сырость. Класс! Особенно, когда тепло одет.
Утром мы с Варварой решили поискать цветочков на обочине — сошедшая на душу благость взалкала цветов полевых. Нарвали клеверу и еще каких-то жухлых лютиков. А Варваре — травы. Выпустили из подъезда осу.
Дома поставила цветочки в бокал, бокал — на оранжевую салфетку (психологи считают, что осенью надо больше смотреть на оранжевое и вкрутить лампочки помощнее, поярче).
Потом, когда пошла на работу, не отказала себе в удовольствии прогуляться. Ботинки хорошие, куртка теплая, шапка вязаная — гуляй не хочу!
Варвара дома траву не ест. «С куста» ест, а ту же самую дома — нет. В чем разница — не понимаю.
Октябрь
С первым днем октября! Чудесная погода, не правда ли?
У нас за окном — такая волшебная мокрая, ветреная, холодная мерзость, что я просто захожусь в каком-то нездоровом эсктатическом восторге. В такую погоду, гармонирующую с моим темпераментом, начинаю лучше слышать, видеть, нюхать и чувствовать. Бодра, весела, позитивна. Подпеваю радио, могу гулять часами или — теми же часами — неутомимо прибирать, мыть, обустраивать дом, вязать, гладить, поливать цветы и жарить картошку.
В такую погоду нет ничего лучше возвращения домой. Но чтобы слаще было возвращаться, надо хорошенько нагуляться, надышаться, насобирать «букет» опавших листьев. Водители, как нахохлившиеся птицы, сидят в своих машинках, ждут зеленого сигнала светофора, кто с неодобрением, кто с непониманием, а кто и с завистью поглядывают на нас с Варварой, затеявших догонялки посреди большой лужи. Такое детское счастье — встать в лужу и топать ногой, обутой в резиновый сапожок. Подумаешь, от брызг вымокли джинсы! Могут ли такое позволить себе они, сидящие в замшевых ботинках в дорогих машинах?
Правду сказать, в такую погоду подъем испытываю больше я, чем Варвара. Она хоть и лояльна к дождю, но восторгов не разделяет и, если ее не разыграть, так
Еще октябрь
По-русски говоря, день рождения «зажала». В гости никого не звала, от гостей отбивалась лыжной палкой. Напрягаться не хотелось, а общества хотелось. Вот такая была дилемма.
Решила я эту дилемму следующим образом: пошла гулять в ночи с Варварой и позвала двух своих относительно закадычных подружек «проветриться, послушать ночь и выпить водки на лавочке». Про лавочку и водку — чистая правда, а отнюдь не художественное преувеличение.
Подружки удивились, но с именинником — как с умирающим — не спорят. Живем все примерно в одном районе, поэтому ночь не страшила. Больше меня смущала одежда подружек, которые не знакомы со спецификой октябрьских гуляний на свежем воздухе. Говорю:
«Одевайтесь теплее! На улице холодно!»
Они: «Да мы оделись!»
Мама моя дорогая! Одна — в кроссовках, ветровочке, с тюлем каким-то на шее вместо шарфа, и «в двух свитерах» — марлевка толще. Я, говорит, так на коньках катаюсь, поди не замерзну!
Другая — на каблуках, в куртешке до пупа, без шапки…
На улице — минус пять.
Ла-адно.
Купили водки, сока, сыра копченного, синие пластиковые стаканы. Девчонки себе — вина, а я решила ударить по «отвертке», рассудив, что напиток оптимальный для контроля степени опьянения.
Про то, как трясущимися руками это все пили из адских синих стаканов, немножко курили и коченеющими пальцами пытались сыр с подложки подцепить — не интересно. Как Варвара, учуяв сыр, прогулку свернула и сидела, гипнотизировала девчонок — тоже. Это все понятно.
Прикол был в другом.
Девушки мы все взрослые и более или менее обеспеченные. Машины, квартиры, шубы норковые, фирмы свои… Мы с Варварой, правда, не в струе, но разговор-то можем поддержать? Можем.
Ну и вот. Разговор примерно такой: «Надо машину новую покупать… Шуба прошлогодняя — позорище… Фирму хочу еще одну зарегистрировать… Шкаф новый купила… Подчиненные — сволочи и лентяи… Резину надо зимнюю ставить… Дачу продаю…»
Одним словом, высокие материи.
Тут возникает пауза, и наша Ленка, успешная бизнес-леди с шубами, дачами и шкафами, жалостливо так говорит: «Девочки… Слушайте… А может, пойдем в какой-нибудь подъезд?… Погреемся у батареи?… А? Вот хоть можно в мой подъезд пойти…»
Не знаю, может, мы напились уже к тому времени но было дико смешно. Мы хохотали, как сумасшедшие! По лавке этой чуть не катались от хохота. Представила Ленку в норке — у батареи! Хлебающую «портвейн из мыльницы».
А, еще хохма была. Чуть раньше, где-то полдвенадцатого ночи, сидим все на этой же продуваемой лавке. У Юлишны телефон надрывается. Бухгалтер ее звонит (Юлия — директор). Разговор примерно такой: